Поначалу эльфы даже не отреагировали, так как костюмы и маски достаточно надёжно оберегали их от насекомых, но хоббит оказался настойчив. Крылатые зомби стали весьма успешно отыскивать щели на эльфийской одежде и, проникнув в них, принимались кусать незащищённую кожу.
Такой поворот событий страже, разумеется, не понравился. Процессия остановилась, однако Пэтти даже не обратил на это внимания. Вошедший во вкус некромант как раз собирал над клеткой своих зомби, чтобы опять зарядить их силой и отправить в новую атаку, когда «Лесные тени» нанесли ответный удар. Конвоир Редькинса немного отошёл от телеги со своим подопечным, на несколько секунд замер, а потом принялся быстро складывать кисти рук, обтянутые чёрные перчатками, в разные странные жесты. Всевозможные конструкции, выстроенные из пальцев, сменяли друг друга с огромной скоростью. После череды из двух десятков жестов, «тень» медленно переплёл пальцы обеих рук, затем выпрямил и соединил указательные и направил их в сторону мёртвой стаи, зависшей над клеткой хоббита. Спустя мгновение с кончиков вытянутых пальцев эльфа сорвался поток огня, который устремился прямёхонько по указанному курсу. Армия тьмы моментально перестала существовать, превратившись в пепел, хотя её создателя и его временное узилище даже не задело.
Все приключенцы внимательно наблюдали за эльфийской атакой, и больше всех, как ни странно, она поразила Ефсия. Обычно спокойный и равнодушный ко всему волшебник на сей раз не смог сдержать вздох восхищения и принялся с восторгом разглядывать «Лесных теней».
- Магия жестов, чтоб меня демоны сожрали! – от волнения толстяк даже забыл про вежливые речевые обороты. – Я-то думал, что всё это байки, даже верить отказывался, а она существует!
- Что ещё за магия жестов такая? – поинтересовался Хафейн, которому сейчас всё равно нечем было заняться, а так появилась возможность узнать о способностях потенциальных противников.
- Один из видов магического искусства, - ответил уже немного успокоившийся Ефсий. - В нашем Ордене считается чуть ли ни мифом, но, как оказалось, эльфы ею владеют. Впрочем, в силу специфики данного волшебства сомневаюсь, что кто-нибудь ещё, помимо перворождённых, сможет это освоить. Говоря кратко, основной его принцип – концентрация большого количества маны посредством складывания рук в определённые жесты. Нет, даже не большого количества, а просто огромного! Сейчас охранник, что сжёг стаю насекомых, применил заклинание фактически уровня магистра, но когда во время ареста я прощупывал ауры «теней», ни в ком из них не ощутил подобного могущества! Весьма скромную склонность к волшебству почувствовал у всех, но мне показалось, что максимум, на что их хватит, это зажжение свечи взглядом. Так-то оно так, если бы ни магия жестов, в считанные секунды преумножающая силы своих адептов чуть ли не в стократном размере!
- И как же ваши Ордена прошли мимо такой мощи? Отправили её в мифы, даже толком не изучив? – скептически поднял бровь пустынный житель.
- Изучали много лет назад, – грустно вздохнул Ефсий. – Но посчитали слишком бесперспективной. Дело в том, что магия жестов – занятие достаточно трудоёмкое как для тела, так и для разума. Во-первых, она требует сосредоточения и хорошего контроля над своими мышцами, ведь стоит совсем немного сдвинуть палец в сторону – и ничего не получится. Во-вторых, здесь нужна очень хорошая память, потому что каждое заклятье состоит из своей последовательности жестов, количество которых обычно равно пятнадцати- шестнадцати, но иногда доходит и до сотни. Ну и самая главная причина отказа от магии жестов заключается в том, что на изучение даже одного заклинания из её арсенала уходят годы, и человеческой жизни (а также жизней большинства народов нашего мира) просто не хватит для полноценного освоения этого направления волшебства.
Кроме того, ощутимую пользу магия жестов приносит только слабым и начинающим чародеям, ведь магистры и архимаги, пытаясь её использовать, по сути дела не получали ничего, кроме потери времени, потому как у них уже имелись свои способы концентрации энергии, хорошо знакомые и подробно исследованные. А тратиться на обучение слабых волшебников, которые смогут достигнуть ожидаемого могущества лишь к глубокой старости, никто не захотел. В общем, был сделан вывод, что получаемые результаты не стоят расходуемых ресурсов.
- А эльфы, значит, решили совсем иначе?
- Люди тоже могли бы решить иначе, живи они, как и эльфы, по несколько сотен лет, - пожал плечами толстяк.
- Выходит, если остроухий попытается применить против меня что-то подобное, надо всего лишь нейтрализовать его руки? – размышляющий вслух пустынник проигнорировал последнее высказывание Ефсия.
- Действительно, кисти рук самое слабое место у адептов данного метода, - ответил Ефсий. – Однако я слышал, что «Лесные тени» и в рукопашном бою очень сильны. Думаю, они тебя одолеют и безо всякой магии.
- Верните мне саблю, - оскалился Хафейн. – И я покажу этим остроухим мордам всю силу пустыни!
Эльфы, прекрасно слышавшие всё, что сказал вспыльчивый воитель, никак не отреагировали на его угрозы. Тем более, у них появилась более серьёзная с их точки зрения проблема. Пока Урлог размышлял, Пэтти колдовал, Арледа рыдала, умоляя её выпустить, Верениен взывала к родственным чувствам охраны, ведь дриады всё-таки приходятся эльфам роднёй, пусть и дальней, Басс презрительно молчал, а Торлес как обычно спал, неугомонная Фанька прорывалась к свободе. Все инструкции о том, как вести себя в эльфийском плену, тщательно вбитые в её голову Урлогом, моментально испарились оттуда, когда девушку запихнули в клетку. Едва только за ней сомкнулись прутья, воительница принялась извиваться изо всех сил, стараясь сбросить с себя верёвочные петли. Заметив эти её попытки, Урлог лишь усмехнулся. Варвар уже изучил крепость верёвок и качество узлов и пришёл к выводу, что «Лесные тени» своё дело знают, и даже ему придётся изрядно попотеть, чтобы освободиться, чего уж тогда говорить о дочке театрального режиссёра. Нет у неё ни единого шанса.
Однако минут через тридцать Урлог понял, что недооценил Фаньку. Упорство девушки поражало не меньше, чем её способность действовать без раздумий. Впрочем, без везения здесь тоже не обошлось. Во- первых, Фаньке подфартило, что эльфы посчитали её доспех деталью одежды (впрочем, так оно и было) и не стали раздевать пленницу. А во-вторых, повезло, что Басс (которого девушка несколько дней назад попросила срезать шипы и острия с её доспеха, ибо постоянно ранила об них руки, ноги и прочие части тела) оставил, как сам признался варвару, несколько металлических колючек в самых потаённых местах, чтобы хоть немного досадить вредной воительнице. Гном, разумеется, и подумать не мог, что они принесут своей хозяйке пользу, иначе бы не только всё обрезал, но и отполировал до зеркальной гладкости. Однако оставленные острия Фаньке всё-таки помогли. Извернувшись каким-то немыслимым образом, воительница зацепилась верёвкой за шип, торчащий подмышкой, и об его грани перетёрла свои путы.
- Ура! – закричала Фанька, сбрасывая с рук обрывки верёвки и принимаясь за распутывание ног. – Мерзкие злодеи, да как вы посмели схватить меня?! Сейчас вы познаете всю глубину моего гнева, ведь я - великая принцесса Мирабелла-Стефания, герцогиня Преффенбургская, так же известная как Разя…
На этих словах воительница осеклась, поскольку, освободив ноги, подняла голову и увидела окруживших клетку эльфов, которые бросали на девушку многозначительные взгляды, не сулившие ей ничего хорошего.
Словно по сигналу прутья фанькиной клетки разошлись в стороны, и в образовавшиеся щели бросились пограничники. Истошный визг воительницы заставил Хафейна встревожиться, зато Урлог на происходящее смотрел с изрядной долей ехидства. Он уже догадывался, что случится, и собирался насладиться зрелищем.
На всё про всё эльфам хватило трёх минут, и, надо сказать, за это время они успели сделать многое. Во-первых, девушке залепили рот листом какого-то смолянистого растения, так что визжание сменилось мычанием. Во-вторых, её тут же раздели догола. Похоже, «Лесные тени» решили, что имеют дело как минимум с профессиональным ассасином, поэтому с Фаньки сняли всё, вплоть до серёжек, на случай, если у неё где-то припрятано ещё какое-нибудь оружие. Ну и напоследок воительницу снова связали, на этот раз более крепко и качественно, потратив на неё столько же верёвки, сколько ушло на всех остальных пленников вместе взятых.
То ли это было проявление извращённого чувства юмора, то ли маленькая месть, но пограничники скрутили Фаньку таким образом, что верёвки, врезавшиеся в её тело, стали выгодно подчёркивать все привлекательные особенности фигуры, и это вызвало повышенный интерес со стороны мужской части
