телогрейке, который прятался от фонарного света, скрываясь в тени портала. И тут Ал увидел, как лицо шурина вдруг стало меняться, обретая волчьи черты.
Он даже невольно притормозил.
— Вперед! — толкнула мужа в спину Ольга.
Так Ал и не узнал, о чем беседовал с вампиром Василий Константинович.
Дверь в офис оказалась не заперта, и они сразу очутились в том фойе, которое Ал благополучно пересекал еще сутки назад. В креслах сидели двое, оба здоровяки. Один был Алу знаком — вчерашний охранник, только бледный, как полотно. Второй тоже бритоголовый, веселый, улыбающийся, чем-то похожий на первого, но уж больно зеленоват и клыки торчат.
— Лупи зеленого! — крикнул Ал Ольге. — Белый, кажется, еще наш!
Оглядываться было некогда. Ни в коем случае нельзя упускать фактор неожиданности, которым так удачно воспользовалась Ольга. Поскольку пистолет с глушителем она не выпускала из рук, то ей осталось лишь поднять ствол и выстрелить серебряной пулей в голову вампира. Раздался хлопок. А пока тот соображал, куда подевались его мозги, Ольга точнехонько сунула ему в сердце острый осиновый колышек и надломила его. Домашние тренировки не прошли даром. Один — ноль в пользу дамы. Оля даже не стала проверять пульс — его и быть не могло, — рванула за мной. Бравый служитель, секьюрити, благополучно блевал в своем кресле.
Ал стоял на пороге кабинета и со скоростью пулемета фиксировал следующие эпизоды:
Эпизод первый — секретарша в приемной отсутствовала.
Эпизод второй — она валялась здесь, в углу кабинета, вся в крови. Видать, знание восточных единоборств ей не помогло.
Эпизод третий — над ней возвышался мужчина восточного вида в элегантном темном костюме и вытирал платочком рот.
Эпизод четвертый, самый интересный — лица Артемьева не было видно. Некий капитан в милицейской форме запрокинул голову бедного бизнесмена далеко назад и, клацая зубами, собирался впиться в его открытое горло.
— У нас гость! — провозгласил Татарин или то, что от него осталось. — Артем, тебе повезло. Оставь его, Слава.
Память тут же подсказала, пропавшего капитана милиции звали Вячеславом Власовым… Теперь хоть чертом! Этот, склонившийся над Артемом, не был ни капитаном, ни Славой Власовым.
Ал выстрелил, вампира швырнуло к стене.
— Шура, под стол! — приказал Ал и вторым выстрелом положил на пол двинувшегося на него Татарина.
— Ты чего? — прошипел тот снизу. — Поговорим…
— Некогда, — ответил Ал.
И вправду было некогда.
Александр Александрович Артемьев вовремя нырнул под стол, а тварь в милицейской форме, хоть и с выбитым глазом, но вполне живо оторвалась от стены и прыгнула на то место, где мгновение назад сидел бизнесмен. Промахнулась, и со всего маху долбанулась грудью о массивную столешницу. Даже не поморщилась!
Но Артемьев! Ал никогда не видел, чтобы человек, да еще солидный, вылитый Кларк Гейбл, с такой невероятной скоростью несся на четвереньках. Малыш мог отдыхать!.. Пришлось, уступая дорогу, отпрыгнуть в сторону и сказать возникшей Ольге:
— Пароль не спрашивай, он торопится!
Она расставила свои длинные ноги, и Шура, как белочка прошмыгнул между ними.
Артем несколько отвлек внимание. Вдруг Татарин резко вскочил, подхватил секретаршу — несчастная Элла! — и со всего маху метнул бедняжку в супругу Ала. Если бы он попал, они обе исчезли бы за массивными дверями. Но Ольга проворно увернулась от летящей девушки, и та одиноко грохнулась в приемной. Зато Татарин тут же схлопотал вторую пулю.
Ал вернулся к другому упырю. Не достав Артема, лжекапитан взгромоздился на стол и собирался оттуда коршуном напасть на Ала. Странное дело, хоть у него и был выбит глаз, но кровь не текла, просто в его башке зияла жуткая дыра.
— А-а! — заорал он и взлетел…
Нет, не взлетел, все-таки прыгнул. Полет — это ведь некое движение в воздухе, когда можно менять траекторию. А этот просвистел мимо Ала как ракета, и в изящном пике разнес своей дырявой головой вдребезги какую-то антикварную вазу. Видать, он не был ценителем раритетов, тут же принял вертикальное положение, вновь пошел на человека, но замер… Куртка на груди Ала разошлась, и открылся крест.
Дальше произошло вообще непонятное. Вампир вдруг повернул вбок и устремился в противоположный угол кабинета, где висело громадное зеркало. Зачем?! Известно же, вампиры не отражаются в зеркалах и панически избегают их, а этот явно стремился к нему…
Описание этих событий занимает в тысячу раз больше времени, чем они происходили на самом деле. И тогда тоже, сам не понимая почему, Ал сделал выстрел не в противника, а именно в зеркало. Громадное, оно взорвалось, как веселая бомба, и осыпало миллионами разноцветных брызг подбежавшего вампира. Он уже не кричал, а глухо, злобно рычал. Кабы Ал в тот момент лежал в койке и мирно дремал, клянусь, этот звук напугал бы его до смерти. Но сейчас он не отдыхал, работал, и было не до эмоций. И все же, когда вампир, рыча, повернулся, Алу стало несколько не по себе.
Из рукавов кителя торчали не руки, а нечто в зеленоватых прожилках и невероятно когтистое. Волосы — или шерсть? — на нем стояли дыбом, а единственное око сверкало, как украденный бриллиант. Фу! — точно, умеют они гипнотизировать. Здесь, слава Богу, злые чары действовали только на пятьдесят процентов, из-за потери второго глаза.
Вампир, как невменяемый, вытянул свои клешни и пошел на Ала.
Последний схватился за свой крест…
Ал действовал, словно по наитию. Не стал ни стрелять в вампира, ни тыкать осиновой пикой, а именно взялся за крест и зашептал молитву.
И тут вновь случилось невообразимое… Этот символ веры был вручен Алу владыкой? Так вот, крест вдруг начал светиться! Он набирал свет как люстра в театральном зале, ровно, без единого мигания, перекрывая все бра, торшеры и светильники в кабинете. Ал почувствовал, как от креста по телу разливается благословенное тепло, дававшее ему новую силу, и уже не шептал, а творил молитву во весь голос.
Крест продолжал сиять в его вознесенной руке!
Вдруг он услышал за своей спиной треск и шипение. Ольга вскрикнула:
— Ой! Он горит!
Татарин вспыхнул. Вслед за ним задымился и визави Ала. Запахло паленым. Никто и не мог предположить, что аромат паленого может иметь такие «приятные» оттенки.
Вскоре оба чудовища обратились в прах. И только вороха одежды намекали на то, что в ней недавно что-то ходило.
Крест померк, но Ал по-прежнему стоял, воздев его вверх.
Ольга подошла к мужу сзади, обняла и тихо сказала:
— Опусти руку, все кончилось.
— Твоими бы устами мед пить, — вздохнул он, но руку опустил и стал рассматривать крест.
Нормальный православный крест. Распятый Иисус, буквы «IНЦI», ювелирная обработка по окоему. На Ольге и на остальных висели похожие, но размером поменьше. Ал поднес его к губам и почувствовал холод металла… Опять удивительно в ладони он казался теплым.
— Он нам помог, — произнесла Ольга, — мой-то монгол.
— Его кличка была Татарин…
— Неважно… Весь в дырках, а лез и лез на меня. Неприятно.
В коридоре раздались громкие торопливые шаги, и на поле брани влетел Федор. Он оглядел разгромленный кабинет и уставился на кучи барахла.
