истины, поднявшись вверх от тела и прочего.
[Наши противники могут спросить]: как же возможно такое достижение собственной природы для того, кто [и так уже] не подвержен изменениям и вечен? В случае золота и прочих [драгоценных металлов], чьи ясные свойства [до поры до времени] остаются непроявлен-ными, будучи сокрыты за налипшими частицами других субстанций, вполне возможно достижение собственной природы благодаря очищению разъедающей щелочью. Точно так же, в случае звезд, чей свет бледнеет в дневное время, вполне возможно достижение собственной природы ночью, когда устранено наконец это препятствие, [вызывающее их бледность]. Однако в случае вечного света, который сам есть атман, [то есть чистое] сознание, никакое [временное] ослабление [его сущности] невозможно, поскольку, подобный пространству, этот [свет] остается лишенным связей и поскольку это противоречит самой природе видимого.
Ведь собственная природа индивидуальной души, [продолжат наши противники], включает в себя способность видеть, слышать, мыслить и знать. Но эта [природа] с очевидностью наблюдается всегда, то есть еще до того, как индивидуальная душа поднимается вверх от тела. Ибо все живые существа в этом мире живут благодаря способности видеть, слышать, мыслить и знать; иначе жизнь попросту остановилась бы. Если же подобная собственная природа достижима лишь для [души], которая уже поднялась вверх от тела, обычная мирская практика, наблюдавшаяся прежде, оказалась бы внутренне противоречивой [и невозможной]. Что же означает тогда [выражение] «[душа] поднялась вверх от тела» и что означает «достижение собственной природы»?
[На это нами] сказано здесь: вплоть до возникновения различительного знания, внутренняя природа индивидуальной души как [вечного] света и [чистого] видения остается как бы смешанной с привходящими ограничениями тела, органов чувств, рассудка, разума, объектов [чувств] и ощущений22. Точно так же, вплоть до возникновения различительного знания, внутренняя природа хрусталя как прозрачной белизны остается как бы неотличимой от привходящих ограничений [видимых сквозь него цветов, то есть] красного, синего и прочих; однако сразу же вслед за постижением различения благодаря надежным источникам достоверного познания считается, что хрусталь как бы снова обретает свою собственную природу прозрачности и белизны, хотя он и был таким [с самого начала]. Вот так и индивидуальная душа вначале остается как бы нераздельно смешанной с привходящими ограничениями вроде тела и прочего; однако сразу же вслед за постижением различения благодаря речениям шрути она как бы поднимается вверх от тела. Плод же такого различительного значения — это обретение собственной природы, [то есть] вхождение в собственную природу как в чистый атман.
Стало быть, воплощенность атмана [в теле] или же [его] невопло-щенность происходит только по причине такого различения или неразличения, что выражено в мантре: «Лишенный тела посреди тел» (КатхаУ 1.2.22), а также в речении смрити: «О сын Кунти, даже пребывая в теле, [этот атман] не действует и не загрязняется» («Бхагавад-гита», 13.31), где говорится о том, что [для атмана] невозможно наличие свойств вроде воплощенности [в теле] или же невоплощЬнности.
Значит, до тех пор, пока различительное знание еще не возникло, собственная природа индивидуальной души не проявляется; однако считается, что как только возникает различительное знание, проявляется и ее собственная природа. И поскольку такая собственная природа присуща [индивидуальной душе], для нее невозможна проявленность или непроявленность чего-то иного. Так что различие между индивидуальной душой и верховным Господом nponcTeKaef лишь от ложного знания, а не от реального положения вещей; ведь оба они, подобно пространству, свободны от связей [и лишены частей].
[Наши противники могут спросить] : откуда же это известно?
[Мы ответим]: Праджапати вначале наставляет: «Этот Пуруша, видимый внутри глаза, [и есть атман]» (ЧхандУ 8.7.4), а затем говорит: «Это бессмертный, лишенный страха, это Брахман» (ЧхандУ 8.7.4). Если бы этот хорошо известный всем видящий внутри глаза, который считается самой сущностью видения, был отличен от Брахмана, определяемого как нечто бессмертное и лишенное страха, тогда [в этом речении] он и не отождествлялся бы с этим бессмертным и лишенным страха Брахманом. И выражение «внутри глаза» вовсе не означает здесь простого отражения в глазу, поскольку иначе отсюда следовало бы, что Праджапати бессмысленно лжет.
Далее, на втором этапе, [Праджапати сказал Индре]: «Тот, кто движется во сне и кого ублажают [в этом сновидении],— это атман» (ЧхандУ 8.10.1); здесь также подразумевается не кто иной, как видящий, то есть «Пуруша, видимый внутри глаза», упоминаемый вначале, ибо в качестве вступления к этому сказано: «Я опять буду говорить тебе об этом [атмане]» (ЧхандУ 8.9.3).
И к тому же после пробуждения человек рассуждает так: «Сегодня ночью] я видел во сне слона, но я больше не вижу его сейчас». Однако, пробудившись, он отрицает лишь нечто увиденное; самого же видящего он тотчас же узнает, [говоря]: «Я сам видел нечто [прежде,] во сне, а теперь вижу нечто [иное] в состоянии бодрствования». И точно так же на третьем этапе [Индра говорит]: «Увы, этот [спящий] явно не постигает себя, он не сознает [себя]: „я есмь“, не знает он и других существ» (ЧхандУ 8.11.2); однако и здесь для состояния сна со сновидениями показано отсутствие конкретного осознания [вещей], но отнюдь не опровергается существование самого познающего. И даже когда [Индра заявляет]: «Но [он] как бы поглощается полным уничтожением» (ЧхандУ 8.11.2), здесь подразумевается лишь уничтожение конкретного осознания [вещей], но отнюдь не говорится о полном уничтожении самого познающего. Ведь в другом речении шрути сказано: «Ибо нет уничтожения для познающего и способности познавать, поскольку нет [для них] гибели» (БрихУ 4.3.30).
Точно так же на четвертом этапе [Праджапати начинает свое разъяснение речением]: «Я опять буду говорить тебе об этом [атмане], и ни о чем ином» (ЧхандУ 8.11.3), а затем добавляет к этому [следующие слова]: «О Магхаван[-Индра], это тело поистине смертно» (ЧхандУ
8.12.1), так что здесь полностью опровергается возможность какой бы то ни было связи [атмана] с привходящими ограничениями наподобие тела. Затем же благодаря речению «Приходит к собственной своей внутренней сущности» (ЧхандУ 8.12.3) [Праджапати] показывает, что индивидуальная душа, называемая совершенным покоем [в состоянии глубокого сна без сновидений], по своей природе тождественна Брахману, [то есть она] и есть не что иное, как бессмертный и лишенный страха высший Брахман.
Правда, некоторые полагают, будто речь идет о высшем атмане и потому совершенно неправомерно считать, что речение «Я опять буду говорить тебе об этом [атмане], и ни о чем ином» (ЧхандУ 8.11.3) хоть как-то касается индивидуальной души. Они думают, что смысл этого речения [должен толковаться так]: «Я опять буду говорить тебе об этом атмане, и ни о чем ином», и при этом должно приниматься во внимание начало главы, где говорится [о высшем атмане, то есть] об атмане, наделенном свойствами вроде способности быть свободным от греха (ЧхандУ 8.7.1).
[Мы скажем на это]: если принять такое толкование, то само слово «этот», которое обычно означает нечто близкое23, тут окажется [передающим смысл] чего-то далекого, [к примеру высшего атмана]. Но тогда и сами речения шрути станут внутренне противоречивыми, поскольку один раз слово «этот» будет обозначать [в них] нечто близкое, в другой же раз — нечто совсем далекое. К тому же получается, что Праджапати начинает свое разъяснение с обещания: «Я опять буду говорить тебе об этом», однако позднее каждый раз неизменно говорит о чем-то новом, то есть бессмысленно лжет.
Стало быть, [единственно верное толкование будет следующим]: после того как устранена создаваемая Неведением неподлинная природа индивидуальной души24, запятнанная такими пороками, как способность быть деятелем и вкушающим, страсть, ненависть и тому подобное, [неподлинная природа как] носительница многочисленных зол, тотчас же благодаря Знанию постигается противоположная этому природа [ее] как верховного Господа, [природа], наделенная таким свойством, как способность быть свободной от грехов; точно так же, [немедленно] после устранения [иллюзорного восприятия змеи], проявляется [реальное существование] веревки.
Есть и другие [мыслители], даже среди нас, [то есть среди веданти-стов], которые полагают, будто сущность индивидуальной души — это и есть последняя реальность.
Однако эта сутра о воплощенной [душе] была начата длй того, чтобы опровергнуть [взгляды] всех, кто противится реализации полного единства атмана. [Наше мнение] таково: верховный Господе един, он есть неизменная, вечная основа сознания25; однако, подобно волшебнику, он представляется многочисленно раздробленным в силу
