– А тут как воняет! – хмуро заметил он, оглядываясь по сторонам. – Что такое?
Он огляделся. Открыл дверь кладовки. Раздался глухой стук и оглушительный мат.
– Что?! – бросился к нему из кухни на помощь напарник, вырывая из кобуры пистолет.
– Да вот! – перешел на цензурные выражения пострадавший, разводя руками над упавшим из кладовки телом. Одеяло, прилипшее за эти дни к трупу, от удара об пол слегка распахнулось. Оттуда был виден кусок желтого лба, залепленного темными волосами. Женщина завизжала. Милиционеры вздрогнули и с тоской посмотрели друг на друга. Один их них присел на корточки и отогнул одеяло с лица трупа.
– Идите сюда! – потребовал он.
Женщина, прижав к груди руку с горящей сигаретой, приблизилась, продолжая постанывать.
– Взгляните!
Она глянула и задохнулась.
– Володя!
– Не кричите! – поднялся милиционер. – Вернитесь в свою квартиру. После с вами следователь поговорит.
Женщина застонала, не трогаясь с места.
– Убили и уехали! – повторяла она как заведенная.
До милиционера дошел смысл ее слов.
– Те трое? На чем уехали?
– На машине! – ответила, заливаясь слезами, женщина. – Я еще и потому… Они трое уехали, а машина стоит…
– Как же стоит, если они на ней уехали? – Милиционер почувствовал, что у него мутится рассудок. Он обвинил в этом невыносимый трупный запах.
– Не знаю, – созналась женщина, тупо глядя на него. Он отвел глаза.
– Идите в свою квартиру.
Она рассказала следователю все. Про своего соседа, бок о бок с которым она прожила несколько лет. «Порядочней-ший человек. Одинокий. Да, женщины были. Чем занимался? Бизнесом. Так, возил что-то. Откуда? Да разве он скажет?» Следователь вздохнул. В квартире рядом с трупом неизвестного мужчины (документов при нем не найдено), стояли две коробки, судя по надписям на них – из Объединенных Арабских Эмиратов. Коробки из-под телевизоров. Рядом валялись оба телевизора, однако телевизорами в полном смысле этого слова они не являлись – остались пластиковые корпуса да горстки две деталей. Все остальное было, неизвестно зачем, удалено. Остальных деталей в квартире найдено не было. Следователь подозревал, что содержимое телевизоров было далеко не безобидно. Дело, и так не благоухающее из-за двух трупов, осложнялось еще и предполагаемой причастностью хозяина квартиры к контрабанде.
– Расскажите женщине, которая в последнее время жила с ним! – попросил следователь.
Соседка рассказывала, а спаниель терся рядом, тычась носом ей в ладонь. Женщина, невысокая блондинка лет тридцати, появилась несколько дней назад. Мелькала дня три. Потом ушла с двумя мужиками. Один – тот самый, мертвый. Другой – красавец. Его соседка подробно описала.
– Значит, в пятницу утром втроем ушли? – переспросил следователь. – А как они возвращались, не видели? Ведь как-то же он в квартире оказался?
– Не видела, – вздохнула женщина.
Машину она позже описала, ее вскрыли и осмотрели. Под передним стеклом были найдены водительские права на имя Давыдова Сергея Федоровича, судя по фотографии, принадлежавшие мужчине, тело которого было найдено на ковре. Также во множестве были обнаружены окурки сигарет марки «Кэмел», набитые во все пепельницы. В бардачке лежал женский шелковый шарф в голубенький цветочек, темные очки и сломанная зажигалка. Ничего этого следователь не сказал соседке, жадно ожидавшей новостей. Он поднялся и попросил ее завтра явиться в следственный отдел, где с нее снимут письменные показания. Попросил вспомнить еще что-нибудь об этой женщине и красавце. Не слышала ли она имен? Не говорил ли ей что сосед о своей сожительнице? Не ссорились ли те трое, когда садились в машину? Соседка, провожая его до двери, решительно отвечала, что имен не слыхала, сосед молчал как рыба (тут она снова всплакнула), а факт ссоры между преступниками отрицала. Закрыв дверь, утерла слезы, сварила кофе, прижала к груди спаниеля так, что он взвизгнул. Жила она одна, и в эту ночь ей было страшно засыпать рядом с опустевшей и опечатанной квартирой.
В тот же вечер наряд милиции, явившийся по адресу, где был прописан Давыдов Сергей Федорович, с изумлением стоял перед опечатанной дверью. Один из милиционеров с сомнением потрогал бумажные пломбы, склонился, разбирая надпись.
– Вот черт! – сказал он. Следователь, приехавший с нарядом в надежде застать кого-нибудь в квартире, хмуро посмотрел на дверь. – Что, следствие уже ведется? – спросил он неизвестно кого.
Рядом распахнулась дверь, оттуда осторожно выглянула женщина, оглядела милиционеров.
– Почему опечатано? – спросил следователь.
– А соседи наши пропали… – сообщила она, осторожно оглядывая его. – А вы разве не по этому делу?
– Соседи пропали?
– Ну. Давыдовы. – Женщина выступила на площадку, прикрыв за собой дверь квартиры.
Следователь молча смотрел на нее.
– А вы… – решилась женщина. – Вы сюда тоже? Из-за машины?
– Из-за машины? – следователь не знал что и думать. Эта женщина знала все о деле на Зеленоградской, во всяком случае, ему так показалось в первый момент.
– Ну да. На своем «москвичонке» уехали и пропали. – Женщина, похоже, потеряла доверие к следствию. – Милиция только вчера была. Тетка ихняя вызывала.
– Тетка? Чья?
– Ну, соседей. Марины тетка. С ума сходит. Им сестру поминать надо, а они умотали куда-то. И с концами. Уже с четверга. А что, нашли их?
Следователь посмотрел на нее, раздумывая.
– Вроде нашли, – решился он. – Вернитесь пока в квартиру, мы потом к вам зайдем. Звоните в управление! – велел он милиционеру. – Наверняка уже дело завели.
Таким образом, еще в тот вечер Ирина Алексеевна получила весть о пропавших. Точнее, только об одном пропавшем. О Сергее, тело которого вскрывали в настоящее время судмедэксперты. О его машине, стоявшей все эти дни на Зеленоградской. О Марине, фотографии которой она, рыдая, прихватила с собой, не было известно ничего. Ничего, кроме того, что она предположительно была соучастницей в убийстве своего любовника, прожив в его квартире несколько дней в качестве наводчицы, и своего мужа, по- видимому, тоже замешанного в убийстве. Насколько можно было судить, она, вернувшись неизвестно откуда утром в ту пятницу, снова поднялась наверх в сопровождении мужа и красавца с синими глазами в квартиру, где к тому времени уже лежал труп ее сожителя, и, убив мужа или просто не воспрепятствовав убийству, скрылась с красавцем в неизвестном направлении, бросив во дворе машину. Во всем этом деле самым поразительным являлась неосторожность убийц, не попытавшихся замести следы и отогнать машину, чтобы она не мозолила глаза у подъезда. Примечательным являлось то, что Марина Давыдова – так звали блондинку, – прожив несколько дней в квартире своей будущей жертвы, даже не думала скрываться от соседей, всюду появлялась со своим сожителем, даже один раз поздоровалась с соседкой. Судмедэксперт утверждал, что труп хозяина квартиры был почти на сутки «старше» трупа Давыдова. Таким образом, было ясно, что Давыдов принимал участие в убийстве хозяина квартиры, а спустя некоторое время сам убит своими сообщниками.
«Если бы муж убил любовника, я бы это понял, – раздумывал следователь. – Но, выходит, муж для убийства пригласил еще одного человека. Да еще наутро они, видимо заночевав втроем в квартире убитого, рядом с его трупом, отправились куда-то. В ссоре они не были. А ведь если бы это бытовое убийство, то либо муж, либо жена также должны были пострадать. А то выходит, убили по обоюдному согласию. Непонятна роль третьего. Ведь он, судя по всему, и убил Давыдова. По какой причине? Он-то кем приходится Давыдовой? Любовником? Почему же он мирно разгуливал рядом с ее мужем? Другом Давыдова, который потом на него обозлился, убил и решил бежать с его женой? Или Давыдова и этот тип действовали по соглашению? Убил красавец, тем же оружием, что и хозяина. Та же рана. Что за нож у него?
