– Верно! Именно так! – обрадовался Вадим. – Что это значит?
– Это пожелание или скорее прощание. Что ж, они все поняли, а это главное.
– А что именно они поняли? – сгорая от любопытства, направился следом за мной Вадим.
– Что я в надежных руках и все будет хорошо, – я остановился. – В какой стороне ангар?
– Нам в другую сторону, – Вадим повел меня по техническим отсекам, где в поте лица трудились младшие техники и инженеры, калибрующие сложное оборудование.
Церера была комплексом огромных размеров, часть из которой построена под красной почвой Марса, где разместились силовые установки, работающие на трансурановых элементах, а так же склады с продовольствием, запасами пресной воды и боеприпасами. Несмотря на мощный противорадиационный щит магнитной сферы, часть рассеянного излучения все равно просачивалось внутрь, и выводила из строя электронное оборудование. Боронские и беллатрианские конструкторы спору нет, хорошо потрудились, переправив с Земли на Марс весь персонал и создав им надежную скорлупу от враждебной внешней среды, но на этом их помощь и закончилась. Люди с нуля оборудовали базу всем необходимым, использовав части съемных модулей и электроники с международной космической станции, когда ее, наконец, очистили от некроморфов, и вот уже более десяти лет Цереру используют как основной научно-исследовательский аванпост в Солнечной системе. Военные с энтузиазмом взялись за создание защиты от возможного врага и возвели вокруг базы множество пусковых ракетных шахт с ядерными ракетами шестого поколения в рамках первой линии противокосмической обороны. Вторая линия представляла, специализированные башни являющиеся частью сложной установки Хаарп, способной создавать мощные плазмоиды формируемыми в ионосфере Марса и сбивать с их помощью любые космические объекты на низкой орбите. Третья и четвертая линии ближней защиты являлись обычными герметичными бункерами связанные меж собой бетонными коридорами, их вооружение состояло в основном из энергетических, электромагнитно- импульсных полевых орудий ближнего боя на случай высадки врага на поверхность Марса.
Из ближайших космических колоний была околоземная база “Луна-5”, построенная на земном спутнике слугами даяков еще задолго до полетов на луну автоматических станций. Но она являлась скорее космическим доком, где проходил ремонт и дозаправлялся гелием-3 ”Атлас-Виктория” пока что единственный крупный космический корабль в создаваемом флоте Альянса. Что касается новых поселений за пределами Солнечной системы, их у людей было два – один на планете Хидес в системе Ната Плейона, второе в недавно открытой звездной системе Алькор. Семь лет назад случайно открытая земной экспедицией чужая солнечная система, в которой была обнаружена лишь одна пригодная к жизни водородно-азотная планета Тармвэдра, тут же привлекла к себе всеобщее внимание людей. Чужой мир, покрытый густыми лесами, оказался населенным приблизительно тремя сотнями миллионов гуманоидов называющих себя язи и строрри. Их быт и уровень развития находился примерно на уровне бронзового века, если бы они использовали металлы, но по причине его отсутствия использовали древесину и не стремились к дальнейшему развитию. Крул Каи, не знали об их существовании, как и о наших успехах в колонизации новых миров. Многие в правительстве Альянса делали все возможное, чтобы факт колонизации землянами другой планеты не всплыл раньше времени в прессе. Если земной аванпост на Хидесе находился под постоянным контролем даяков и галактов из Союза, то секретная база ”Терра Нова” была совершенно секретным аванпостом. Местные жители к счастью не доставляли людям особых хлопот и в обмен на некоторые безделицы были готовы терпеть нас у себя под боком сколь угодно долго. Построенный на орбите Тармвэдры ремонтный док, в случае уничтожения основного мог стать резервной базой и последней надеждой Земли в случае военного конфликта. Так уж вышло, что я как посол землян был посвящен в эту тайну много лет назад, отчего мне поневоле становилось немного не по себе, когда такие вещи свободно обсуждались простыми пехотинцами пусть и служивших на ”Атласе-Виктории” не первый год. Возможно именно сейчас колония ”Терра Нова” должна оставаться засекреченной как никогда ранее, в связи с новой угрозой исходящей от Сайруса и его фанатичных приспешников и так просто отмахнуться от этого и уповать на авось нельзя.
Пока мы с Вадимом шли к ангару, от моего взгляда не укрылось, что Церера пусть хорошо и укрепленная снаружи не могла защитить обитателей от недобросовестности некоторых граждан. Они бесцельно шатались по коридорам, изредка устраивая перепалки, друг с другом. Проследив за моим недовольным взглядом и на вопрос, почему на станции так много свободных от вахт и дежурств людей, Вадим снова пожал плечами и пояснил что это парни из охраны лабораторий. Они не подчинялись никому кроме своего непосредственного руководства в лице местной контрразведки. Это было не дело. Альянс стремился стать полноценной космической державой, с которой должны были считаться даже галакты, но при этом категорически не желал реформировать старую, изжившую и порочную структуру управленческого персонала конца двадцатого века. Только недавно мы стали привыкать к мысли, что ставить на важные участки новых колоний недальновидных и некомпетентных руководителей, значит добровольно вручать судьбы людей в их неумелые ручонки. Прошли мои дорогие времена, когда коррупция и всеобщий пофигизм были движущим механизмом всего общества. Отныне любая ошибка обходилась высокой ценой, и об этом не следовало забывать. Не знаю, как на самом деле мои соплеменники покажут себя в боевой обстановке, сейчас же с виду они не были готовы к массированным космическим бомбардировкам, боям в космосе, жертвам и прочим ужасам военного времени. На сегодняшний момент самыми боеспособными и опытными солдатами, прошедших боевое крещение в добром десятке конфликтов, являлись рейнджеры-скауты, но их было слишком мало и они не могли находиться всюду и везде. Если Альянс на фоне последних событий в скором времени не закончит военную реформу армии, мы рискуем пережить второй Пирл-Харбор только в масштабах целой Земли. Чтобы ни разыскивал на Земле Сайрус, он рано или поздно вернется туда снова, чтобы закончить начатое. Этого позволять ему нельзя.
– Доберемся до шлюза корабля с комфортом, – сказал Вадим, когда на мое удивление, вместо того чтобы подняться на лифте, он принялся ожидать монорельсовый поезд. – Кроме состава ничто больше, не ведет прямиком к кораблю.
– Это плохо. А вдруг всеобщая тревога и нужно срочно занимать боевые посты на корабле? А тут пока сообразишь, куда идти и что делать, пока доберешься до пункта назначения, из тебя уже сто раз отбивную сделают. Кто вообще планировал схему базы?
– Э… ну… – Родин замялся, с уважением посмотрев на меня. – Наверное, те же самые умники, что решили разместить жилые казармы прямо под реактором. Могу предположить, что они наивно думали изолировать посадочную зону от основной части базы, на случай внезапной атаки или бомбардировки. Детонация реактора корабля в этом случае сметет всю базу.
– Все равно глупо. Лишившись корабля, мы автоматически проигрываем битву. Какой тогда толк оборонять базу, если мы утратим единственный смысл ее существования?
– Не знаю, полковник. Я человек маленький и не задумываюсь о подобных вещах.
– И очень плохо, что не задумываешься. Нам не нужны тупые исполнители. Нам нужны думающие люди, – ворчал я, пока монорельсовый поезд шустро разгонялся в тоннели горы.
С пронзительным свистом гидравлики состав вылетел на поверхность и дальше ехал уже по поверхности Марса. Красная пыль длинным шлейфом тянулась следом за нами, пока мы не разогнались до четырехсот километров в час, и она не осталась далеко позади. Сила тяжести здесь была значительно меньше, чем на Земле, отчего казалось, что все в этом странном мире запаздывает на пару секунд. Поезд давно проехал автоматический переезд, а пыль только спустя какое-то время после его отъезда стала лениво подниматься над сухой равниной закрытой со всех сторон выжженными солнцем до черноты пики гор. Сейчас было самое теплое время суток, когда над бордовой равниной висело рыжее Солнце размером намного меньше чем на Земле.
Я попробовал припомнить все, что знаю о Марсе. Особенностями поверхностного рельефа Марса можно считать ударные кратеры и вулканы, долины, пустыни и полярные ледниковые шапки. Марсианский потухший вулкан Олимп – самая высокая гора в Солнечной системе, а Долина Маринера – самый крупный каньон. Марс имеет период вращения и смену времён года аналогичные земным, но его климат значительно холоднее и суше земного. Из-за низкого давления вода не может существовать в жидком состоянии, но вполне вероятно, что в прошлом условия были иными. Наблюдения в течение последнего десятилетия позволили обнаружить в некоторых местах под поверхностью Марса слабую гейзерную активность. По наблюдениям с космического погодного спутника Альянса «Марс-1» наблюдающего за сейсмической активностью на полюсах, некоторые части южной полярной шапки Марса постепенно
