только Шурик предупредил Алису, да Лёва знает, где ему следует быть, да сёстры Гусевы целую неделю готовят «тоску» к тому, что завтра он наконец-то снимет фильм, которым давно грезил.
Даниил Юрьевич без особого сострадания поглядел на Виталика и скрылся в своём кабинете. Наташа окончательно пришла в себя и поспешно созвала всех в приёмную.
Пришли довольные Шурик и Лёва: они не только договорились с типографией о том, что первая партия картинок для привлечения внимания к нужным ранцам будет готова уже вечером, но и спровадили на очередной светский раут Алису, повесив на неё внезапно ставший модным аксессуар, украшенный виталиковым художеством.
Приплясывая, явились Марина и Галина: благодаря визиту французского писателя, они перевыполнили план по отгрузкам на три месяца вперёд, и теперь, теоретически, могли посвятить время самым приятным развлечениям и отдыху. Судя по озорному блеску глаз опасных бабулек, отдыхать и развлекаться они начали с самого утра.
Молчаливой тенью проскользнул в приёмную Денис. Вбежал, сверкая очками, неистовый Константин Петрович.
— Ничего нельзя никому доверить! — закричал он, резко выставляя защиту над приёмной так, что у всех слегка заложило уши. — Теперь убедился в этом сам, на горьком примере. Семь раз проверь — один раз доверь!
— Да ладно, все делали, что могли, — попробовал успокоить его Шурик.
— Ага. Вот с тебя и начнём. У тебя два ингредиента. Что думаешь, как планируешь их доставить на место?
— Ну, Мишенька придёт сам, повинуясь мне, своему психологу. Мы с ним очень хорошо погуляли по набережной. Он убедился в том, что выходить из дома в светлое время суток совсем безопасно. А грусть… думаю, она сидит там же, где сидела. Надо только найти эту улицу, этот дом и этот двор.
— Справишься? — с сомнением спросил Константин Петрович.
Шурик уставился в пол. Хотел бы он верить, что справится. Но он уже не помнил, с какой стороны расположен тот двор, который, в свою очередь, выводит на неизвестную улицу, через которую лежит путь к нужной точке пространства.
— У тебя датчик, — напомнил Виталик. — Там координаты все записаны. Я распечатаю и на карте отмечу. А как ты её приманишь?
— Денег предложу заработать. Ей деньги очень нужны.
— А деньги где возьмёшь? Я тебе ни копейки из казённых средств не выделю!!! — предупредил Цианид.
— А деньги Мишенька заплатит. За излечение от страхов. Мне как-то и неудобно у него деньги брать — я ж никакой не психолог на самом деле. К тому же, лечить его третья ступень будет. Если будет… А сам я вообще ничего не сделал, просто поговорил с ним. Ну, а тут — на доброе дело.
— Вот, пример вам всем! Перешел на самоокупаемость! — расчувствовался коммерческий директор и пожал Шурику руку. Долго тряс, чуть не оторвал. Отошел в сторону. Снова вернулся, сжал героя дня в объятиях и пылко воскликнул:
— Молодец! А если какие излишки денег у тебя ещё будут, ты не стесняйся, неси сюда. Я им живо благородное применение придумаю!
— Хе-хе-хе! — не удержалась Марина.
Коршуном Цианид подлетел к Бойцам:
— А вы что?
— Всё готово, босс. Парень наточил микрофон и зарядил камеру боевыми патронами… — отрапортовала Галина.
Константин Петрович принюхался, покачал головой, но промолчал: не к чему было придраться, сёстры Гусевы перевыполнили план по всем статьям, а уж как они себя за это вознаграждают — не его дело. Всё-таки не рабовладельческий строй.
— Ну, а я сам приду! — напомнил Лёва. — И страсть под ручку приведу.
— Нашли страсть? — обрадовался Цианид. — Где, когда?
— Да тут прямо, на этом самом месте! — ухмыльнулся Лёва. — Она у нас всю неделю толпилась. Никогда бы не подумал, что из одной звезды гламура можно извлечь столько пользы.
Обычно внимательный Денис не услышал, не понял этой фразы — хотя в другой раз он бы вступился за сестру и потребовал, чтобы её оставили в покое. Но сейчас все его мысли занимала Дереза. И датчик, который лежал в кармане и становился с каждой минутой всё тяжелее и тяжелее.
— Ну, так у нас почти всё готово, зря переживали, — позволил себе слегка улыбнуться Константин Петрович и, поворачиваясь к Наташе, почти весело спросил:
— А ты как думаешь тщеславие заманить?
— Я уже придумала. Тут совсем легко, это ж Надя! Она как узнает, что там Алиса Владимирская будет — сама прибежит! В кино сняться, со знаменитостью рядом посидеть — да она ещё приплатит за это!
— Пускай, пускай приплачивает, — потёр руки Цианид. — Я вижу, что мои слова находят отклик в некоторых сердцах. Ну что ж, мы молодцы. Давайте теперь поднапряжемся и не облажаемся в час икс. Каждый знает, что он делает. Как говорится — вперёд и с песнями.
— Есть только один момент, — напомнил Лёва. — Крайне безрадостная у нас выходит история.
— В каком смысле? — нахмурился Константин Петрович.
— Радость так и не нашли.
— Неужели в нашем городе совсем нет радости? — расстроился Цианид.
— Всё у нас есть! — заступился за город Виталик. — Просто мы кого привыкли искать? Носителей. Носители всегда какие? Тревожные, нервные, грустные. Даже тщеславные. Ну, пускай страстные. А радостных носителей не бывает. У радостного все желания исполняются сами собой, или он о них забывает. Мы этих людей не видим, просто не замечаем. Проходим мимо.
— Та-ак, — Константин Петрович весь подобрался, весь превратился в мозг, в электрический разряд, в стальной нерв. — А ну, поднимите руку, кто ещё не весь «сонник» израсходовал? Надо же. Лес рук. Это я один такой неэкономный, что ли? Ну, отлично. Идёте сегодня все по ночным клубам — и без радости не возвращаетесь. Билеты, так и быть, оплачу. Тому, кто первым приведёт радость и принесёт товарный чек, чтобы всё оформить официально.
— Петрович, ну ты не обалдел ли? — вскочила с места Галина. — А если не найдём? Какие мы все на утро будем после клубов? Кто клиентов на место потащит? Давай-ка вот сам по тусам и прохлаждайся. Ты ведь никого не нашел, на тебе и ответственности никакой.
Константин Петрович отступил назад, тяжело дыша. В самом деле. Вышло так, что он один оказался в отстающих. Ни одного ингредиента для коктейля не нашел. Вот Шурик — двоих обнаружил. Лёва — собою пожертвовать готов. Наташа — изловила тщеславие. Виталик — придумал полезное устройство, облегчившее всем жизнь. Сёстры Гусевы — выдумали повод собрать ингредиенты вместе. Все, все отличились, и только он… Или, может быть, кто-то ещё оказался в неудачниках? Коммерческий директор оглядел притихших коллег. А, ну конечно, ещё Денис. Чуть легче, когда ты не один опростоволосился. Но чуть-чуть. Самую малость.
Кажется, в этот момент Денис тоже почувствовал себя самым никчёмным работником.
— Не надо в клуб, — сказал он и сделал шаг вперёд на свинцовых подгибающихся ногах. — Я нашел радость. Я её приведу. Обещаю.
Константин Петрович сжал кулаки, снял защиту и вихрем вылетел из приёмной. Сёстры Гусевы, словно только того и ждали, шмыгнули к двери на лестницу, на ходу расчехляя кисеты и доставая из многочисленных карманов маленькие медные трубки, зажигалки и прочую курительную снасть.
Лёва поглядел на часы, подобрался, как тигр перед прыжком, и умчался к себе — пора было ехать в книжный магазин, вручать победителю оранжевый молескин с бонусными рисунками внутри — авось, прокатит.
Денис приказал своим стеклянным, оловянным, деревянным ногам шагать прочь, в коридор, в туалет, там можно лбом к холодной стенке прислониться, и никто не увидит.
Шурик и Виталик, не сговариваясь, направились к кофейному автомату. Работа не ждёт. Но всё же немножко подождёт.
