неведомо?! Я знаю о тебе больше, чем ты о себе. Мне известно, что ты утратил память на Клермонте. Мозговое шунтирование весьма негуманное изобретение людей.
– Клермонт? Это город?
– Планета под властью Консорциума Трао. Ты попал к ним в плен на планете аргониан Хейтсе, куда приземлился для ремонта корабля. Ты что… вообще ни черта не помнишь?
– Смутно. Как в тумане. Стоит только начать вспоминать, как страшные боли сводят меня с ума, парализуя волю и желание продолжать это бесполезное занятие.
– Очень мило. Напоминает мозговую печать. – Нахмурил брови Брайтак. – Ничего. Вот дойдем до моей норы и поглядим на блокаду. Техники Фролова умны, но не всемогущи. Они тоже допускают ошибки свойственные обычным людям. Где-то есть лазейка я уверен.
Я все больше и больше удивлялся этому странному мутанту. Он или великий гений, либо что наиболее вероятно безумен. Но не стоит делать поспешных выводов. Поглядим на его жилье и посмотрим, сколько в его словах правды, а сколько лжи. Этот коренастый коротышка, определенно знал, как внушить доверие. Не знаю как остальным, а мне он импонировал.
Жилье Брайтака действительно внушало уважение. Вырубленное прямо в скале, оно напоминало могучий бастион или точнее изолированный командный бункер, нежели скромный вычислительный центр на богом забытой планете. Каменные стены грота обтесаны до идеальной ровности, а боевые амбразуры неприветливо смотрят в нашу сторону, тая в себе угрозу.
– Не суйтесь к воротам. Это бутафория и более того под прицелами боевых лучеметов и прочих смертоносных игрушек. Настоящий вход совсем в другом месте.
Брайтак провел руками над гладкой поверхностью стены. Почти сразу часть ее просто растаяла, в туманной дымке. Когда мы с опаской прошли сквозь образовавшийся двухметровый проем, стена снова сделалась цельной, словно никакого прохода здесь не было и в помине.
– Здорово, да? – ухмыльнулся Брайтак, разглядывая наши ошарашенные лица. – Умели раньше строить. Не то, что сейчас. Хотя здесь и строить особо не пришлось. Все коридоры и пещеры крепости создала природа – вулканические потоки прожгли ходы лучше, чем фазерный бур.
– А что стало с теми, кто раньше здесь всем заправлял? – спросил я.
– Это спросишь у Элиты, когда встретишь. Наверное, выселила за неуплату счетов. – Брайтак хитро прищурился. – Я здесь уже никого не застал живым. Все были давно мертвы. Вычислительный комплекс исправно функционировал все эти годы благодаря автономному реактору, работающему на итаниуме. Его разрабатывали с расчетом на долгие столетия.
– Повезло тебе. Отличное место, о котором можно только мечтать. – Хмуро бросил Заноза. – Здесь больше никого нет? Ты живешь один?
Брайтак резко обернулся и угрожающе стал надвигаться.
– Даже и не думай об этом парниша. Слышишь? Я такие шутки не воспринимаю.
– Да чего я сказал?!
– Хватит придуряться, Заноза. – Строго оборвал я его. – Если хочешь остаться здесь и сдохнуть, я тебе это организую прямо сейчас. Я понял ход твоих мыслей и категорически против.
Прочитав в моих глазах разгорающиеся огоньки безумия и холодного убийства, Заноза нехотя уступил. Он не раз убеждался, что шутить и спорить со мной опасно для здоровья.
– Уже и спросить нельзя. – Криво улыбнулся он. – Спокойно, Сержант. Мы ведь компаньоны, не так ли? Вот отдохнем и двинемся дальше, пусть живет здесь как жил. Его дела не наши. Так?
– Я не потерплю враждебных действий к тем, кто нам помогает.
Брайтак задумчиво покосился на меня, но ничего не сказал. Он подошел к распределительному щитку и включил освещение в коридоре. Обстановка базы была мрачной и неприветливой как и ее история. На стенах до сих пор сохранились пыльные агитационные плакаты с белозубыми имперскими солдатами, исторические сражения, портреты руководителей базы и, разумеется, самого Императора. Рядом с ним возвышалась картина человека в необычном плотно облегающем черном скафандре архаичного вида. На монументальном лице, навсегда застыла загадочная улыбка, а вся его фигура излучала несгибаемую волю и мужество. Свой продолговатый шлем, человек небрежно держал на сгибе локтя, смотря вдаль невидящим взором. Под картиной стояла полустертая от времени надпись: “Светлой памяти коммандера Дмитрия Алешина, капитана “Атласа-Виктории”, первого звездного крейсера Объединенной Земли”. Позади фигуры коммандера, сомкнули ряды безликие солдаты с лучевыми диатомизаторами. Над их головами проступали контуры легендарного звездного флагмана ”Атласа-Виктории” оставившего заметный след в истории человеческой цивилизации эпохи ранней экспансии.
– Живопись конечно на любителя… – Крысолов невольно поежился под бескомпромиссным взглядом командора. – У меня от взгляда этого парня, кровь стынет в жилах. Жуть просто.
– Идите за мной следом и ни к чему не прикасайтесь. Особенно это касается тебя… – и Брайтак ткнул пальцем в сторону вспыхнувшего Крысолова. – Это одно из немногих уцелевших изображений коммандера. Он первым выступил против зла кванторов, мифических пожирателей звезд и завоевал для Федерации престиж – ставший со временем крепким фундаментом, на котором построили свою империю люди. Коммандер вел сражения во многих уголках галактики, отстаивая интересы землян не только ратными подвигами, но и на политическом фронте. В то время людские колонии были слабы и беззащитны. Требовались крепкие союзы с галактами.
– А что случилось потом? Его предали? – спросил Крысолов.
– Можно сказать и так. Сняли с должности и отправили на передовую вместе со всеми его единомышленниками из числа корабельной команды. Коммандер пропал без вести в преклонном возрасте ста семидесяти трех лет, во время разразившейся войны с подземными жителями Силоны Гор. Удивительно, что он был молод не по годам. Это способствовало рождению слухов о его якобы не совсем, человеческой некроморфной природе. Но дело свое он знал хорошо. Ни одного поражения в бою. Подвиг за подвигом. Благодарные потомки увековечили его имя в истории и искусстве, но время безжалостно даже к храбрецам, чья память запечатлена не только в камне, но и душах людей. К сожалению, такие как он большая редкость.
– Откуда тебе все это известно? – изумился Заноза. – Ты что, историк?
– Нет, но у меня есть возможность на ознакомление с древними архивами. Если вы еще не заметили, у меня полно свободного времени. Можно даже сказать, что целая вечность в запасе. База обрабатывала данные с Монасараса по проекту “Генезис” и передавала результаты на планету Эпсилон, известную как Эпилон Эриана. Некие деятели самонадеянно решили поиграть в богов и вырастить себе новую и послушную к их приказам расу, преданную душой и телом насколько это было вообще возможно. Что из этого вышло потом, всем хорошо известно.
Брайтак многозначительно посмотрел мне в глаза, и я чуть заметно кивнул. Мы однозначно понимали друг друга без слов. И сейчас он воскресил во мне новые порции воспоминаний.
– Я не знаю! – вмешался Крысолов. – Расскажи.
– А тебе знать не обязательно. – Немного резковато отрезал я и отвернулся. – Что было – прошло. Что будет – одному Создателю известно. Важен текущий момент.
Снова посмотрев в лицо коммандера Алешина, я невольно ощутил трепет в душе. Интересно о чем мог думать этот человек, когда ему отдавали самоубийственный приказ атаковать жителей Силоны Гор? Противился ли этому или с обреченностью всеми забытого кумира с тяжелым сердцем выполнял приказ недалеких умом людишек не понимающих сути своего самоубийственного приказа? Нужно быть очень терпеливым человеком, чтобы противостоять бюрократам. Но действительно ли он умер? Брайтак сказал, что он пропал без вести, что еще не означает непременную гибель. Возможно, коммандер все же нашел способ отойти от дел, хитро выкрутившись из щекотливой ситуации. Если это так то ему можно аплодировать.
Наши шаги гулким эхом отдавались от бетонных стен коридора. По углам пылились давно сломанные ржавые автоматы с содовой и сухими закусками. На стенах появились пыльные схемы и плакаты. На одних это карты коридоров. На других непонятные для непосвященных столбцы цифр и тонких линий. На третьих забавный человек с козлиной бородой в крикливой полосатой шляпе с надписью под портретом: ”Ты нужен дяде Сэму”, великодушным жестом призывал рекрутов вступать в ряды новообразованного звездного легиона.
