были собраны в хвост у него на затылке, а несколько длинных прядей свисали с висков почти до подбородка. В нем Палпатин видел точную копию Видара, чье тело покоилось на массивном прямоугольном возвышении из камня. Незамысловатое одеяло укрывало покойника от плеч до колен, а на груди его размещалась плоская металлическая ваза с пурпурными цветами и зажженной свечой, которая должна была символизировать Вечный Огонь башни Ливет. Сразу после кремации Дженус Гриджейтус доставит прах сенатора на Набу, где тот будет развеян над водами Солье.
– Джедай Ронар Ким, – проговорил Палпатин, входя в зал, – прошу простить за вторжение, но я хотел бы лично выразить вам свои соболезнования.
Вырванный из раздумий, Ронар стремительно обернулся навстречу вошедшему, словно становясь в защитную стойку, и смерил его взглядом с ног до головы:
– Кто вы?
– Палпатин, – ответил тот. – Меня назначили новым сенатором от Набу взамен почившего Видара Кима. Я хорошо знал вашего отца.
Настороженность Ронара пошла на убыль.
– Простите меня за малую осведомленность о делах Набу, сенатор… Палпатин. Дело в том, что неделю-другую назад я даже не знал, что Видар Ким – мой биологический отец, а Набу – моя родина.
Палпатин сделал вид, что хорошо его понимает:
– Не нужно извинений. Мне представляется, что Сила – это огромный мир, гораздо более всеобъемлющий, чем наш.
Ронар кивнул:
– Я едва знал этого человека. Не будь он сенатором Республики, Совет джедаев не позволил бы мне даже повидаться с ним.
Палпатин на пробу прикоснулся к нему Силой – лишь на мгновение, чтобы проверить реакцию джедая. Реакции не последовало.
– Извините, что спрашиваю, но почему тогда вы пришли на поминальную службу?
Взгляд Ронара стал задумчивым.
– Вы, без сомнения, слышали о трагедии, которая унесла жизни его жены и сыновей.
– Конечно.
– Видар Ким просил меня отказаться от обетов джедая и стать продолжателем его рода.
Палпатин придвинулся на шаг и придал голосу сочувственные нотки:
– Он говорил мне об этом, Ронар. Значит, вы пришли сюда из-за сомнений в том, какой долг для вас важнее – сыновний или долг джедая?
– Нет, – ответил джедай чуть тверже, чем, вероятно, намеревался. – Я пришел отдать дань уважения сенатору. Как вам наверняка известно, он погиб от руки наемного убийцы – а мы ведь ехали в одной машине. – В голосе Ронара послышалась досада, но не гнев. – Будь я чуточку быстрее, сенатор остался бы жив, а сейчас я даже не уверен, на кого именно покушались – на Видара или на меня.
– Но кто в здравом уме станет покушаться на джедая?
Джедай хмыкнул, сощурив свои темные глаза:
– У джедаев немало врагов, сенатор. Наша борьба за мир и справедливость по нраву далеко не всем.
– Мир политики ничуть не безопаснее, Ронар. Особенно сейчас, когда столь многие пребывают в нужде. Хвала Силе, что у нас есть джедаи.
– Хотел бы я знать… – протянул Ким.
Палпатин с любопытством посмотрел на него. Разгадка убийства Видара Кима тревожила джедая значительно меньше, чем то, что он не смог это убийство предотвратить.
– Что именно, Ронар?
– Как бы сложилась моя жизнь, не стань я джедаем?
Палпатин выглядел ошеломленным:
– Этот выбор сделали не вы. У вас была Сила. Ваша судьба была предрешена с рождения.
Ронар обдумал его слова:
– А если бы Видар Ким не отдал меня в Орден?
– В таком случае представить вашу судьбу невозможно, – заметил Палпатин.
Расправив плечи, джедай пристально посмотрел на собеседника:
– В прошлом – немало развилок, сенатор. Останься я на Набу, я мог бы пойти по стопам Видара Кима и стать политиком. Возможно, для этого еще не поздно.
Палпатин адресовал ему терпеливую улыбку и встал рядом, уверенный теперь, что его истинная сущность так и осталась нераспознанной:
– Должен признать, мысль о политике, который следует идеалам Ордена джедаев, не лишена своей привлекательности. Когда-то давно Республикой действительно управляли джедаи-канцлеры. Но, боюсь, те времена давно прошли, Ронар. Идея о просвещенном руководителе не пользуется ныне большой популярностью. Наилучшие политики всего лишь исключительны, тогда как джедаи – личности выдающиеся.
Ронар усмехнулся:
– Вы говорите в точности как мой бывший наставник. С каждой минутой я убеждаюсь в этом все больше и больше.
– Эх, если бы у меня были его таланты, – обернул все в шутку Палпатин. – Но у меня к вам предложение, Ронар. Я новичок не только в Сенате, но и на всем Корусканте. И как было бы хорошо, если бы нашелся кто-то, кого бы я мог считать своим другом. Что вы думаете о союзе политика и джедая? Я помогу вам разобраться в хитросплетениях галактической политики, а вы поможете мне лучше понять джедаев и их роль миротворцев.
Ронар почтительного склонил голову:
– Я все больше проникаюсь уважением к Видару Киму – за то, что он свел нас вместе. Да пребудет с вами Сила, сенатор Палпатин.
На Серенно, удаленной от центра Галактики планете на Хайдианском торговом пути, прислужница графа Вемека в давно вышедшем из моды одеянии проводила четверых джедаев в конференц-зал, где только недавно был сделан дорогостоящий ремонт. За столом собрались сановники и политики с Серенно и соседнего Селанона, а также мууны из «Капиталов Дамаска». Первой им представили Джокасту Ню, мастера-джедая и члена Совета, миловидную женщину с прямыми волосами, выступающими скулами и умными голубыми глазами. Ее сопровождали уважаемые мастера Дуку и Сайфо-Диас, а также высокий и атлетически сложенный рыцарь Квай-Гон Джинн, который остался стоять, когда остальные трое заняли положенные им места за круглым столом. От каждого из мужчин исходило чувство непробиваемой уверенности, и все трое без исключения носили бороды: аккуратно подстриженная и изящно обводящая губы – у Дуку, выточенная вдоль линии подбородка – у Сайфо-Диаса, длинная и густая – у Квай-Гона.
Плэгас редко упускал возможность пообщаться с джедаями. Он планировал вверить дела на Серенно в руки Ларша Хилла и остальных, но изменил свое решение, когда узнал, что на встрече будет присутствовать Дуку.
Около пятидесяти стандартных лет от роду, Дуку был уроженцем Серенно и происходил из знатного рода – в точности как Палпатин. Не будь он восприимчив к Силе, Дуку получил бы титул графа – равно как и Палпатину суждено было стать дворянином на Набу. Не слишком часто, но Плэгас встречался с Дуку, и всякий раз испытывал стойкое ощущение: к этому человеку стоит присмотреться получше. Дуку считался одним из самых искусных фехтовальщиков Ордена и заслужил репутацию весьма умелого дипломата, но внимание Плэгаса привлекло вовсе не это, а горячий пыл джедая, его эмоциональность. Все те десятилетия, что Дуку провел в Ордене, он, казалось, одной ногой стоял в мире будничном. Вместо груботканого коричневого плаща, который обычно носили джедаи, – как тот же Квай-Гон, – Дуку отдавал предпочтение одеждам, более подходящим для визитов в Корускантскую оперу. Вдобавок джедай в открытую критиковал верховного канцлера Даруса и погрязший в коррупции Сенат.
