придирчив, и никак не хотел успокаиваться на достигнутом.
Джейн, слушая рассказы деда, никак не могла понять, почему так получается в жизни, одни окорока едят, а другие только ремня за них получают!
— По степени воздействия на организм человека, порча гораздо сильнее сглаза! — Дед продолжал учить внучку уму-разуму. — Навести ее сложно, но вполне можно с помощью того же окорока! Тут есть и особенности! Во-первых, она практически сама не может пройти, ее необходимо снимать, так она может сидеть на человеке годы.
— А во вторых?
— Во-вторых, она имеет выборочное воздействие. Так мужчина может потерять всю свою силу, а женщина стать бесплодной! Колдуны определяют порчу как канат, прикрепленный к телу жертвы и уходящий к тому, кто ее наложил. Признаки порчи — болезнь, которую нельзя снять ни лекарствами, ни постом, ни молитвой! Кроме того, порча воздействует не только на тело, но и на душу. Проще говоря, в нее вселяется враг рода человеческого, заставляя его думать определенным образом.
— А это как? — Не поняла Джейн.
— Это в голове поселяются дурные мысли, похоть заменят чистые помыслы, а потом в душе поселяется такая тоска, что хоть в петлю лезь! Мало того, проклятье может наводиться не только на человека, но и на весь его род!
— Так что, деда, — Джейн осмотрела на свои стройные ножки, — значит, я сглазила всех замковых слуг, что не дают мне прохода!
— Да не ты, а твоя красота, будь она неладна! Женская красота великая сила! И всякая нечисть часто пользуется ею!
«Ну почему, почему проклятие не миновало мою внучку? — Думал дед, вспоминая, как ночью пришлось бежать с маленькой Джейн на руках вон из Севильи. Элида, мама несчастной Джейн погибла на костре, сожженная по обвинению в колдовстве. Красавица получилась, вся в маму. Боюсь, и в Англии нам покоя не будет!»
— Ты слышала, как кухарки в замке толкуют о приворотах! Так вот, глупая внучка, приворот — это тоже разновидность порчи. Впрочем, у нас в роду всегда умели, и наводить и снимать порчу. Вот, например, завязка:
завязываешь веревочку в узел, а лучше на два-три узла и кладешь в трубу камина, чтобы высохла! И не просто так, а с наговором.[78]
— И как же порча действует? — Джейн вдруг поняла, что искушение навести настоящую порчу, может быть очень и очень большим.
— Действует на мужчин, развивая бесплодие! — Дедушка сдвинул брови и строго посмотрел на внучку. — Со временем ни сил, ни желания не остается! Женщинам тоже годится, они выполняют свой супружеский долг без удовольствия! Тут не всякий крест поможет, а только чудотворный или настоящие христианские святыни. Одно плохо, если по доносу факт порчи докажут — готовь шею для петли или дрова для костра!
«Да, навести бы порчу на всех молодых слуг, — иногда думала девушка, — научил же Карл разным штукам, но приходится терпеть молча, уж очень в петлю не хочется! И почему у меня нет дедушкиных кулаков? Я бы без всякой порчи съездила бы повару в ухо!»
Джейн поморщилась, вспомнив последнее приключение в замке. Парни затащили Джейн в сарай, чтобы полакомиться свеженьким телом, но дед вовремя вмешался. Карл знал не только кулинарное искусство, но и кулачный бой. Свора молодых людей разбежалась, вытирая кровь и сопли. С тех пор в замке к ней стали относиться с уважением, не рискуя сталкиваться с жилистыми кулаками повара.
— При такой дуэнье как дед, — судачили мужчины, — она может умереть старой девой! Кто знает, а не откупорил ли ее этот старый хрыч? С него станется!
Впрочем, Джейн знала и о пересудах и о пари. Не удивительно, что она платила парням неприступностью, а повзрослевшее тело с нетерпением ожидало полного и окончательного превращения в женщину.
В меленьком домике была только одна комната, а девушка уже выросла и стеснялась мыться в присутствии деда.
— Ладно, приводи себя в порядок, а у меня и в замке дела! — Дед, работавший на кухне в замке, был голубых дворянских кровей, и приучил внучку к чистоте не только тела, но и кухонной посуды. — Знаешь, внученька, нельзя роптать на судьбу! Лучше быть поваром в Англии, чем сожженным заживо дворянином в Испании!
Дед закрыл дверь и ушел в вечернюю непогоду.
В камине вскипел котел с водой, и Джейн решила вымыться, пока деда нет, а за одно отпить немного вина из дедушкиных запасов.
«Глаза у меня кошачьи, но зубы там не растут, — думала девушка, тщательно проверяя себя пальцем, — интересно, почему, если потереть пальчиком там, тело пробирает дрожь, а потом как вспышка молнии и очень-очень сладко?» Надо сказать, что после того открытия под луной, Джейн почти каждую ночь, проверяла, не растут ли там зубы, и находила в этом свое, совсем не детское удовольствие.
Красное вино и горячая вода заставили кровь быстрее бежать по жилам.
— Неужели это мои груди? — Прикоснувшись к влажным холмикам куском холстины, служившей полотенцем, Джейн почувствовала приятную тяжесть внизу живота. — Как же так получилось, что я вот так переродилась?
То ли от прикосновения ладони, толи от непонятных желаний, груди налились соком и набухли и слегка приподнялись, чем привели свою обладательницу в изумление. Изучения самой себя было прервано появлением деда и стуком дверь.
— Открывай, дочь греха! — Даже по голосу было понятно, что дед рассержен.
«Похоже, на меня навели-таки сглаз! — думала купальщица, открывая засов, — что же теперь будет?»
Карл хлопнула дверью так, что весь домик затрясся, девушка поняла, старик рассердился не на шутку.
— Поганка![79] — Карл запер дверь и строго посмотрел на внучку. — Ты опять все испортила! Ну, что ты сделала с испанским окороком? Ты что, забыла, что сэр Шелли, наш хозяин, имеет право виселицы, дарованное самим королем?[80]
Джейн поняла, что предстоит очень неприятный разговор: она не предупредила деда о том, что начались женские проблемы, а подошла к окорокам. Теперь, судя по настроению деда, возмездие будет быстрым и очень суровым.[81]
— Дед, — внучка попыталась возразить строгому воспитателю. — Ну, где мы можем взять черную настоящую свинью? Ну, нет их в Англии!
— Да не свинье дело, а в тебе грешной! — Карл, ничуть не стесняясь того, что из одежды на теле внучки всего лишь кусок холстины, — больно схватил Джейн за ухо. — Почему ты не предупредила меня о месячных? Что скажет сэр Шелли, когда попробует окорока?
Карл, конечно, понимал, что изменить породу свиней они с Джейн не в силах. Теперь мужчине просто требовалось выместить обиду.
— Запомни, — Карл тяжело дышал, он не выпускал уха внучки из крепкой руки, — испанским окороком «подкрепляли плоть» многие сильные духом люди! Конквистадоры, моряки, монахи, монархи — все любят хамон! А ты его портишь женской сущностью!
«Будет бить! — Сердце Джейн замерло, потом учащенно забилось. — А может, простит?»
— Умоляю, не надо меня мучить, — взмолилась она, и голос ее теперь сорвался от страха на хрип. — Я ни больше не буду… Дедушка, милый, пощади!
К сожалению, Карл был слишком зол, чтобы прислушиваться к мольбам внучки.
«Влипла! Это наказание мне за грех, что я вытворяла со сковородкой! — поняла Джейн. — Боже, как стыдно! Ведь я почти совсем взрослая, а он все считает меня маленькой и достойной порки! Ведь едят хозяева окорока и только хвалят!»
— Наш окорок, не только лакомство, которое в течение многих месяцев и даже лет сохраняет свои
