Потому что в силу обстоятельств аббат Соньер невольно стал воплощением мифа. А миф не может обойтись без Богоявления, которое поражает всех тех, кто безнадежно ищет истину.
Глава III
ПРОЯВЛЯЯ ОСМОТРИТЕЛЬНОСТЬ
В январе 1956 года в серьезном издании «La Depeche du Midi» появились три статьи о Ренн-ле-Шато с фотографиями виллы «Вифания», башни «Магдала» и, конечно же, церкви. Заголовок одной из статей не колеблясь, можно назвать программным: «Удар заступа по опоре алтаря открыл аббату Соньеру путь к сокровищам Бланки Кастильской».
Дело пошло… Думаю, не стоит уточнять, что в последующие недели и месяцы появлялись и другие публикации: о таинственном деле аббата-миллионера писали как местные печатные органы, так и государственные периодические издания. Нескончаемые публикации об аббате и его сокровище Ренн-ле- Шато сделали все, чтобы привлечь внимание к затерянному уголку департамента Од, мирно дремавшему на плато под всеми ветрами, где никому и в голову бы не приходило искать какие-то сокровища или проводить свой отпуск. Что, к слову сказать, напрасно: в этих краях, отдаленных от промышленного или какого-либо другого загрязнения, царит прекрасный для здоровья климат.
Любопытно, что при жизни Соньера ни один журналист не счел нужным написать хотя бы одну колонку об открытиях кюре или о его удивительных проектах и постройках. Не менее любопытно то, что после смерти аббата в 1917 году никто (кроме Мари Денарно и ее односельчан, хранивших о нем трогательные воспоминания) даже не вспомнит о таком живописном персонаже, как кюре, нашедший сокровища. Понадобилось тридцать девять лет для того, чтобы о Соньере вновь заговорили и начали писать. Причины такой временной отсрочки вызывают недоумение, но еще больше удивляет то, что после сорокалетнего забвения «дело Соньера» неожиданно вышло на первые полосы газет и, покинув край Разе, обошло чуть ли не всю Европу, чему способствовали журналистские репортажи, документальные фильмы, телепередачи и книги, выпускаемые огромными тиражами.
«Странно… Вы сказали „странно“? Как это странно…»
Знаменитая реплика прекрасно подходит к «делу Соньера» — а это действительно настоящее
Впрочем, эти «таинственные следователи» скрываются в тени уже с давних пор. Чтобы выйти из нее, им потребовался 1956 год — но чем вызвано их ожидание? При этом вряд ли можно сказать, что они раскрыли это темное дело, поскольку туман тайны, окутавший деревушку Ренн-ле-Шато, не развеялся и после всего того, что было сказано и написано о ней в 1956 году. Скорее, напротив, — еще больше сгустился.
Дело в том, что, помимо статей в прессе, так или иначе варьирующих «удар заступа, открывший путь к сокровищам», в 1956 году появились еще две публикации, которые, возможно, широкая публика оставила без внимания, но которые, тем не менее, сыграли огромную роль в этом деле. Во-первых, это странная «Книга Конституций», опубликованная в Женеве никому не известным издательством «Commanderies de Geneve». Во-вторых, это исследование Анри Лобино (который, как потом окажется, и не существовал вовсе), неожиданным образом появившееся в книгохранилище Национальной библиотеки Парижа и заключающее в себе родословные Меровингов, рискующие перевернуть все наши знания о ходе истории. Ко всему этому. 1956 год стал свидетелем еще одного немаловажного для нашего дела события: префектура департамента Верхняя Савойя зарегистрировала общество, расположенное в Аннемассе и по сути своей напоминавшее организацию «Закон 1901 года». Общество называлось Приорат Сиона, а организаторами его были Пьер Боном, Пьер Дефаго, Жан Дельваль — и Пьер Плантар, чье имя, в отличие от трех первых, было хорошо известно тем, кто «работал» в области эзотерики и невероятных историй.
Последнее событие напрямую связано с упомянутыми нами публикациями. Дело в том, что в «Книге Конституций» содержатся сведения о Приорате Сиона. Согласно ей. Орден Сиона был основан в 1909 году в Иерусалиме самим Готфридом Бульонским, а его первоначальным центром было аббатство Нотр-Дам на горе Сион. Вал информации, обрушивающийся на читателя со страниц «Книги Конституций», невероятно сложен для восприятия, но все же из него удается вычленить сведения о том, что Ордену Сиона передало факел другое (по всей видимости, гностическое) общество, приказавшее долго жить, и что впоследствии этот орден стал тайным обществом под управлением тамплиеров. Но во время «рубки жизорского вяза»[102] Орден Сиона порвал со своими знаменитыми протеже: с этого момента началась его долгая, но невидимая для глаз непосвященных жизнь: Орден Сиона тайно вершил судьбы мира, будучи во главе определенного числа обществ-пособников или обществ, полностью зависящих от него. В книге дан список его великих магистров, среди которых такие известные имена, как Никола Фламель, Леонардо да Винчи, Исаак Ньютон, Шарль Нодье. Виктор Гюго. Клод Дебюсси и Жан Кокто. Орден Сиона «открылся миру» лишь в 1956 году, заявив о себе официально, как и следовало сделать в соответствии с законами Французской республики. Согласно документам, отныне он должен был действовать под именем Приорат Сиона, его штаб-квартира должна была располагаться в Аннемассе, а управлять им должен был некто Пьер Плантар де Сен-Клер, объявивший всем и каждому, что он является последним представителем рода Меровингов.
В «Книге Конституций» говорилось, что наиглавнейшей задачей Ордена Сиона было охранять наследников меровингского рода, чья кровь струилась еще в жилах Готфрида Бульонского. Их миссия будет выполнена лишь тогда, когда на французском престоле окажется истинный потомок меровингской династии, который прогонит не только республиканцев и бонапартистов, но и Капетингов, Бурбонов и Орлеанцев, — их ждет жалкая участь, какая и должна ожидать захватчиков чужого престола. «Неужели Приорат Сиона вооружит Фронду против Людовика XIV? Неужели Приорат Сиона вдохновит Никола Пуссена на создание „Аркадских пастухов“ и доверит ему опасный секрет, о котором тот проинформирует Никола Фуке? Неужели именно Приорат Сиона поддержит усилия „Общества Святой Евхаристии“?» Такими вопросами задается Жан Робен, который, как кажется, не очень-то верит в возможность утвердительного ответа.[103] Тем не менее, появление всей этой информации именно тогда, когда начинается шумиха вокруг «дела Ренн-ле-Шато», более чем подозрительно.
То же самое можно сказать и о драгоценных документах Анри Лобино, помещенных в Национальную библиотеку. Ознакомление с материалами такого рода может привести к
