Малыш оставил Ала и Ольгу в середине весны, когда начало пригревать, и зазвенели первые ручьи. У зверей нет ни торжественных похорон, ни траурных речей. Они просто удаляются в чащу, забираются в глухую, заранее выбранную, но только им известную нору и больше оттуда не выходят.
На отсутствие волка обратил внимание их сын, Юрка:
— Папа, а где Малыш? — спросил он. — Мы уже давно приехали, а его все нет.
Они только вернулись из Сибири, где Ольга спешила снять натуру. Дальнейшая работа должна была происходить здесь, в студии, где уже строились декорации, и в Москве, в одном старинном арендованном особняке. Все из-за артистов, которые в основном проживали в столице.
Малыш всегда знал об их прибытии, словно они давали ему телеграмму. То выскочит на дорогу, встречая джип, то неожиданно выбежит из лесу. Хотя нет, последнее время он не бегал, а степенно шагал, этакий пожилой джентльмен, забывший надеть шляпу.
У Ала екнуло сердце, и он быстренько отправился в лес. Логово зверя оказалось пустым. Ни его самого, ни его строгой подруги, ни детей. Оно не просто было пустым — заброшенным, это сразу почувствовалось. Подобный одичалый, нежилой дух царит в покинутых деревнях и домах под снос.
На крик Ала «Малыш! Малыш!» даже эху было лень отвечать…
Второй раз потерять друга оказалось тяжелее, нежели когда он пропал на его глазах в зеркале. Юра тоже сник, ходил по коридорам, как неприкаянный, даже летать не хотел. Ал решил сменить обстановку. Может, где-нибудь, в теплых странах, боль отпустит.
Буквально через пару дней они уже были в Альпах на севере Италии недалеко от городка Комо, который возлежит на скалистых берегах красивейшего озера с таким же названием. Ольга созвонилась со своими телевизионными приятелями, и те очень быстро арендовали для них виллу, одиноко стоящую в горах.
Когда друзья у вас по всему свету, Земля сжимается до размеров уютной деревни с одной улицей. Ольга, Ал и Юра легко долетели до Милана, а потом на машине, не торопясь, проехали чуть более двухсот километров на север к тому самому озеру.
Здешние горы очень напоминают наши края: те же ели, сосны, пихты, часто встречаются бук и другие ценные породы дерева. Но тут уже вовсю правило лето. Юрочка повеселел, от смеха ребенка и у Ала на душе полегчало.
А тут вдруг и гость… У Ала, что на нечаянную радость, что на приближающуюся опасность нюх никогда не подводит. И потому, когда он Ольге утром сообщил о грядущем визите, она, не споря, собралась и уехала на небольшом «Фиате» в городок за продуктами.
Ал уже догадывался, кто собирается их навестить, и не ошибся. Ближе к полудню к вилле подъехало желтое такси, и из него собственной персоной нарисовался Василий Владимирович. Был он в строгом двубортном костюме, недавно вышедшем из моды, а в руке держал пальто и шляпу, явно не по итальянской погоде. Но надо учитывать, что прибыл Гришенко не с Канар…
Ал приветствовал генерала и принял у водителя его походный кейс.
— А я, генерал, вас с утра жду.
— Как?! Я ничего такого не сообщал.
— Вот и Ольгу в город за провизией послал. Мы тут на подножном корме. Соблюдаем инструкции по безопасности: ни нянек, ни мамок не держим. Благо, один из парней, Степан, классно готовит. Они с Ольгой соперничают в кулинарных изысках. Вот и вас сегодня порадуют.
Болтая, они прошли во дворик, или, как здесь говорят, патио, и расположились в беседке, построенной в виде ротонды. На столике уже высились бокалы и несколько бутылок с разными итальянскими винами, в вазах лежали фрукты.
— А и правда, не соврал, — удивился генерал. — Вижу, ждал. Но меня ли?
— Вас, Василий Владимирович, вас. Обратите внимание на то блюдо — ваши любимые креветки. Они не только с пивом, они и под вино хороши.
Василий Владимирович рассмеялся:
— Ну, Алексей Юрьевич! Ну, пройдоха, ну, плут! С вами ухо надо держать востро.
— А то вы не знаете…
Ал разлил вино, поднял тост за встречу и пригубил бокал. Василий Владимирович вновь удивился.
— Никак, добро переводите, Алексей Юрьевич? Вас же хмель не берет.
— Не берет. Тем не менее, вкус вина, да еще такого отменного вина, я чувствую. Почему не получить удовольствие? Ольга тоже не отказывается. Мы его — вместо кока-колы… Могу ваш любимый коньяк предложить?
— Нет, нет! Для коньяка рановато, а вино и впрямь — сказка.
Он осушил бокал, взял несколько виноградин. Ал, как исправный хозяин, решил поухаживать и почистил ему апельсин. Бережно надрезал корочку, а поскольку апельсин был абсолютно созревшим, то от одного нажатия она распалась, как бутон, на дольки. Для русского человека, привыкшего раздирать недозрелые фрукты чуть ли не когтями, это выглядело эффектно.
— Эк, как у вас получается! — оценил трюк генерал. — Умеете вы радовать людей, Ал Юрьевич. Хитры на выдумку. Я тут тоже давеча повеселился.
— А что случилось?
— Со сценарием вашим ознакомился, который вы в Сибири снимаете.
— Уже отсняли. Дальнейшие съемки в Москве.
— Фантазии у вас с избытком! Меня, вон, вообще, не пожалели. За что столько иронии? «Занемог, не юноша…»
— Но вас на самом деле тогда не было.
— Обязательно об этом говорить? Но Бог вам судья, я о другом. Это надо же такое придумать — гроб золотом и драгоценностями набить! Ох, и смеялся же я, — сказал генерал абсолютно серьезно.
— Надеюсь, живот не надорвали?
— Но вот что любопытно, сокровище ваши герои добыли, а про дележ ни слова не сказано. Кому какая доля досталась? Читатель в недоумении.
— А не было никакого дележа. Сами сказали — все выдумка.
— Не спорю. Но в отличие от простого читателя я в состоянии поинтересоваться судьбой персонажей и кое-что выяснил.
— Вы думаете, меня это волнует?
— Вас может, нет, а читатель имеет право на достоверную информацию.
— Я не летопись писал. Даже прочтя мою повесть, тот же ваш любимый читатель ни в каких вампиров не поверит.
Генерал кивнул:
— В вампиров не поверит, а в золотишко — да. Так уж устроен человек. Но вернемся к нашим баранам, героям, то есть. Капитан Будников Федор Зинаидович получил двухкомнатную квартиру в центре города.
— Ему Зотов ее дал. Выполнил свое слово.
— Да! Но только квартиру. Обстановку Будникову Сергей Сергеевич не давал. А у паренька сразу же и домашний кинотеатр, и два итальянских гарнитура — один спальный, другой кухонный, в гостиной — испанская эксклюзивная мебель из натуральной кожи. Холодильник какой фирмы? Я и не выговорю. Его, видите ли, наша родная «Бирюса» не устроила. Машина…
— Ой, ой, я вас умоляю, машина! Потрепанная «девятка», ей на свалку пора.
— Правильно. Обстановка — дома, ее не всяк увидит, а «девятка» на улице. Чего зря глаза мылить. Все грамотно… Только вопрос: откуда все это?
— Папа, старенький слесарь, передовик производства, накопленное за всю трудовую жизнь сыну в наследство передал.
— Да здравствует товарищ Сталин! Это при нем слесаря особенно хорошо жили.
— «Девятку» Федьке точно папа подарил. Значит, смог кое-что скопить.
— Ага… Сыночку — рухлядь, а сам на дачу на новеньком внедорожнике «Шевроле-Нива» рассекает.
