решений, сбору налогов и призыву в армию — особенно учитывая тот факт, что монархи XVII в. сами активно участвовали в войнах или не могли править, так как были малолетними.
Крупные торговые державы Голландия и Англия могли обеспечить себе капитал на военные нужды при помощи решений, которые принимались в зависимости от конкретной ситуации. В Швеции, экономика которой держалась на сельском хозяйстве, для этой цели были образованы центральные органы — коллегии, во главе которых стояли в основном члены Государственного совета. Такое решение проблемы было найдено в спешке, но вскоре оно продемонстрировало свою целесообразность. Эта система до сих пор используется в странах — наследницах шведской державы: в Швеции под названием департаментов, в Финляндии под названием министерств. В 1635 г. была проведена подобная реорганизация управления ленами посредством четкого определения обязанностей и полномочий ландсхёвдингов.[8]
Эпоха графа[9]
По существу, речь шла о придании профессиональных форм процессу принятия решения. При этом он не обязательно ускорялся, но становился более продуманным и дальновидными. Это было особенно важно для единства государства, которое после завоевания новых провинций обрело культурное и языковое многообразие. В XVI в, основными языками, на которых говорили в королевстве, были шведский, финский, эстонский и саамский. В последующие сто лет возникла также необходимость в управлении и делопроизводстве, касавшемся немецких, датских, латышских, польских и русских подданных.
Реформа управления противостояла распаду разрастающейся страны, однако она породила и новые трудности. Чтобы заручиться постоянной поддержкой высших чиновников и победоносных полководцев, монарх должен был их вознаграждать. В период правления королевы Кристины (1644–1654) дворянство даровали в три раза чаще, чем за все предыдущее столетие (соответственно 116 и 368 раз). Ввиду отсутствия у короны ресурсов для выплаты высокого жалованья вознаграждение производилось путем щедрой раздачи земель в ленное владение. Раздача земель в лен была наиболее распространена в середине 50-х годов XVII столетия. В то время знати принадлежало более двух третей общей площади Швеции и Финляндии. Это заметно ухудшило налоговые сборы в казну и привело к тому, что три прочих сословия (духовенство, горожане и крестьянство) уже в 1650 г. потребовали на заседании риксдага существенного сокращения раздачи земель в лен. Однако, из-за войн, сопротивления правителей, а также вследствие эпохи регентства 1660–1672 гг. редукция[10] земель стала проводиться лишь с 1680 г., когда было введено единовластие.
Войны и внутригосударственные реформы отразились на общественном развитии Финляндии, которое обладало рядом особенностей. На администрации восточной половины королевства, безусловно, лежала большая ответственность, чем на администрации западной его половины. Это затрудняло контроль Стокгольма над финским управлением. Чтобы исправить положение вещей, в 1623 г. в Финляндии была учреждена особая должность генерал-губернатора. Занимавшие ее получали обширные полномочия и порой действовали так же самостоятельно, как герцоги и наместники в Финляндии XVI в., но, поскольку должность давалась лишь верным поборникам государственного единства, серьезных столкновений интересов между Стокгольмом и Або, где находилась администрация генерал-губернатора, не возникало.
Два первых генерал-губернатора Финляндии весьма эффективно осуществляли новое самоуправление. Когда третий генерал-губернатор, граф Пер Браге, в конце осени 1637 г. прибыл в Або, многие реформы уже настолько продвинулись, что его инициативы оказались не очень оригинальными. Тем не менее, потомки запомнили оба периода пребывания Браге на посту генерал-губернатора (1637– 1641, 1648–1654), благодаря тому, что он осуществил некоторые важные инициативы. К тому же Браге чрезвычайно преуспел в подчеркивании значения своего вклада в развитие страны. Пер Браге представлял один из знатнейших дворянских родов королевства, но из-за соперничества с канцлером Оксеншерной он, скорее, согласился на должность финского генерал-губернатора, чем на незначительную роль в Государственном совете.
Уже к моменту прибытия в Финляндию у Пера Браге были обширные земли в различных частях королевства, дарованные ему в ленное владение. Во второй период своего правления Браге получил также баронство в Каяне. Его владения простирались далеко на восток и на север Финляндии. Все это, разумеется, придавало генерал-губернатору вес. Его обширные путешествия по стране с инспекцией были похожи на королевские выезды, которые средневековые монархи совершали вскоре после своего избрания на престол. «Королевское» впечатление подкреплялось тем, что Браге сопровождала большая свита, в составе которой часто следовала его супруга Кристина Стенбок, дочь одного из знатных коллег Браге по Государственному совету.
Путешествия Браге имели также практические функции. Ему было поручено развивать в Финляндии судопроизводство, оборону, города и налогообложение. По возвращении в Швецию в 1640 г. Браге написал длинный и напыщенный доклад о том, как хорошо было поставлено дело в Финляндии в период его пребывания на посту генерал-губернатора. Такие же отчеты он отправлял в столицу и в течение второго периода пребывания на этой должности. Хотя многое в них было пустой похвальбой, Браге удалось осуществить три важные реформы, из-за которых выражение «эпоха графа» впоследствии обрело положительный смысл. В 1636 г. в Стокгольме было учреждено Королевское Почтовое управление. Уже два года спустя по приказу Браге во всех крупных городах Финляндии и Ингерманландии открылись местные почтовые отделения. Это решительным образом улучшило связь между Стокгольмом и восточными частями королевства. В марте 1640 г. усилиями Пера Браге в Або был учрежден университет Або Академи (Абоская академия), в дальнейшем сыгравший центральную роль в системе образования Финляндии.
И все же, важнейшей заслугой Браге было его энергичное содействие развитию городов. Идея принадлежала вовсе не ему, она коренилась в тогдашней политике меркантилизма, которая предполагала стремление государства к контролю над всеми значимыми отраслями торговли. Эта система, введенная в первое десятилетие XVII в., основывалась на принципе разделения городов на имеющие внешнеторговые права и не имеющие таковых. Лишь немногие города имели право вести внешнюю торговлю. Остальные вынуждены были продавать и покупать товары при посредничестве городов, обладавших внешнеторговыми правами и пользовавшихся обширными привилегиями системы, в частности с помощью таможен. Вся внешняя торговля Ботнического побережья была сосредоточена в Стокгольме. Из финляндских городов правом вести внешнюю торговлю были наделены лишь Або, Гельсингфорс и Выборг. Другим рычагом в усилении контроля стало назначение бургомистров государством. Это существенно повысило готовность местной администрации осуществлять королевские указы и предписания.
Одновременно для усовершенствования контроля над внутренней торговлей были основаны новые города. Усилия предшественников Пера Браге были сосредоточены на Або и Выборге, обладавших правом внешней торговли. Из десяти городов, основанных Браге во внутренних областях Финляндии, а также вдоль берегов Эстерботнии, почти все со временем превратились в важные населенные пункты страны. Летом 1639 г. Браге предпринял длительное путешествие по Эстерботнии с целью инспекции. Состояние поселений этого края и его потенциал произвели на него самое положительное впечатление. Это впечатление возникло не только из-за того, что путешествие проходило в благоприятное время года, и не только потому, что Браге уже был знаком с условиями внутренней Финляндии. На экономическом развитии Эстерботнии уже начало сказываться морское сообщение со Стокгольмом. Чтобы стимулировать это развитие, Браге во второй период службы на посту генерал-губернатора основал в Эстерботнии три новых портовых города: Брагестад (Раахе) и Кристинестад (Кристиинанкаупунки) в 1649 г., а также Якобстад (Пиетарсаари) в 1652 г.
Но что же могли жители Эстерботнии и другие подданные продавать из Финляндии за границу? До конца XVI в. экспорт играл в экономике Финляндии второстепенную роль. В основном он сводился к меновой торговле мехами и лососиной. Лишь 5 % населения страны зарабатывало себе на жизнь иными промыслами, чем земледелие, охота и рыболовство. Население в большой степени обеспечило себя всем
