- Разжигании вражды.
- Что, кого разжигал? – Начинаю начальнику рассказывать про дебаты и двуличных либералов. – Что там, эта дочка покойничка Егорки – проститутка жирная окрысилась?
- Так точно, окрысилась!
- Удаче тебе, спокойно досидеть. – что-то подписал.
Завели меня в один кабинет, во второй, третий, потом к начальнику санчасти.
- На правой руке большой палец не функционирует? Вообще можешь работать или проблемы с этим?
- Все нормально, могу.
- Хорошо.
Все подписали и опять шапку на глаза одели, привели в карантин на “мое” место.
Интерес администрации.
Сходил на следующий день на завтрак.
После обеда вызывают меня на “третий этаж”. Потом я узнал, что так у них называлась оперчасть. “Давай, быстро одевайся!” Нашли более-менее новую фуфайку, нашли мне какие-то ботинки почище, шкеры по размеру... Что бы все было относительно цивильно. Вроде карантин, но всем дают грязное и мятое, а тут нарыли просто парадную форму. “Третий этаж”, “пятый этаж” – вообще пофигу. Куда ведет я не знаю, но козел явно нервничает. Захожу в кабинет, делаю доклад.
- Садись. Меня зовут Владимир Иванович
Он был зампобор. Это я успел прочитать на двери кабинета и понимаю, что здесь разговор сейчас будет крайне серьезный. На той зоне пьяный ублюдок на той же должности хотел мне жизнь сломать, потому что решил раскрыть преступление, о котором его и не просили.
- Почему приехал на эту зону?
- Я не знаю.
- Как не знаешь? Ты сам из Москвы?
- Да.
- А там где седел?
- СИЗО-1ФСИН России.
- А почему отправили Соликамск, а в Москве не оставили сидеть?
- Не знаю, наверное пошутить опера решили. Поселок, где зона находилась, Сим называется. “Сталинские исправительные места”.
- Может быть. А что здесь делаешь?
- Я не знаю. Сказали, что в Москву переводят. Привели к вам.
- Тут дело непростое. Я бы решил, что ты сюда приехал с каким-то заданием.
- С каким заданием?
- Мало ли – внутренней распорядок про наш срисовать для ГУФСИНа... Но с другой стороны тогда бы не повезли... Завербовали бы в тюрьме обычного зека... Тебе-то не замеченным не проскочить... В чем дело я не знаю. Ты вообще за что конкретно сидишь?
Я начинаю объяснять, естественно в максимально приглаженной и благовидной форме. Иваныч реагирует довольно позитивно.
- Ты знаешь, что в организации покушения на Чубайса подозревается 148 миллионов человек?
- Догадывался.
- Я и сам похоже мыслю. Только методы ты выбрал бесперспективные. Что будешь на зоне делать?
- Не знаю. Могу работать с компьютерами, сам инженер.
- Ты, главное, если говоришь, что будешь работу делать – потом заднюю не включай.
- С компьютерами я вполне готов работать. На должность не хотелось бы вставать.
- Ты можешь объяснить отказ как-то по-своему, а на самом деле просто отрицать тюремные порядки и всячески шатать режим, говоря о каких-то других материях. И потом “мурчать” начнешь.
- Нет, мне черная масть вообще не приемлема. Был бы просто полный загаз, еслиб я начал отрицать – товарищи бы этих блатных шагов не поняли бы. А должность – не хочу. Просто про меня потом начнут в интернете всякие гадости сочинять. Мне через год выходить уже, политикой заниматься, не нужны мне эти пятна на биографии. Год поработаю, просто работягой – мало ли у вас работы есть.
- Да, работу я тебе найду. Проблем от тебя не каких не будет? Агитации среди заключенных?
- Нет. Я годик потерплю.
- По режиму все нормально?
- Да, по режиму тоже все нормально.
- Тогда иди, я посмотрю про тебя в Интернете, кто ты, чего пишут.
