количественную определённость.
627
Гандхарвы, в ведической мифологии — группа полубогов «блеском подобных солнцу»; кроме прочего, они почитались как непревзойдённые певцы и музыканты, услаждавшие богов своим искусством. Град или город гандхарвов — синоним миража, грёзы.
628
Выделенная жирным арабская нумерация в круглых скобках соответствует номерам страниц исходного санскритского текста, подготовленного Бунъю Нандзё (Bunyu Nanjo) и опубликованного изд-вом Otani University Press в 1923 г. — Здесь и далее все примечания без указания авторства принадлежат переводчику.
В тексте перевода примечания к санскритским терминам и понятиям даются лишь однократно: при первом их упоминании. Однако для удобства чтения сутры имеется Глоссарий.
629
Ваджра-пани (букв. «[держащая] алмазный скипетр рука») — гневный бодхисаттва-защитник, истребляющий заблуждения и неведение и олицетворяющий могущество будд; обычно изображается со скипетром-ваджрой в руке.
630
Чанча — согласно преданию, в Шравасти, где один из учеников Будды, Шарипутра, победил в споре группу последователей брахманизма, брахманы, чтобы опорочить Благодатного, подкупили юную красавицу по имени Чанча (санскр., пали — Чинча), и она, выдав себя за его последовательницу, вышла однажды якобы из покоев Будды и невзначай во всеуслышание обронила: «Я провела ночь в зале для встреч с монахами», а спустя восемь месяцев появилась в собрании монахов, готовящихся слушать проповедь Будды, уже с выпуклым животом и громогласно потребовала, чтобы Будда отныне обеспечивал её и их будущего совместного ребёнка. Медитирующий перед началом проповеди Будда никак не отреагировал на это. В этот момент из-под одеяния Чанчи с глухим стуком выскользнул деревянный таз и обман раскрылся.
631
Сундари — в Саватти, где на проповеди Будды собиралось много людей, местные аскеты, дабы опорочить его, подговорили одну из своих последовательниц по имени Сундари следить за Буддой. Некоторое время она исполняла это, прилежно следуя всюду за Благодатным. После чего аскеты умертвили Сундари и сообщили правителю, что она пропала, а чуть позже указали место недалеко от рощи, где проповедовал Будда, где они, якобы, обнаружили (а по сути — погребли) её тело, и стали обвинять Будду и его последователей в убийстве Сундари. Будда же убедил своих учеников никак не реагировать на это обвинение, предсказав, что через семь дней правда восторжествует, что и произошло.
632
Пустая чаша — однажды Шакьямуни прибыл в некий город во время религиозных празднеств и по обычаю странствующих нищенствующих монахов (бхикшу) собирал подаяние. Однако неизменный противник Благодатного, демон Мара, пытался воспрепятствовать этому, убеждая жителей не подавать этому пришлому монаху и оставить его чашу для подаяний пустой. Разумеется, Мара в очередной раз потерпел поражение.
633
Васана (букв. «мысль о ..., стремление к ...») — привычка, привычное устоявшееся желание, стремление либо представление, управляющие человеком и образующие основу его индивидуальности. По сути, васаны представляют собою отпечатки или впечатления, оставленные в сознании-сокровищнице (алая-виджняне) тем или иным фактом или событием, и формирующие определённые привязанности к зримому/воспринимаемому миру.
634
Двойная смерть (чьюти двая) — смерть плотского тела, обусловленная внутренними или внешними причинами, и невообразимая смерть-преображение, обретаемая при обращении-паравритти, как толкуется это сочетание в гл. 3, разд. 4. Однако применительно к контексту гл. 7 (в связи со стоящим здесь существительным вигама = «избавление, освобождение»), видимо, речь идёт о двух видах земной или телесной смерти: естественной и насильственной.
635
«Эта глава о поедании мяса — ещё одно более позднее добавление к тексту сутры, возникшее, вероятно, ещё раньше чем глава “Вопросы Раваны”. Появляется она уже в китайском переводе времён династии Сун, однако в трёх китайских версиях представлена в более кратком виде, в соотношении Сун = 1, Tан = 2, Вэй = 3. Весьма вероятно, что употребление мяса в пищу было в большей или меньшей степени распространено среди ранних буддистов, что стало предметом серьёзных нападок со стороны их противников. Буддистам времён Ланкаватары это не нравилось, в силу чего, видимо, и возникло дополнение к сутре, отличительной чертой которого является его извинительный тон». — Примечание Д. Судзуки.
