огромное приданное, спокойная жизнь в замке, хоть и требующем большого ремонта, но зато в подвалах большие запасы старого вина и других вкусных вещей, вдобавок ко всему этому прекрасная женщина!
Леди не обманула и в первую брачную ночь третьей на супружеском ложе оказалась прекрасная девушка, лет пятнадцати. Современным читателям не понять, почему Эллин решилась на такой поступок. Женщина в те времена считалась имуществом, таким же, как корова или лошадь. Эллин, выходя замуж, фактически отдала себя в рабство мужчине, своему хозяину. Она знала, что с момента венчания цель жизни определена до последних дней: обслуживать господина на супружеском ложе, и рожать детей. Обязательно родить парочку мальчиков, которым передать наследство, и девочек — для продажи в качестве невест и заключения кровных союзов между семействами. К тому, что муж при ней будет наслаждаться юной девицей, Эллин относилась с философским спокойствием: «Мужчина заводит любовницу для удовольствия, — думала она, — а не для пытки. Мартин будет любить меня, а с этой девкой у него не будет ничего, кроме простого влечения. Что в ней хорошего, кроме очарования ранней юности? Ничего! А молодость и красота — временное явление!»
Алисин, предназначенная Мартину в качестве подарка, являла собой настоящее воплощение типично английской красоты, и показалась рыцарю символом чистоты и невинности. Вот только несчастная девушка никак не могла смириться со своей участью. Ее силой увели у матери, а потом служанки раздели Алисин и стали мыть в корыте, отпуская соленые шуточки по поводу невинности и красоты свадебного подарка.
— Вот погодите, — веселились они, увидит рыжую призрак Максимилиана, — так обязательно постарается залезть к ней под одеяло! Он страсть как любит таких веснушчатых, молоденьких и вкусненьких!
Наконец, ее одели в короткую тунику, завернули в плащ и повели в брачные покои.
— Поздравляю Вас, — девушка неумело поклонилась молодоженам.
В спальне жарко пылал камин, горели свечи, но девушке все равно казалось, что в помещении холодно. В замке она была впервые. До последней минуты она не верила в то, что отдадут новому господину.
— Ты настоящая красавица, — Мартин улыбался, решив, что церемониться с девицей он не будет, — подумать только, какие бутоны распускаются на местных болотах!
— Я не на болоте выросла, — девушка нисколько не смутилась или не подала вида, — я живу в деревне у матушки…
Волосы, как заметил Мартин, отливали красной медью, а по лицу рассыпались веснушки. Что ж, если при взгляде на рыженькую девчонку мысли рыцаря невольно повернулись совершенно в противоположную от молодой жены сторону.
— Интересно, — Мартин показал жене на портрет рыцаря, — висевший на стене спальни. — Эллин, ты не находись сходства?
— Не удивительно, если оно есть! — Эллин посмотрела на портрет, а потом на девушку. — До сих пор в округе ходят рассказы о похождениях моего дедушки Максимилиана. Он тут ни одной юбки не пропустил! Впрочем, и умер он на женщине, и это в возрасте семидесяти лет, когда надо думать не об удовольствиях, а о Боге и спасении души! Его призрак до сих пор гуляет по замку! Кстати, Алисин, ты боишься привидений?
— Боюсь! — Честно ответила она.
«Леди Эллин совершенно голая, — девушка не могла поверить своим глазам, — раздеваться вот так перед мужчиной смертный грех! Да и господин тоже не обременен одеждой! Это же содомский разврат! Боже, куда я попала?»
— Девочка, — леди Эллин вылезла из-под одеяла и подошла к Алисин и сорвала плащ. — Лучше запоминая сразу: тут твой господин и твоя госпожа! Ты будешь делать все, что скажут! При малейшем возражении вместо ночи в теплой кровати отправишься прямо в склеп к моему деду! То-то он обрадуется! — Леди, решив в первую брачную ночь обойтись без ночной рубашки, вынула из-под подушки маленький, но очень острый обоюдоострый стилет. — Ты с этого момента принадлежишь мне и моему мужу душой и телом!
«Неужели это происходит со мной? — Сердце Алисин отчаянно колотилось. — И меня сейчас будут насиловать, как портовую проститутку?»
— Мне кажется, что на тебе слишком много одежды! — Стилет с хрустом впился в ткань, и располосованная туника упала к ногам девушки.
Филигранной точностью Мартина Эллин не обладала, и на коже «подарка» выступило несколько капелек крови.
Следом упала на пол заколка для волос. Распущенные рыжие волосы рассыпались по плечам. Теперь перед Мартиным стояло сразу две голых женщины!
Боже, как он хотел их обоих: юную рыженькую кошечку и породистую белокожую кобылку с черной как смоль гривой!
— Милорд, я еще девица, — девушка покраснела, как маковый цветок и попыталась прикрыться руками, — пощадите мою невинность!
— Значит, тебе повезло, что бутон сорвет настоящий джентльмен, — отвечал Мартин со смехом.
— Я не буду, я не могу! — Сгорая от стыда, Алисин пыталась спрятаться за Эллин. Впервые в жизни она стояла голая перед мужчиной, и испытала настолько сильное потрясение, что едва не лишилась чувств.
— Incredulus odi![13] — Огрызнулся Мартин.
Зеленые венчальные свечи горели, в старинном бронзовом подсвечнике, и в их мерцающем пламени Мартину вдруг показалось, что дедушкин портрет улыбается, глядя на двух красивых женщин и одного доблестного рыцаря.
«А не его ли я видел, гоняясь за Стефаном в замке?» — подумал рыцарь, но когда тебе предстоит доказать мужскую доблесть сразу двум дамам, о призраках думать не хотелось.
— О, представь, что это такое, когда такие стройные ножки переплетутся с твоими, Мартин! — Эллин шлепнула девочку по попке и постаралась отвернуться от портрета. — Она не врет! Мои служанки подтвердили ее невинность!
«Ну, как сказать мужу, что призрак повелел обязательно повесить его портрет в спальне? Не знаю, зачем ему это понадобилось, но если дедушка начнет чудить, так вся челядь из замка разбежится!»
Алисин увидела, как портрет шевельнулся, а парадное бесстрастное выражение лица Максимилиана сменилось похотливой улыбкой. Оцепенев, девушка словно приросла к месту. Коленки ее дрожали. «А вдруг, служанки не врут, и призрак действительно приходит к ним по ночам и даже залезает под одеяла?»
Привидений девочка боялась еще сильнее, чем рыцаря и его жену. Остатков мужества хватило лишь на то, чтобы прикрыть ладошкой низ живота. Ложиться на широкое ложе совсем не хотелось.
— Значит, ты девственна? — Рыцарь рассматривал живой подарок, а она от стыда была готова провалиться сквозь землю. — Волоски у тебя внизу такие же рыжие? Ну-ка, убери руки!
— Да, рыжие! — Алисин смотрела на кровать так, как смотрят заключенные в тюрьму на орудия пыток.
Страх, стыд, ужас перед предстоящим насилием, — все перемешалось в ней. От ее взгляда не укрылись ременные петли, оставшиеся на брачном ложе еще от первого мужа Эллин. Не надо обладать большой фантазией, чтобы догадаться об их назначении.
— Ты знаешь, что должно произойти? — Молодая жена подтолкнула девушку на шаг к кровати.
«Нет, я не отдамся этому мужчине! — думала Алисин, но тут ее взгляд упал на оживший портрет. — В склеп тоже очень не хочется!»
Она сделала еще шаг кровати, но природное упрямство, свойственное многим девушкам, мешало трезво оценивать ситуацию и сделать правильный выбор.
Алисин стояла красная, от маковки до пят, стыдливо прикрывая грудь и низ живота руками. «Господи, прости меня, грешную!» — взмолилась она.
Эллин строптивость девчонки начала надоедать. Портрет на стене тоже стал проявлять нетерпение.
