декабре.
Горло Лотти сдавил спазм. Протянув руку к трубке, она сказала:
— Дайте мне.
Обязанности по информированию всех о его болезни Фредди передал Лотти и Барбаре. Представившись Джеффу Барроуклиффу, Лотти объяснила ему, что Фредди плохо себя чувствует и не сможет приехать на вечеринку.
Это известие явно расстроило Джеффа.
— Но до нее целых пять недель. Он может поправиться к этому времени.
Лотти мягко проговорила:
— Сожалею, но он не поправится. Фредди тяжело болен.
Повисла пауза.
— Что с ним?
— У него опухоль мозга. — Лотти ужасно не хотелось произносить это.
— О Боже. — Джефф был шокирован. — Он казался таким бодрым, когда приезжал ко мне в Эксмут.
— Диагноз поставили незадолго до той поездки. Ему сказали, что он проживет недолго, и он пожелал связаться с вами.
— Он мне ничего не рассказывал. — Лотти услышала в голосе Джеффа печаль. — Я ни о чем не догадывался.
— Он сам так захотел. Но теперь уже поздно что-либо скрывать. Я передам ему, что вы звонили, — сказала Лотти. — Если ему станет получше, он, возможно, завтра перезвонит вам, но я должна предупредить вас, что у него слегка нарушена речь. Его слова не всегда можно разобрать по телефону.
— Ладно, ладно… да, передайте, что я звонил, — торопливо проговорил Джефф. — А еще передайте ему мои наилучшие пожелания. Было здорово увидеться с ним летом. — Помолчав, он прокашлялся. — Он… очень болен?
Медленно кивнув, Лотти ответила:
— Да. Очень. — И почувствовала, как ей на плечо легла теплая рука Барбары.
— Передайте ему, что я сожалею, — сказал Джефф.
На следующее утро Фредди наблюдал, как Барбара суетится в его комнате, поправляя белые зимние розы в стеклянной вазе на подоконнике и вытирая пыль со вставленных в серебряные рамки фотографий.
— Между прочим, сегодня я чувствую себя получше. — Фредди осторожно перекатил голову с боку на бок, проверяя, насколько сильна боль. Боль точно была слабее.
— Может, это из-за того, что вам увеличили дозу морфия.
— Ах да. Верно. — Он был сильно возбужден, хотя и не осознавал этого. — Я говорю невнятно?
Барбара улыбнулась:
— Слегка.
— Выпьете со мной бокал шампанского? — Во взгляде Фредди светилась надежда.
— Сейчас только одиннадцать утра. Я налью вам чашку чаю — как вы на это смотрите?
— Как на ужасно жалкую замену. Кто там? — Оба услышали, как у дома остановилась машина.
Барбара выглянула из окна спальни.
— Не имею представления. Наверное, прибыли новые постояльцы. С ними занимается Лотти. А как насчет куриного сандвича?
— Я не голоден.
— Надо что-нибудь съесть.
— У меня не сиделка, а мучительница — разве этого не достаточно? — Указав на стул рядом с кроватью, Фредди сказал: — Хватит сновать туда-сюда, женщина, помоги мне с этим чертовым кроссвордом. Раньше я с ними разделывался за десять минут.
— Дайте поправить вам подушки. А то вы весь скрючились. — Барбара помогла ему наклониться вперед и свободной рукой ловко взбила пуховые подушки. — Вот так лучше, правда? Итак, куда вы дели ручку?
— Уронил, — ответил Фредди.
Когда Барбара, встав на колени, искала под кроватью ручку, дверь вдруг распахнулась и Лотти, которая выглядела на пятьдесят процентов шокированной и на пятьдесят процентов такой, будто увидела Санта-Клауса, странным голосом объявила:
— Фредди. У тебя гости.
Как всегда. Именно тогда, когда они с Барбарой собрались решать кроссворд. Фредди сделал вывод, что сейчас он не в настроении принимать гостей, и нахмурился.
— Кто это?
Лотти учащенно дышала. Дождавшись, когда Барбара найдет ручку и выберется из-под кровати, она объявила:
— Это Гизелла.
Глава 54
Фредди показалось, что комнатные часы перестали тикать. Откуда здесь может быть Гизелла, если из детективного агентства не позвонили и не сообщили, что нашли ее? Если, конечно, Лотти не решила устроить ему сюрприз. Хотя она ведет себя совсем не как заговорщик, это точно.
Ошеломленный, Фредди спросил:
— Они нашли ее?
Лотти покачала головой и ответила:
— Нет, не нашли.
На мгновение Фредди решил, что от завышенной дозы морфия у него галлюцинации. Или, возможно, он спит и ему снится сон. Только сон что-то уж больно реальный.
Вот Лотти подходит к нему, приглаживает волосы и поправляет воротник пижамной куртки. Берет одеколон «Пенхалигон» и брызгает им ему на щеки, затем разглаживает простыню и делает шаг назад.
— Вот, ты в порядке.
Он должен радоваться, подумал Фредди, что она не смочила слюной носовой платок и не вытерла ему рот. Он чувствовал себя грязным пятилетним мальчишкой. Понимая, что его речь невнятна, он спросил:
— Она, наверное, будет шокирована, когда увидит меня?
В этот момент слышится скрип половицы, и в дверях появляется женская фигура.
— Нет, Фредди. — Гизелла проходит в комнату. — Я не буду шокирована.
Даже если это сон, он все равно не жалуется.
Лотти и Барбара выходят в коридор и осторожно прикрывают за собой дверь.
— Это действительно ты. — Его слова звучат нелепо, но он ничего не может с собой поделать.
Гизелла осталась такой, какой он ее помнил: вьющиеся каштановые волосы так же обрамляют ее лицо, улыбка такая же неуверенная, глаза не изменились. Она одета в элегантные кремовые брюки, светло-коричневую кофту из ангоры, под которой виднеется блузка цвета слоновой кости. Один кончик воротника задрался, что позволило Фредди сделать вывод, что это не сон, так как его мозг никогда бы не придумал такую деталь.
— Фредди, как же здорово снова видеть тебя!
Фредди прочитал на ее лице противоречивые эмоции — искренняя радость смешивалась с сожалением о том, что он в таком состоянии. Гизелла осторожно оперлась о его плечи и поцеловала в обе щеки. От нее пахло гардениями. Фредди жестом указал ей на стул. Ему хотелось хорошенько разглядеть ее, как следует попросить у нее прошения и узнать, как сложилась у нее жизнь.
— Я так и не понял, как ты здесь оказалась, — сказал он, когда Гизелла села. — Мы разыскивали
