— Попрошу не иронизировать, — обиженно сказал Пит. — Мы растём. Объясню, когда прибудем на место.
В окне появилось лицо.
— Жнаете, он прав, — сказал метровый беззубый человечек, прицепившийся к грузовой сети. — Дело маштера боитша. Ижвините меня — невольно подшлушал. Шнифер Брякнулл, к вашим ушлугам. Прижемляемся череж минуту.
И в самом деле, сеть с «ягуаром» уже раскачивалась над площадками для шафл-борда, над глубоким бассейном, наполненным чем-то вроде угля, медленно плывя к зелёной палубе с большой белой буквой «Я» посредине.
А потом опустилась.
Откуда ни возьмись появились пять человек с тачками. Они проворно перегрузили драгоценный металл из автомобиля и со странной почтительностью унесли Королевский Зад. Золота и серебра набралось на три с половиной тачки.
— И это вшё? — спросил Шнифер. Тон был несколько разочарованный.
— Конечно, всё, — с вызовом ответил няня Пит.
— Ага. Жамечательно. Только…
— Чего?
— Не больно-то много, а? Я хочу шкажать, тут должен быть турешский ковер, штерео, пара теликов, коштюм-тройка и вшё оштальное. А где же шейф?
Няня Пит страшно нахмурился.
— Слушай, — сказал он. — Я в коричневом котелке и в незнакомом доме. Сделал, что мог. Взял Медвежий Зад.
— Што ты вжял? — сказал Шнифер. — Невероятно. Он был…
— Ш-ш. — Пит показал головой на пассажиров. — Короче, я вошел и прикинул, что у меня есть часа три на всю работу, потому что, во-первых, хозяева вернутся, а во-вторых, хоть я с ними и по-доброму, ребята непростые, сам убедишься. Шустрые, можно сказать. И, в-третьих, весь вечер за мной ездил белый фургон…
— Белый фургон?
— Да.
— Плохой белый фургон?
— Да.
— А что жа ребята? — спросил Шнифер.
— Те, что в машине.
— А, — сказал Шнифер. Соображал он не то, чтобы очень. — Жначит, не те ребята, которые только что вышкочили и череж вон тот люк нырнули в хрюм?
Пит повернулся кругом. Он увидел, что машина пуста, палуба тоже, а люк открыт.
— Трюм, — сказал он.
— Не понял?
— Не хрюм. Трюм. Теперь мы их не найдём.
— Некогда, — сказал Шнифер. — Капитан хочет тебя видеть.
— Час от часу не легче, — сказал няня Пит.
Это был очень долгий вечер.
5
— Теперь они нас не найдут, — сказал Кассиан.
Сёстры не удостоили его ответом. К чему слова, когда и так всё ясно? Они спускались по привинченной к стене железной лесенке, перепачканной маслом. Спускались в темноту, пахнувшую маслом. Снизу доносился лязг и рокот, а один раз послышалось что-то вроде человеческого вопля. Весьма непривлекательный шум. Ни Примуле, ни Маргаритке не хотелось выяснять его причину. Поэтому они очень обрадовались, когда Кассиан сошёл с лестницы на железную площадку. Он включил карманный фонарик, взял его в зубы и стал поворачивать колесо, запиравшее огромную металлическую дверь. Приоткрыв её, он заглянул в щёлку.
— Ну? — шепнула Маргаритка.
— Никого, — шепнул он в ответ.
Вслед за братом девочки шмыгнули в дверь.
Они очутились в длинном-предлинном коридоре, оба конца которого терялись в необозримой дали. Пол устилал мягкий бордовый ковер с жёлтым кантом. Стены были из красного дерева. На потолке — хрустальные люстры.
— Весьма прелестно, — сказала Примула.
— Обставлено со вкусом, — согласилась Маргаритка. — Но где мы?
Кассиан, живо интересовавшийся кораблестроением, ответил:
— Похоже, палуба первого класса. — Он показал на левую стену, в которой было множество дверей. — Думаю, каюты-люкс.
— Чудесно, — сказала Маргаритка. Она взялась за медную ручку и распахнула дверь. — Да, я бы сказала, вполне приемлемо.
Она была права.
Они стояли на пороге громадной гостиной с диванами на золотых ножках, ореховым обеденным столом, шестью чиппендейловскими креслами и высокими напольными часами.
— Приступить к процедуре обследования. С докладом через пять минут, — скомандовала Маргаритка, задвигая на двери большие медные засовы.
Через пять минут они собрались на диване, разрумянившиеся и счастливые.
— Ванная комната, — сообщила Примула. — Пузырьковая ванна, джакузи, игольчатый душ, массажный душ, умывальник, зубные щётки слоновой кости. Горячая вода идёт.
— Принято, — сказала Маргаритка. — Кассиан?
— Три спальни. Койки с пологом, парчовые покрывала, настольные лампы, переговорные трубки и меню для обслуживания в каюте.
— Восхитительно, — сказала Маргаритка. — А я обнаружила карту.
Карта оказалась большой вещью в золоченой раме. На ней были изображены все палубы судна. На трёх палубах с надписью: «К УСЛУГАМ НАШИХ ПОЧЕТНЫХ ПАССАЖИРОВ», — располагались каюты первого класса, танцевальный зал и салоны. Ещё две палубы предлагали «К УСЛУГАМ ПАССАЖИРОВ» каюты второго и третьего классов, поменьше и совсем крошечные, без окон, поблизости от гребного вала и уборных для команды. На остальных шести палубах «НЕ ДЛЯ ПАССАЖИРОВ» располагались машинные залы, кухни, прачечные, помещения для скота, холодильники, мастерские для точки коньков, мостик и всякое другое оснащение «Клептомана», предназначенное для того (это тоже значилось на карте), чтобы обеспечить пассажирам Незабываемый Переход Через Атлантику — Роскошный, Эффективный и Быстрый (шесть дней!).
— Сперва — в машинное отделение, — сказал Кассиан.
— Потом — на кухню, — сказала Примула.
— А что, если нас поймают? — спросила Маргаритка.
— Судя по няне Питу, — отозвалась Примула, — они и клопа поймать не смогут.
— Двумя руками, — добавил Кассиан.
— Ну, тогда освежиться, и в путь, — сказала Маргаритка.
Она приняла игольчатый душ и массажную ванну. Примула прыгнула в водоворот и несколько минут плавала против течения. Кассиан смочил ладони и аккуратно пригладил волосы. Так освежившись, они тронулись в путь.
