резко откинул голову назад и нанес удар затылком по ее лицу. Сделав несколько шагов, он снова бросился спиной на шкаф.
— Сволочь! — прошипела Эва, брызгая кровью разбитых губ.
Она цеплялась за него, как гарпия. Собрав последние силы, Дэвид закинул руки за голову. Он пытался схватить ее за волосы, а она, в свою очередь, кусала его за пальцы. Он развернулся и упал спиной на пол. Ее руки разжались. Дэвид глубоко вздохнул и с размаха ударил локтем ей в лицо. Он почувствовал, как хрустнул ее нос. Тело Эвы обмякло. Дэвид, пошатываясь, встал, но его тут же сбил с ног выбегавший из комнаты Линц. В воздухе лишь промелькнули развевавшиеся полы его красного халата.
— Беги за ним! — протягивая саблю, прохрипел Асканио. — Мне его уже не поймать!
Он корчился от боли у кровати. Одна его штанина была порвана. Из пулевой раны на ноге струилась кровь. Дэвид встал, поправил очки и взял из его руки гарпу.
— Теперь ты понял, кто он такой? — посмотрев ему в глаза, спросил Асканио. — Ты это понял?
Дэвид, покачнувшись, смущенно кивнул. В передней комнате послышался грохот. Стол и лампа полетели вверх тормашками.
— Зря мы не сказали тебе раньше! Но теперь ты знаешь. Беги и прикончи этого ублюдка раз и навсегда!
Дэвид сжал пальцами рукоятку короткой сабли. Казалось, что его руки принадлежали другому человеку.
— Беги!
Он повернулся и выбежал в переднюю комнату. Дверь в коридор была распахнута настежь. Смятый ковер показывал, в каком смятении находился Линц. Дэвид услышал топот его шагов на лестнице. Он помчался за ним — сначала по короткому коридору, затем вниз, перепрыгивая через две-три ступени. Путь пролегал через несколько темных комнат. Он видел, как шторы колыхались за спиной Линца. Дэвид перепрыгивал через мебель, перевернутую беглецом. Внезапно он понял, что хозяин замка направлялся к лестнице, ведущей в главный холл. Кровь на мраморном полу подтверждала это.
Снизу послышался хриплый крик:
— Эмиль! Ко мне! Где ты? На помощь!
Дэвид пробежал по коридору, где он недавно видел Риго. Его дверь была закрытой, и из-под нее больше не пробивались полоски света. Оказавшись на верхней площадке лестницы, Дэвид заметил промелькнувший халат Линца. Хозяин замка направлялся в геральдический зал. Он по-прежнему призывал на помощь своих безалаберных слуг. Очевидно, Линц сорвал голос, поэтому с его губ слетал лишь хриплый шепот. Дэвид сбежал вниз по лестнице, морщась от запаха свежей крови. В какой-то момент его подошвы заскользили на мраморных плитах пола, и он, как на коньках, вкатился в зал. Линц куда-то спрятался. Сжимая саблю в руках, Дэвид быстро осмотрелся по сторонам. Внезапно что-то длинное и острое, больно оцарапав его плечо, вонзилось в дверной косяк.
Он увидел Линца, стоявшего у стенда средневекового оружия. Тот вложил все силы в бросок длинного копья. Мужчина наклонился и, задыхаясь от бега, уперся руками в колени. Из его рассеченной икры струилась кровь. Он приподнял голову и посмотрел на Дэвида. Его лицо исказилось от бешенства. Темные глаза едва не выкатывались из орбит. Каштановые волосы торчали в стороны, как солома, однако коротко постриженные виски и длинная челка, нависавшая на лоб, казались почему-то очень знакомыми. Его левая рука дрожала, словно от пережитого паралича. Дэвид вдруг с ужасом понял, что уже где-то видел лицо этого мужчины. И Асканио о чем-то намекал ему: «Теперь ты понял, кто он такой? Ты это понял?» Линц выругался, развернулся и схватил со стены щит и боевой топор. Распахнутый халат приоткрыл его обнаженную грудь с «Медузой», раскачивавшейся на длинной цепочке. Похоже, он оправился от паники и передумал убегать. Теперь он грозно приближался к Дэвиду.
— Sie denken, Sie konnen mich toten?[7] — крикнул он, когда его противник с трудом уклонился от взмаха топора.
Дэвид отпрыгнул назад, и следующий удар попал в рыцарские доспехи. Упав с пьедестала, они с грохотом покатились по полу. Дэвид попытался сделать выпад, но Линц без труда отбил щитом короткую саблю. Лунный свет, вливавшийся в окна, вновь озарил его лицо — седые волосы в ушах, длинную челку на лбу и маниакальный оскал кровожадного хищника.
— Niemand kann mich toten![8] — ликовал он.
Линц поднял щит и бросился к противнику, пытаясь сбить его с ног. Но Дэвид снова увернулся, и боевой топор смял нагрудник выставочных доспехов. Немец запыхался, его оружие было тяжелым. Дэвид быстро отпрыгнул в тень, заставив Линца завертеться на месте. Он, как разъяренный бык, выискивал врага.
— Ich will tausend Jahre leben![9] — проревел хозяин замка.
Внезапно Дэвид оцепенел до мозга костей. Этот голос он слышал в документальных фильмах старой хроники — надрывный, сильный и вибрирующий от ненависти. Это лицо с глазами навыкате и с надменно задранным подбородком воспламеняло сердца нацистов, ввергая мир в кровавую войну. Жестокий безумец, маньяк, зажегший огни Холокоста!
Значит, этому чудовищу удалось как-то выскользнуть из берлинского бункера? И он воспользовался даром бессмертия? Дэвид вдруг понял, что стоит дрогнуть хоть на минуту, и он упустит свой шанс, позволив исчадию ада уйти от возмездия. На миг ему показалось, что по его венам пустили электрический ток. Клинок короткой сабли завибрировал от неведомой силы. Когда чудовище, подняв топор, бросилось в атаку, Дэвид сделал шаг в сторону и нанес удар по его шее. Острое лезвие вошло в плоть под затылком, перерубив позвоночник. Мужчина рухнул на пол, извергая гейзер крови. Но цепочка медальона не позволила сабле отсечь голову.
Дэвид вспомнил слова Асканио: «Прикончи этого ублюдка раз и навсегда!» Он приподнял голову врага и занес над ней саблю. Даже теперь глаза чудовища кипели яростью. Горячая слюна слетала с его губ. Дэвид ударил клинком по горлу, но голова по-прежнему не отделялась от тела. «Прикончи раз и навсегда!»
Держа голову за окровавленную длинную челку, Дэвид начал рубить шею монстра, как крепкую ветвь. Однако он почувствовал, что сабля обладала собственной волей и действовала сама по себе, завершая какую-то древнюю миссию. Последний удар, и голова отделилась от тела. Дэвид почувствовал, что время остановилось. Он слышал только стук своего сердца, напоминавший бой барабана. Дыхание жгло горло и грудь. Его окровавленный приз, с открытым ртом и глазами, смотревшими в безмолвном напряженном ожидании, раскачивался в руке на прядке волос. Но вот Дэвид вздрогнул, словно выходя из транса. Сабля со звоном упала на каменные плиты пола. Он с отвращением отбросил голову прочь.
Нагнувшись, Дэвид выудил из лужи крови ту вещь, за которой он пришел сюда. Надев на шею медальон, он выпрямился, словно Персей, стоявший над убитой горгоной. Теперь ему осталось лишь спасти Асканио и рассказать ему, что дело сделано.
Глава 40
Убедившись в том, что машина ушла под воду, Оливия принялась карабкаться вверх по скользкому склону. Ее трясло от пережитого. Мысли почему-то все время возвращались к потерянной туфле. Но она знала, что если не найдет в ближайший час какой-нибудь сухой одежды или теплого укрытия, то ее сердце не выдержит холода. Когда Дэвид и Асканио вернутся, они найдут ее замерзший труп. Она не допускала мысли, что ее спутники могли не вернуться.
Оливия добралась до бетонной пристани, затем вернулась на пригорок, где раньше стоял «мазерати». Мелькнула здравая мысль. Если напавший на нее мужчина не преследовал их пешком, он должен был оставить свою машину где-нибудь поблизости. Темный лес казался бесконечным. Неровная местность состояла из одних ям и кочек. Колючки и камни впивались в босую ногу. Мокрые брюки и блузка липли к коже. Скрючившись, Оливия упорно шла по заросшей дороге. Редкие пятна лунного света помогали ей ориентироваться среди деревьев. Через несколько минут она заметила задний бампер небольшой машины, спрятанной в кустах у дороги. Она сначала побежала к ней, но затем вдруг вспомнила о
