— Все закончилось хорошо. Все умерли. Стало быть, смерть и победила.
От тепла проснулась большая черная муха, и с недовольным, голодным гулом начала носиться по комнате. И надоела бы да портила аппетит этим жужжанием всем, если бы через несколько минут не угодила в паутину, сплетенную в уголке окна. Сначала билась бестолково, сердито, запутываясь еще больше. Затем устала, и начала дергать паутинки по одной, словно проверяя их на прочность.
Спрашивается: стоило ли просыпаться, соблазнившись сомнительным теплом, дабы попасть в сети?
Немного позже появился и паук — не то владелец этих сетей, не то просто первый проснувшийся. Он поднялся, но от мухи остановился на порядочном расстоянии.
После завтрака Геддо что-то приготовил на печке, роздал всем маленькие чарки. Выпив его Евгений, почувствовал, что наконец-то проснулся окончательно.
Снова подсел к печи, стал подкармливать огонь.
Другой проснувшийся паучок по тонкой ниточке спускался к плите. То отращивая, то напротив укорачивая паутинку, животное обреталось в той зоне, где ему было наиболее удобно и достаточно тепло.
— Эк их ту развелось. — заметил Евгений.
Он взял нож, и резким движением перерубил нить.
Паучок, перевернувшись несколько раз в воздухе, все же упал на лапки. Некоторое время даже постоял на раскаленном металле печки. Затем побежал. Но поздно… Его лапка касалась котельного железа. Треск, шипение, будто маленький взрыв, и ножка становилась короче. Еще шаг другой лапкой. Снова короткий, едва слышимый треск. Паук метался из стороны в сторону, но нигде не было ему спасения.
— За что вы так с ним? — спросила Ольга.
— Отчего-то с детства не люблю пауков. А вы любите?.. Как-то не подумал. Ну ничего. Следующего я принесу вам в коробочке…
— Сделайте что-нибудь для этого!
— Зачем? Впрочем, если вы так хотите…
И рукоятью ножа пристукнул членистоногого.
— Это чтоб не мучился… Все равно ведь не выжил бы…
За окном промелькнула тень. Евгений метнулся к лавке, где под шинелью лежал «Кольт».
Но поздно. Дверь от удара ноги, распахнулась, впуская холод и четверых мужиков с оружием в руках.
В лоб Евгению смотрел Смит-н-Вессон, с пулями такими же большими как грецкие орехи.
Аристархов осторожно поднял руки.
— Гляди-кось! Они и правда тут! — начал один из охотников. — Я их, родимых, за версту по дыму почувствовал.
Но тут из-под стола на вошедших бросилась собака.
От грохота револьвера заложило уши, комнату затянуло сизым дымом. Охотник явно перестраховался: пуля была не только отлита из переплавленного креста, но и освящена.
Собака замерла в прыжке, словно задумалась на лету, заледенела.
А потом вдруг лопнула, разлетелась на куски, заляпала кровью пол, стены, стрелка.
— Ну что, робяты, вяжем их…
Предупрежденные еще в городе, бородатые «робяты» начали со старика. Затем принялись за Ольгу. Кто-то обошелся с ней грубо. Евгений, было, рванул но едва не нарвался на приклад ружья.
— Тихо мне тут. Генерал Геллер требовал доставить вас живыми. Но при этом не было ни слова, что вы непременно должны быть целыми. Если у тебя пары зубов хватать не будет, кто это заметит?
— Я замечу.
— То-то и оно…
…В опустевшем домике становилось холоднее. Засыпала, запутавшаяся в паутину, муха. Отходил ко сну паучок.
Драма откладывалась до весны.
В поисках
И снова тот же город, занесенный уже снегом. Снова сосредоточенные дворники, на сей раз долбящие лед на тротуарах.
С виселицы сняли тела, но само сооружение не убрали.
— Жаль собаку-то… — заметил Клим.
— Она все равно старая была, реакция уже не та…
Прошли к гостинице — именно ее Геллер определил под штаб. В купеческий, откуда на кладбище понесли полковника Подлецова Рихард даже не заходил. Купец тому был рад чрезвычайно и отослал новоиспеченному генералу подношение. Рихард его принял.
Пленных не стали бросать в тюрьму, а повели прямо в кабинет Геллера.
— А что, волшебника в городе нет? — спросил Клим.
— Укатил куда-то. Собрал народа за сотню, собрался и ушел… — охотник откровенно был рад этому обстоятельству.
Через зал поднялись на нужный этаж, в люксовый номер.
Геллер встречал их улыбаясь:
— Ах, это вы… Рад, рад! Заждался просто…
Евгений ухмыльнулся в ответ
— Ты, говорят, делаешь быструю карьеру? Говорят, уже генерал. Смотрю, самозванцы плодятся как на дрожжах. Только вот у последнего будто что-то незаладилось…
— А отчего бы и нет. Хочется побыть халифом… — улыбнулся Геллер. — Хотя бы на час… А где собака? Сбежала?
— Я ее убил. — глухо отозвался один охотник.
Рихард нахмурился — охотнику стало зябко.
— Приказа убивать собаку не было…
Охотник будто стал на голову ниже:
— Она на меня бросилась. Не выстрели я — загрызла бы…
Геддо печально кивнул.
— Ну ладно, тогда живи… — постановил Рихард. — Развяжите им руки и можете быть свободны… Я сегодня же распоряжусь насчет награды…
— Но…
— Выполняйте…
Из-за поясов были вынуты огромные ножи, веревки взрезаны и упали на пол чем-то похожие на уснувших змей.
Охотники удалились, стараясь не поворачиваться спиной к Рихарду.
Разминая запястья, Евгений прошелся по кабинету, осмотрелся:
— А ты ничего так устроился.
Подошел к столу. Рихард и Евгений обменялись рукопожатиями.
— Все идет по плану? — поинтересовался Геддо.
— Абсолютно. Наш друг проглотил приманку по самую блесну.
— Хороша приманка. Это настоящая часть карты.
— Зато теперь я знаю, куда он ушел.
Наконец, заговорила и Ольга:
— Ах, Рихард, я так за вас волновалась.
— Ну что, я заработал поцелуй? — полуулыбнулся Рихард.
Оставшиеся трое мужчин оставались серьезными: дескать, еще не пришло время для поцелуев.
