маршрутизированных информационных данных, образующих миллионы web-серверов Всемирной паутины, Сергей отыскал виртуальную резервацию индейцев Центральной Африки, которыми являлись пигмеи бассейна реки Итури, известные как Мбути. Покопавшись в дебрях их исторически-культурного наследия, Сергей отыскал там и экзотический индейский рецепт приготовления яда — «тяжелого птомаина», из трупа серой крысы. Закупив в аптеке ленту шприцев, собрав все необходимые компоненты и инструменты, Сергей забрался на чердак своего дома для приготовления смертельного оружия.
Экзотичность рецепта заключалась в получении нескольких капель жидкости из трупа животного, а именно — тридцать восьмой, семьдесят второй и восемьдесят седьмой капель, под музыкальное сопровождение микембо. Конечно, найти музыкальный инструмент пигмеев мбути не представлялось возможным, тем более что-либо изобразить на нем, но Сергей в это особенно и не верил, а вот яд, Сергею казалось, мог вполне получиться и без музыки. Нужно было только проявить немного терпение. Но все- таки, основная причина, по которой Сергей выбрал именно этот рецепт, заключалась в том, что данный яд якобы невозможно было определить в организме жертвы, состав яда был неизвестен и химической экспертизой не обнаруживался.
Первая «сопливая» капля жидкости упала с кончика носа крысы только на вторые сутки. К этому времени, Сергею казалось, весь подъезд провонял падалью.
Яд нужно было готовить новый. Необходимое исходное сырье, которое в прошлый раз Сергею добыли местные бомжи, должно было быть свежим. Но, к сожалению, у Палыча не было контактного телефона, чтобы заказать производственный материал снова, поэтому, сначала требовалось разыскать бомжей. Расплатившись в прошлый раз за заказ двумя бутылками водки, и увидев всеобъемлющую готовность в глазах подрядчика, Сергей по прошлому разу решил, что за бутылку водки, бомжи согласятся сделать все что угодно, не то чтобы поймать крысу, поэтому в этот раз купил бутылку водки подешевле.
За новым производственным сырьем Сергей отправился рано утром. И в этот раз, чтобы не лазить по чердакам и подвалам в поисках нужных ему людей, сел недалеко от мусоро-сборной площадки соседнего двора. Выбрав место засады, и предварительно заглянув в мусорные контейнеры, Сергей убедился, что мусор еще не вывозили — а значит те, кого он собирался ждать — рано или поздно должны были появиться.
Было свежо. Пуская пар утренней свежести изо рта, Сергей представил, что он курит — прислонил к губам вытаращенные указательный и средний пальцы, словно между ними была зажата сигарета, глубоко затянулся и выпустил теплый пар наружу. Внимательно поглядев на растворившийся в воздухе «дым», оглядел воображаемый тлеющий уголек и снова сделал затяжку. Медленно выпустил пар изо рта. Улыбнувшись этому глупому дурачеству, этой простой, но без слов понятной пантомиме, он огляделся по сторонам, стесняясь быть кем-нибудь замеченным, и не увидев других свидетелей, кроме лежащей неподалеку грязной своры бездомных собак, укутался в ворот и стал ждать дальше. Зашедшее над городом солнце было еще холодным, хотя с порывистым дуновением утреннего ветерка по щекам пробегал уже разогретый теплый воздух.
Когда бомжи появились, Сергей, внутренне заликовал от того, что не ошибся в расчетах, и сделал вывод, что у него развиваются спецаналитические разведспособности шпиона и вероятно, он мог бы служить в каком-нибудь государственном секретном аналитическом центре или департаменте по технической разведке. Быстро войдя в образ секретного агента, Сергей стал изучать поведение приближающихся людей.
Бомжей было трое. Все трое были одеты примерно одинаково: вязаные шапочки, полупольтишки серо-мушиного цвета, трико и крупная обувь.
«Так-так… Шапочки… — размышлял Сергей, наблюдая за бомжами, — Наверное, мерзнут? Хотя, наличие шапочек у бомжей совершенно не зависит от погоды и времени года. Но сейчас осень, начало октября… основание, чтобы носить шапки есть. По утрам довольно свежо… — сделал вывод Сергей из своего наблюдения, продолжая внимательно разглядывать «охотников». У одного из идущих, того, что шел немного впереди, на голове была яркая шапочка-петушок, что-то вроде высокой «спортивной» пилотки, цветов российского государственного триколора и крупные очки. — С флагом шпарят… — с усмешкой думал Сергей, рассматривая «ходоков второсортного блага».
— Короткие полушубки… все правильно, ночи совсем не теплые.
Посмотри, а трико… — самому себе говорил Сергей, продолжая изучать объекты своего наблюдения. Трико у всех троих было с вытянутыми коленями — у двоих — синего цвета, у третьего — черного; у того который был в трико черном, на бедре виднелась надпись белого цвета. Надпись была не крупная, но выполнена была таким шрифтом и с таким межбуквенным интервалом, что Сергей, без очков, натянув слегка пальцем уголок правого глаза, прочитал слово — «SPEED»… — Скорость, что ли? — предположил Сергей, — или это то, что на сленге наркоманов означает — амфетамин, имеющий наиболее часто встречающееся название — «спид»? Может наркоманы, какие-нибудь? — вслух произнес Сергей; и тут же подумал. — Какая уродская у них обувка…»
Обувь всех троих была зимняя и без шнурков. У одного из тех, что был в синем трико, из ботинок выглядывала какая-то намотанная ткань телесного цвета, накрученная по ноге на две трети голени. По внешнему виду напоминало что-то вроде намотанных портянок или онучей, но не перевязанных тесьмой. Двое последних — волокли по полиэтиленовому мешку, в какие фасуют сахар или муку. Причем самый последний с трудом волочил мешок прямо по земле. Вид всех троих, в действительности, напоминал замусоленного и оголодавшего беглого крестьянина, сразу после закрепления Александром II наиболее полной и суровой формы крестьянской зависимости.
Подойдя к мусорным контейнерам, они абсолютно не испытывая никакой брезгливости и стыда, стали в них копошиться, перебирая содержимое бытовых отходов и что-то с интересом рассматривая, вероятно, решая несложную для себя задачу сгодиться находка или нет, класть ее в мешок или не надо.
— Эй!.. — окликнул Сергей бомжей. Те, словно диверсанты, действовавшие на вражеской территории — в чужой экономической зоне ответственности, настороженно переглянулись между собой, и неумело спрятались за укрытием, которыми послужили мусорные контейнеры, замерли. — Идите сюда! — позвал Сергей, махая руками, но люди остались стоять неподвижно, в неуклюжих позах, словно были каменными индейскими истуканами.
— Идите сюда… — снова позвал Сергей, шагая им на встречу.
— Чё надо? — спросил тот, что был в петушке.
— Мне нужна ваша помощь… я заплачу! — крикнул Сергей. После этих слов, бомж в петушке зашагал навстречу Сергею.
Их встреча произошла метрах в десяти от мусорной площадки, и по всем законам остросюжетного кино, напоминала сцену из фильма «Мертвый сезон», с Донатасом Банионисом в главной роли, когда на Глиникском мосту через реку Хафель, происходил обмен двух разведчиков-нелегалов — полковника Константина Тимофеевича Ладейникова и некоего полковника Николса.
Бомж оказался нестарым, средних лет, на вид — около пятидесяти.
— Мне нужна крыса, — произнес Сергей. — Вы можете поймать мне крысу? Мне нужна она для опытов, — соврал он.
— У меня нету крысы, — удивленно произнес бомж, и оглянулся на своих товарищей.
— Ну, я понимаю… но вы можете мне ее отловить? — разъяснил Сергей, что конкретно требуется сделать. — Я заплачу… водкой. Бомж снова оглянулся на своих товарищей и крикнул:
— Надо крысу поймать? Сможем? — те недоумевая, и нерешительно, но положительно закивали в ответ головами.
— Договорились? — поинтересовался Сергей, и, вытащив из-за пазухи бутылку водки, протянул ее бомжу.
— Водку оставьте себе, — ответил бомж и, глядя в глаза Сергею, добавил. — Двести рублей будет в самый раз. Сергей присвистнул.
— Килограмм свинины, на рынке, сейчас так стоит!
— Как хотите, барин… — ответил главный зверолов, и Сергею и впрямь показалось, что он попал во времена крепостного права.
