политическими кандидатами. Вы можете играть в покер или оценивать результаты телевизионной фокус- группы. Лучший способ убедиться в том, что вы должным образом используете свой мозг, — понаблюдать за ним за работой, прислушаться к спору, происходящему у вас в голове.
Почему думать о своих мыслях так важно? Во-первых, это помогает нам не совершать глупых ошибок. Вы не сможете избежать отвращения к потере, если не будете знать, что мозг относится к потерям и к выигрышам по-разному. И вы, возможно, потратите слишком много времени, раздумывая над покупкой дома, если не будете знать, что такая стратегия приведет к приобретению неподходящей недвижимости. Разум полон недостатков, но их можно перехитрить. Порежьте свои кредитные карты ножницами и вложите пенсионные сбережения в дешевый индексный фонд. Не позволяйте себе уделять слишком много внимания снимкам, полученным с помощью МРТ, и помните, что оценивать вино нужно до того, как вы узнали его цену. Секретного рецепта для принятия решений не существует. Есть только бдительность и желание избежать тех ошибок, которых можно избежать.
Конечно, даже наиболее внимательные и знающие свои недостатки и сильные стороны люди все равно будут совершать ошибки. Том Брэди после великолепной игры в сезоне 2008 года плохо выступил на Суперкубке. Майкл Бингер после долгого и успешного дня, проведенного за игрой в покер, всегда в результате сожалеет об одной из своих ставок. Наиболее точные в прогнозах политические обозреватели из исследования Тетлока все равно сделали множество неточных предсказаний. Но те люди, которые принимают лучшие решения, не впадают в отчаяние. Вместо этого они учатся на своих ошибках и полны решимости извлечь полезный опыт из того, что пошло не так. Они думают о том, что могли бы сделать по- другому, чтобы в следующий раз их нейроны знали, что делать. Это наиболее поразительная особенность человеческого мозга: он способен к самосовершенствованию. Завтра мы сможем принять решение лучше, чем сегодня.
Заключение
Существуют определенные статистические данные, которые, кажется, никогда не изменятся: количество подростков, бросающих школу, процент браков, заканчивающихся разводом, степень распространения налоговых мошенничеств. К этой категории относилась и доля авиакатастроф, произошедших по вине пилотов. Несмотря на большой список авиационных реформ от введения обязательных перерывов для пилотов до увеличения количества учебных часов, этот показатель оставался неизменным с 1940 по 1990 год, постоянно составляя 65 %. Тип самолета и его маршрут значения не имели. Жестокая реальность не менялась: большинство смертей в результате авиакатастрофы происходило из-за на плохих решений, принятых в кабине пилота.
Но затем, с начала 1990-х годов, доля аварий, произошедших из-за ошибки пилота, начала стремительно падать. Согласно самой последней статистике, ошибки летного состава вызвали менее 30 % от всех авиакатастроф, а количество аварий, к которым привели плохие решения, снизилось на 71 %. В результате летать стало крайне безопасно. Согласно данным Национального комитета безопасности перевозок, коэффициент смертности при полете на коммерческом самолете составляет 0,04 на 100 000 000 пассажиромиль, что делает этот вид путешествия безоговорочно самым неопасным. (В автовождении коэффициент смертности равен о,86.) С 2001 года ошибка пилота стала причиной только одного фатального крушения лайнера в США, хотя более 30 000 самолетов взлетают в воздух каждый день. Наиболее опасная часть авиапутешествия — поездка в аэропорт.
Что же послужило причиной такого резкого уменьшения ошибок пилотов? Первым фактором стал ввод в эксплуатацию в середине 1980-х реалистичных летных тренажеров. Впервые пилоты могли практиковаться в принятии решений. Они могли отточить свои реакции на неожиданное попадание в нисходящий поток воздуха во время грозы и потренироваться сажать самолет лишь на одном двигателе. Они могли понять, на что будут похожи полет без закрылков и посадка на покрытую льдом посадочную полосу. И все это они могли сделать, не поднимаясь в воздух.
Эти тренажеры произвели революцию в подготовке пилотов. «Раньше пилотов учили с помощью доски и мела», — говорит Джефф Робертс, руководитель отделения подготовки гражданских пилотов в компании
Преимущество летного тренажера в том, что он позволяет пилотам усвоить полученные ими новые знания. Вместо того чтобы запоминать уроки, пилот может тренировать свой эмоциональный мозг, подготавливая отделы коры, которые и будут принимать решения во время полета. В результате пилоты, столкнувшись с возможной катастрофой во время настоящего полета, например с пожаром в двигателе над Токио, уже знают, что делать. Они не тратят ценные секунды на то, чтобы вспомнить, что они выучили в классе. «Самолет летит со скоростью 400 миль в час, — говорит Робертс. — Редко удается найти время, чтобы подумать о том, что говорил по этому поводу ваш инструктор. Нужно немедленно принять правильное решение».
Эффективность летных тренажеров также проявляется в том, что с ними мозг пилотов учится на собственном опыте. После того как пилоты заканчивают «полет», они должны пройти его обстоятельный разбор. Инструктор тщательно изучает все их решения, чтобы они подумали, почему конкретно они решили набрать высоту после пожара в двигателе или приземлиться во время грозы с градом. «Мы хотим, чтобы пилоты делали ошибки на тренажерах, — говорит Робертс. — Цель — учиться на ошибках, когда они не фатальны, так что, когда нечто похожее произойдет на самом деле, вы сможете принять правильное решение». Этот подход нацелен на дофаминовую систему, которая улучшается при анализе своих ошибок. В результате пилоты развивают точный набор полетных инстинктов. Их мозги подготовлены заранее.
Есть еще один важный фактор, повлиявший на резкое сокращение ошибок пилотов: создание стратегии принятия решений, известной как
К сожалению, для того чтобы авиакомпании решились ввести CRM, должно было произойти трагическое крушение зимой 1978 года. Переполненный самолет ДС-8 летел в Портленд, штат Орегон рейсом 173 компании «Юнайтед Эйрлайнс». За десять миль до посадочной полосы пилот выпустил шасси. Он заметил, что два световых индикатора шасси так и не включились, что могло свидетельствовать о том, что передние колеса не опущены должным образом. Самолет кружил над аэропортом, пока команда расследовала происшедшее. В приборную доску были вставлены новые лампочки. Компьютеры, отвечающие за автопилот, были перезагружены. Блок плавких предохранителей был дважды проверен. Но световые индикаторы шасси все равно не зажигались.
Самолет кружил над аэропортом так долго, что у него стало заканчиваться топливо. К сожалению, пилот был слишком занят шасси, чтобы заметить это. Он даже проигнорировал предупреждение бортинженера об уровнях топлива. (Один из следователей позже охарактеризовал капитана как «заносчивого сукиного сына».) К тому моменту, когда пилот посмотрел на индикатор уровня топлива, двигатели уже начали останавливаться. Было слишком поздно спасать самолет. ДС-8 совершил аварийную посадку в малонаселенном пригороде Портленда, в результате которой десять человек, находившихся на борту, погибли, а двадцать четыре получили серьезные травмы. Расследовавшие аварию специалисты
