покраснел жарко, почти до слёз.
— Доломай рукоять, — велел Джурай, — потом снеси к Троллю. Он посадит на древко. С копьём умеешь?..
Багровый Чед что-то пробормотал.
— Ясно, — буркнул Джурай. — Лук?..
— Немножко, — робко сказал мальчишка, уже в десятый раз жалея, что решил остаться.
— Вали к Пегому. Скажи, чтобы испытал. Если будешь стрелять нормально, тебе дадут лук…
После полудня на луг перед деревней Проклятых вышел большой отряд.
Джурай засмеялся.
— Какая честь для нас!.. — разбойники выстроились во что-то напоминающее 'черепаху'. Передний ряд тащил большие ростовые щиты, длинные копья вздымались вверх.
Отряд остановился.
Задние ряды, из-за спин товарищей по разбою не видевшие 'врагов', налегали на передние, кто-то, напротив, замедлил шаг, опасаясь оказаться первым и пасть геройской смертью.
Скоро строй окончательно смешался, оружие растерянно клонилось к земле.
Спеша на битву с армией, разбойники растерялись, обнаружив перед собой… раз, два три… полтора десятка человек!.. из них, судя по виду, воинов от силы пятеро!..
— Должно быть, те, ушедшие прознатчики, такое им понарасказывали!.. — хмыкнул Джонатам. — У страха глаза велики…
Он поперхнулся и умолк, покосился на друга. Алек — было жутко видеть его в повязке, слушал Луису, склонив голову. Целительница стояла рядом, быстрым шёпотом рассказывала ему, что происходит.
— Эй, вы!.. — неровный строй заколебался, и из него вынырнул мужчина, до того прячущийся за спинами своих солдат. — Кто таковы? Чего здесь делаете?
И выпятил представительный живот.
— А кто спрашивает? — нагловато откликнулся Джурай. Представительный потемнел лицом.
— Явос Брора, свободный командир армии дора Александра Доража!.. — выкрикнул.
Джурая звание не впечатлило.
— Слышь, дор, припёрся командир твоей армии, — громко сообщил он Алеку.
— Неужели? — без особого интереса откликнулся дор. — Что ж, пускай подойдёт… Погляжу на него.
И повернул перечёркнутое полосой ткани лицо в сторону Броры. Тот растерялся.
— Что?.. как?.. — залепетал.
— Я Александр Араган Дораж, — сообщил Алек негромко, но его услышали все. — И уж коли меня называют дором, я готов принять вашу присягу, мой свободный командир… — эти слова он произнёс с явственной издевкой.
— Что?.. — Брора моргал, не в силах понять, о чём говорит беловолосый слепец.
— Тогда я не прикажу казнить вас немедленно за преступления против Радона. Может быть, потом…
Брора с лязганьем зубов захлопнул рот. Он понял, что над ним издеваются.
— Взять!.. — рявкнул. Отрядники, растерянно слушающие диалог, промедлили. Качнулись вперёд. Сам Брора остался на месте и канул в отряд.
Радоничи по знаку Джурая выстроились во что-то похожее на боевой порядок, выставили копья. Против катящейся на них массы они выглядели откровенно жалко. По рядам разбойников прокатились смешки, и они пошли бодрее. Из глубины строя раздался крик — Брора непременно желал заполучить живым 'этого слепого шута'.
Сейчас, одними губами сказал Джурай.
Строй радоничей раздался, открывая примитивную треногу. Джонатам создал искру в запальной полости, ракета плюнула снопом искр и с визгом рванулась в сторону разбойников.
Разорвалась над рядами, разбрасывая огонь и железный жребий.
Кажется, никто из разбойников раньше никогда не видел применение боевых ракет. Воздвигнуть мысленную преграду, отбить ракету телекинетическим импульсом они не успели. Щиты были не у всех, и вскинуть их над головой догадались единицы.
Раненые вопили. Разбойники кто повалился навзничь, закрывая голову руками, кто вовсе перепугался до конфуза. Джурай взмахнул мечом, давая сигнал к атаке, и побежал навстречу отряду, вопя что-то неразборчивое.
Остальные вскинули копья и двинулись за ним.
Джурай бежал, не отводя взгляда от коряги на опушке леса. Вот приметный сучок… Он прищурился. Кажется, промахнулся, над деревом возникла лишь струйка дыма. Ага!.. Огненная змейка скользнула и канула в корягу.
Джурай вскинул меч над головой, и по этому знаку радоничи, атакующие разбойников, остановились и повернули назад.
Взрыв.
Железная и каменная дробь хлестнула по рядам, горящая деревянная щепа посыпалась на войско.
— Ну что, довольно с вас? — поинтересовался Джурай, отступив до исходных позиций.
Кажется, разбойники посчитали, что пока получили мало. Командиры пинками и руганью заставляли подняться, посылали в бой. Ещё одну ловушку заблаговременно обнаружили, мальчишка в строю завопил и шарахнулся, указывая куда-то вбок. Джонатам всё-таки зажёг замаскированный фитиль, и мина взорвалась, даже кого-то зацепила… в том числе и глазастого паренька… Ругнувшись с досады, сердцевед сделал зарубку в памяти.
— Отступаем, отступаем!.. — крикнул Джурай, и все отошли в… пожалуй, крепостью это всё же назвать было нельзя. За утро они умудрились разобрать два дома, и сложить брёвна между ещё двумя, с которых сняли крыши, огородив чердаки досками. Таким образом получилась почти крепостная стена в рост человека между двумя 'башнями'. Между двумя бревенчатыми стенами пробросили помост. В домах заложили двери и окна, кроме одного, чтобы можно было попасть внутрь, а оттуда — на крышу. Можно было построить нечто более величественное, но ни Джурай, ни Джонатам, ни Луиса не отличались талантами в области переноски весомых предметов. Строительство и без того их утомило.
Обороняющиеся заняли своё убежище. Полетели стрелы — у радоничей нашлись аж пять луков, охотничьих, конечно, с соответствующими стрелами, на дичь. Остальные метали кое-как изготовленные короткие дротики, цельнодеревянные, с заточенными топором и обожжёнными для пущей крепости концами.
Разбойники сообразили обходить подозрительные вязанки хвороста, разбросанные тут и там на пространстве перед 'крепостью'. Эта 'военная хитрость' являлась именно тем, чем выглядела — у воличей не нашлось ни гранат, чтобы спрятать их в хворосте, ни горюч-воды, чтобы пропитать. У вязанок было другое применение.
Джонатам свистнул, и тут же двое радоничей оставили метание копий, вскинули огромные грубо сколоченные щиты. Вой высунулся в узкую щель между ними, ухватил взглядом одну из вязанок…
Через мгновение она прыгнула с места, запылала и покатилась в людскую массу. Конечно, большого вреда 'бегающий' по полю костёр не мог причинить, но суматоху здорово умножал.
Но, как бы то ни было, теряющая силу людская волна всё-таки захлестнула укрепление, и закипел ближний бой.
Алек скрипел зубами и бранился вполголоса. Обычное упражнение в тренировках войев — биться с завязанными глазами, плохо ему давалось. Вой отбивал любые, сколь угодно хитрые удары — просто потому, что не видел их, а чувствовал намерения врага и опасность. Но сам при этом атаковал кое-как, создавая у противника впечатление, что над ним издеваются.
Зная об этом своём недостатке, он встал в пару с Джонатамом. Алек связывал боем, а Джо разил, подло, исподтишка. Они взяли на себя самый трудный участок — середину корявой бревенчатой
