кинотеатре. Только к рассвету мы добрались до гостиницы, где для нас была забронирована комната Обрывки мелодий, слова из песен еще некоторое время крутились в голове, а потом все пропало. Будто отключили питание.
В субботу, рано утром, мы отправились на автомобильный толчок выбирать средство передвижения. Те же две четверти, тот же ля-минор…
Есть газеты, семечки каленые, сигареты, а кому лямон?
Нет, лимоны и сигареты нас не интересовали, а вот «запорожцы», преимущественно «горбатые», как наиболее дешевые, представляли интерес. Мы имели довольно смутное представление о достоинствах и недостатках этой машины. Одно знали точно — она похожа на фирменного «жучка». В остальном полагались на Сашу — крупного специалиста, который, по его словам, собаку съел на этих керосинках.
Илик подобрал Сашу где-то на Украинке. Украинка — один из дальних районов Симферополя. Там Саша по вечерам губил свой талант водкой с пивом у торговой палатки. Был он невысок ростом, чумаз и несколько несвеж, мягко говоря. Кроме водки, он любил порассуждать об устройстве вселенной, беря за ее модель двигатель «запорожца». Саша выбирал машину, как говорится, на свою голову.
- Передок хреновый, масло гонит, резина — тютю. Не подходит! У этого два цилиндра не фурычат, колодкам труба. Не подходит! Придется брать этот. Тоже не фонтан, но подмарафетим, будет бегать, как… Как…
Саша так и не смог сказать, как будет бегать наш «жучок». Довольно скоро каждый из нас смог подобрать это сравнение. На следующий день, в понедельник, уладив формальности, мы официально стали владельцами автомобиля. Добавлю: мы полагали, что счастливыми владельцами, а как поняли немного позже, его бывший хозяин стал действительно счастливым, продав это чудо нашего века. У «жучка» оказался довольно скверный характер. И мы, переночевав несколько раз на середине дороги между Симферополем и Черногорском, решили возить Сашу с собой точно так же, как запасное колесо и набор инструментов. Саше это неожиданно понравилось. Он получил возможность в свободное от лежания под машиной время общаться с официантками. Он рассказывал им о перебоях в снабжении фреоном, так как был специалистом по холодильным установкам, и танцевал с черногорскими дамами, отставив мизинец на правой руке, обхватывающей талию. Кроме этого, Саша назначал свидания, спрятав замасленные руки в пиджачные рукава, строил глазки буфетчице Наде, находясь, сам того не подозревая, под «дамокловым мечом» Эдика Шаро- яна. Наконец, ежевечерне Саша ужинал с вином, а потом спал, до очередного ЧП, на плече у кого-нибудь из нас по дороге домой.
Я любил возвращаться домой. Под треп Кырлы, под его вечные споры с Гешкой. На все темы. Начиная с медицины, где господствовал Кырла, и кончая проблемами общения с внеземными цивилизациями.
- Начинается очевидное — невероятное! — говорил Илик каждый раз, когда начинался нешуточный спор о какой-нибудь ерунде.
Добрый день!
Была зима. Печка в нашей чудо-тачке не работала. Илик сыпал соль на стекло, чтобы хоть что-то было видно. Откуда он узнал этот секрет борьбы с инеем на стеклах, никто не знал. Саша спал до сигнала тревоги. Кырла выдыхал винные пары, от чего стекла запотевали еще быстрее. Получался замкнутый круг. Пары — соль — пары. Много паров, много инея, много соли и ни черта не видно.
То, что Кырла стал выпивать, для нас было ненормальным явлением. Мы ввели у себя сухой закон. Мы пошли работать в ресторан, чтобы заработать денег, а не для того, чтобы трескать водку с клиентами. Каждый вечер желающих угостить музыкантов было хоть отбавляй. Угостить и попросить спеть любимую песню было гораздо дешевле, чем заплатить музыкантам. Поэтому мы постановили: с клиентами — не пить! Мы сыграем что угодно, но только за деньги. Однако чем больше мы зарабатывали, тем чаще Кырла нарушал закон. Мы предупреждали его, ставили на вид, говорили, что желающих занять его место — полно, поэтому пусть подумает хорошенько. Он каялся, обещал, что сорвался в последний раз. Мы его прощали, но все повторялось. Снова и снова. Пожалуй, это была единственная проблема, в остальном все было хорошо.
В Симферополе, среди кабацких музыкантов, уже ходили легенды о золотой жиле, на которую мы напали. Не последнюю роль в возникновении легенд сыграл Гешка. Каждый раз, встречаясь с коллегами в общественных местах, будь то парикмахерская или парилка, он, как бы между прочим, называл цифру нашего недельного заработка, чем приводил местных лабухов в замешательство. К нам даже высаживались десанты с целью проверки данных, и, к величайшему изумлению десантников, все оказывалось правдой. Деньги в этом занюханном ресторанчике были.
Шли дни. Проходили месяцы. Мы выводили для себя некие жизненные формулы. Например. Деньги развращают, тяжелая ежевечерняя работа утомляет. А раз так, чтобы не потерять вкус ни к тому, ни к другому, надо отдыхать, расслабляться. Каждый это делал по-своему. Илик отдыхал по коммерческой части, Гешка фарцевал шмотками, я играл в футбол, а Кырла баловался дорогими винами и коньяком…
Как ни странно, именно Кырла был тем, что связывало меня с моим вторым Я. Что-то роднило нас. Конечно, профессия. Даже обе профессии. И что-то еще, что не имеет точного названия. Он был моей отдушиной. От слова душа, естественно. Он единственный знал о Вите. Ему я доверял свои сомнения. И в спорах я всегда был на его стороне.
Илик в спорах не участвовал. Спор на интерес — не тот случай, где можно было применить главный аргумент Илика — деньги. И потом Илик не знал, например, чем кинологи отличаются от кинолюбителей, хотя относился и к одним, и к другим.
Сегодня у нас выходной. Мы решили отдохнуть. По-человечески. Как люди. Вздохнуть свободно. В одной компании. Состав участников — свободный. Женатые — с женами. Холостые — с кем хотят. Я хочу с Витой. За эти месяцы мы виделись считанные разы, зато каждый перерыв я бегал звонить ей по автомату. Я что-то придумывал. Фантазировал. Обманывал. Бессовестно врал. Я в командировке. Уехал.
Когда вернусь — не знаю. Особое задание. Секретная миссия.
- Миссия от слова — мисс?
Нет! Кроме меня — никто в ней не участвует! Просто заболел вдали от дома, но готовлюсь в космос. Недалеко от центра управления полетами. Кстати, это было правдой. Я описывал, как он выглядит. И опять не врал. А потом снова начинал рассказывать басни. Заливать, вешать лапшу…
Но сегодня — все! У нас — выходной, и мы увидимся. Сегодня мы отдыхаем. Сегодня — только правда, и все будет по-другому. Потому что вечером мы свободны. Сегодня мы идем в ресторан. Гулять!
Китобои вернулись — из плавания. Подводники — из автономки. Буровики — с вахты на буровой. И в этой пестрой компании — мы.
У нас выходной в кабаке.
- Я так давно тебя не видела.
- Зато слышала, — сказал тот, что играет в ресторане.
Он так обнаглел, что не давал слова вставить.
- Слышать — это не то. Я хочу тебя видеть.
- Я тоже. Пойдем, я познакомлю тебя с моими друзьями. Это Кырла.
- Кырла? Странное имя… Никогда не слышала раньше.
Кырла женат. Это его жена. Он держит ее под руку. Они тоже редко видятся. Такая у нас работа.
- Илик Авангардович.
- Не может быть! Вы, наверное, по спортивной части.
Наверное. И девиз в жизни у него почти олимпийский. Главное не играть, главное — выигрывать
— В какую игру?
- В любую, только не в азартную!
- А это — Гешка.
- А мы знакомы.
- ?
- И давно уже…
Мы танцевали. Играл ресторанный оркестр. Никогда не думал, что это так приятно — танцевать.
