в орнаменте коней на ассирийских барельефах. «Каждый из нас, — писал он, — конечно, тысячу раз на своем веку видел пряничные коньки, столь распространенные в нашем простом народе. Но кому приходило в голову, что эта курьезная узорчатая фигурка не ничтожна, не есть плод фантазии бедных грубых пекарей, которые и сами не знали, что такое они лепят из теста, а что она имеет важность, и даже большую, потому что это один из уцелевших образчиков древнерусской языческой мифологии». И далее В. Стасов писал о сходстве подробностей его с памятниками глубокой древности, именно с орнаментом коней на барельефах хорсабадского дворца.
В. Стасов находил время пристально следить за открытиями ученых в Месопотамии, старался осветить полученную оттуда информацию в русской печати, познакомить с ней широкие читательские круги тогдашней России. С уважением и симпатией относился он ко всем без исключения народам и писал, что «судьбы человечества везде одинаково достойны нашего внимания…», считая, что археологические раскопки помогают взглянуть на древнюю историю этих народов всесторонне и масштабно, а археологические открытия «восстанавливают то, о чем молчит история».
Еще один русский ученый посвятил свою жизнь исследованию цивилизации Месопотамии. В. Голенищев (1856–1947) долгие годы жил в Египте. Он был в свое время выдающимся египтологом, ассириологом, семитологом, организатором науки. В 1915 году переехал в Египет, где создал и возглавил кафедру египтологии в Каирском университете. Египтологи всего мира знают и чтут этого ученого.
В. Голенищев был также и ведущим ассириологом, много сделавшим для распространения знаний об Ассирии, Урарту, Вавилонии и т. д. К лучшим его работам относятся такие труды: «Описание ассирийских памятников Императорского Эрмитажа», Спб., 1897; «Опыт графического расположении ассирийского словаря», Спб., 1888; «Надпись древневавилонского царя Русы II» и другие.
Он много путешествовал. И где бы он ни был, старался приобрести для своей страны ассиро- вавилонские «глиняные книги», которые хранятся ныне в Московском музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.
Тесная дружба и сотрудничество, добрые отношения связывали В. Голенищева с выдающимся русским востоковедом Б. Тураевым (1868–1920), которого считают основоположником отечественной школы истории и филологии Древнего Востока. За свою короткую жизнь он написал более 500 работ по Египту, Финикии, Эфиопии, Двуречью, истории, религии. Но если бы он не написал этих работ, а из-под его пера вышла бы только одна двухтомная «История Древнего Востока», этого было достаточно, чтобы его имя стало бессмертным и вошло навечно в российскую историю науки. Одним из открытий Б. Тураева был вывод о том, что жители Ниневии и Ассирии не были уничтожены, не исчезли бесследно. Он писал, что «Ниневия и Ассирия не исчезли с лица земли, как это любят говорить, ссылаясь на поверхностные сообщения Ксенофонта, не упоминающего места Ниневии в „Анабасисе“. Ассирия, сохранив свое имя Атурия, была персидской провинцией, а город Ниневия возник при римских императорах в виде военной колонии „Ninevia Claudiopolis“».
В славной плеяде русских поэтов, познакомивших Россию с ассирийскими и вавилонскими древностями, был выдающийся русский поэт В. Брюсов (1873–1924). Его два стихотворения — «Ассаргадон» и «Халдейский пастушок» — навечно связали В. Брюсова с ассириологией. Эти стихотворения известны широкому кругу читателей и переведены на многие языки мира, как и другие произведения этого выдающегося поэта.
Познакомимся с одним из них и мы.
Таково кратко повествование о вкладе русских ученых в исследование Месопотамии, о влиянии культур Ассирии, Вавилонии на культуру России.
Теперь мы расскажем, как европейские ученые открывали древнюю страну Двуречья.
Прежде всего хотелось бы начать наш рассказ об итальянце Пьетро делла Валле, о котором мы упоминали выше.
В 1614 году он отправляется из Венеции на Восток в качестве паломника. Пути ведут его в Турцию, Египет, Иран, Индию. И где бы он ни был, куда бы ни прибывал, он оттуда посылал на родину в Италию письма своим друзьям, знакомым, родственникам. Затем, вернувшись на родину, он издал их целой книгой. Данные, приводимые в этих письмах, полны глубокого интереса, описание событий захватывающее, а места, где он побывал, так и тянут к себе путешественников своей очаровательностью, таинственностью и прелестью.
В Багдад — политический центр Месопотамии — он прибыл 20 октября 1616 года. Здесь ему пришлось задержаться надолго: он познакомился и влюбился в девушку-ассирийку. Ее семья принадлежала к ассирийской церкви Востока. Звали девушку Марией. Долго он уговаривал родителей выдать дочь за него замуж. А совместная жизнь их была короткой. Мария умерла при родах. Он так беззаветно любил ее, что решил не расставаться даже с нею мертвой. По его просьбе тело Марии набальзамировали, и он возил ее в гробу с собой, пока не прибыл в Рим пять лет спустя.
П. Валле считается одним из первых европейцев, указавших точно месторасположение Вавилона и сделавших успешную попытку дешифровки клинописи.
Как отмечал немецкий ученый Э. Добльхофер: «Многочисленные попытки извлечь определенные выводы из повторяемости отдельных знаков свидетельствуют, между прочим, о том, что П. Валле, — разумеется, неосознанно, — пользовался комбинаторным методом дешифровки. За его познавательную поездку и другие подвиги исследователь был избран почетным камерарием римского папы Урбана VIII».
Возвращаясь на родину в Италию, он взял с собой «глиняные книги» — кирпичи с ассиро- вавилонской клинописью. Одну из надписей он опубликовал в своей книге. Для наглядности приведем здесь часть ее строки:
