Мария Валерьяновна и Софья Федоровна пошли на войлочную фабрику — побеседовать с рабочими. Но когда женщины появились во дворе фабрики, хозяин выпустил на них двух огромных собак.
Сам хозяин стоял на крыльце конторы и злорадно кричал:
— Попробуйте-ка суньтесь еще! Рекс, ату! Возьми их, ату!
Два волкодава истошно лаяли, наступая на женщин.
Что было делать? Оставалось уйти. Когда за Марией Валерьяновной и Софьей Федоровной захлопнулась калитка, хозяин крикнул вдогонку:
— Ну как, обожглись? Попробуйте-ка еще раз!
Выбежавшие на шум конторские служащие, подражая хозяину, орали на разные голоса:
— Ленинцы!
— Германские шпионы!
— Предатели России! Ату их, Рекс, ату!
На улице Мария Валерьяновна и Софья Федоровна встретили рыжего солдата и рассказали о случившемся.
Выслушав сбивчивый рассказ солдата, Николай Николаевич задумался: «Что же делать? Собрание назначено, рабочие ждут агитаторов. Как быть?»
— Николай Николаевич, — попросился Аркадий, — пошлите меня на фабрику…
— Не поможешь ничем, Аркадий…
— Помогу, Николай Николаевич, честное слово, помогу, я уже придумал!
— Может, супротив кобелей заклинания знаешь? — насмешливо спросил рыжий солдат.
— А вот и знаю! — обиделся Аркадий. — Я, Николай Николаевич, к Марии Валерьяновне побегу.
Николай Николаевич нервно теребил свою черную бороду.
— Ладно, беги. Предупреди рабочих. Только будь осторожен!
— Есть быть осторожным!
Аркадий только этого и ждал. Пусть смеется солдат, пусть, а он уже придумал, как сообщить рабочим о случившемся. Аркадий помчался по направлению к Песочной улице на фабрику Мочалова.
— Будя, Аркаш, будя, — услышал он голос солдата, с трудом поспевавшего за Аркадием.
Аркадий остановился.
— Будя, Аркаш, не серчай. Я тоже до Марии Валерьяновны.
Около фабрики Аркадий встретил Марию Валерьяновну. Он объяснил, как и почему появился здесь, и рассказал, что собирается делать, и попросил ждать его на углу Песочной улицы.
— Подожди, так будет верней, — остановила Мария Валерьяновна. Она достала из сумочки старый конверт с маркой и адресом, написанным химическим карандашом, что-то черкнула на клочке бумаги. — Передашь это Петрову.
Собаки уже были водворены в сарай и посажены на цепь. Хозяин фабрики стоял около склада и бранился со сторожем.
Аркадий думал, что его не заметят, и хотел проскользнуть через узкий коридорчик проходной, но Мочалов заметил:
— Стой! Куда, реалист, путь держишь?
— К дяде. К Петрову… Ивану Фомичу, — письмо вот пришло от папки с фронта. Просил дяде передать привет и все такое…
Мочалов оглядел Аркадия с ног до головы.
— Ивану Фомичу, говоришь? Значит, к Петрову? Так, так… — размышлял хозяин. — Ну ладно, беги, реалист. Только чтобы сей минут! Нечего тут зря шляться и глазеть. На оборону все таки работаем. Понятно?
— Я все понимаю, дяденька, — стараясь показаться робким школяром, ответил Аркадий.
— То-то, реалист. А ну, тикай! Одна нога здесь, другая там. И чтоб у меня сей минут!
В цехе сильно пахло горелой шерстью, и от непривычки першило в горле. Аркадий откашлялся, а потом спросил, где ему найти рабочего по фамилии Петров. Бородатый старик указал на худого, с озабоченным лицом человека.
Петров вытер узловатые руки о кошму и, оглянувшись по сторонам, развернул записку.
— Вот что, малыш, передай, чтобы через час приходили к воротам. А ты, Митрич, — окликнул Петров бородатого старика, — ты зови Ферапонта, дело есть.
Аркадий пулей вылетел во двор: лицо его сияло. Уж теперь-то рыжему солдату говорить не о чем, зря он смеялся.
— Ну что, обрадовал дядю, реалист? — услышал Аркадий голос Мочалова.
— Ей-богу, обрадовал! Честное слово, обрадовал! — отозвался Аркадий. — Спасибо, дяденька!
Как и договорились, на перекрестке Аркадия ждали Мария Валерьяновна и рыжий солдат. Аркадий рассказал, что велел передать Петров, и толкнул рыжего солдата в бок.
— Ну, будя, Аркаш, будя, не сердись…
Но Аркадий вовсе и не сердился. Только пусть солдат знает, что не один он за хорошую жизнь.
Через час Мария Валерьяновна и ее товарищи снова пришли на Песочную улицу. У ворот фабрики их уже ждала большая толпа рабочих.
Двери сарая были приперты колом, и там уныло выли хозяйские псы.
Беседа, которой так не хотел Мочалов, состоялась. Да это уже была не беседа, а большой митинг, на котором рабочие приняли резолюцию: никакой поддержки Временному правительству, долой кровопролитную войну!
Задание партийного комитета было выполнено.
Как гордился этим сам Аркадий! Право же, есть о чем рассказать маме!
Это было суровое, грозное время. С первых же дней возникновения Советов в Арзамасе руководство в них захватили меньшевики и эсеры, власть все еще находилась в руках помещиков и местных фабрикантов.
Большевиков в Арзамасе в ту пору было немного — всего двадцать четыре человека, но они всеми силами несли в народ ленинскую правду.
Борьба большевиков становилась с каждым днем все ожесточенней.
Глава III
