— А трезубец — это скорее инвентарь, чем оружие. Хочешь — используй как палку в колесо, для подножки — тоже вещь незаменимая. Да мало ли еще для каких полезных дел сгодиться может.
Тем временем савор что-то совсем разошелся. Нам он говорил, что в лесу нужно двигаться осторожно, а сам почти бежал, не обращая внимания на хруст веток под ногами. Мы своим марш-броском в лесном царстве такой переполох подняли, что имели все шансы привлечь внимание какого-нибудь любителя поживиться чужой плотью.
— Унг, да остановись ты! Загнал совсем. Эдак мы успеем куда угодно, только не в пункт назначения.
Внезапно лес кончился, и наш отряд вывалился на огромную поляну.
— А мы уже пришли, — ответил проводник чужим голосом и наконец обернулся. Глаза савора были пустыми.
За его спиной стояли знакомые фигуры лучников. Не успели мы опомниться, как за нашими спинами появились такие же удальцы. Приехали! Своим ходом приехали. Когда же они успели Унга загипнотизировать? А я? Идиот! Ведь подозревал неладное, почему не остановил? Злость на себя всегда заставляла собраться с мыслями, но на ум ничего, кроме желания встряхнуть нашего Ивана Сусанина, не приходило. Постарался сделать это несильно, однако удар все равно получился существенный, и Унг оказался в трех шагах от того места, где только что находился.
— Ой, где я? — были первые слова пришедшего в себя савора.
— У меня в гостях, мудрейший, — раздался грубый голос из-за спины лучников.
Меч сразу оказался в руках Унга, что вызвало мгновенную реакцию окружающих. Десятки стрел направились в его сторону.
— Будь так любезен, учитель, дай моим людям повод. Ты, к сожалению, не являешься даже пародией на пророка, — показавшийся из-за спин лучников толстяк в синей безрукавке с металлическими пластинами презрительно кивнул в мою сторону, — и слуги великого Гроу без страха наделают дырок в твоем дряхлом теле. А если вмешается тот, кого мои люди по невежеству считают предвестником мохнатого Гроу, стрелы найдут его спутников. Прежний главный жрец совершенно забыл упомянуть об их неприкосновенности в своих дурацких предсказаниях.
Дзонг (а это, судя по всему, был именно он) упивался положением, протяжно произнося свою напыщенную речь. Желание раскроить ему череп росло с каждым словом, но эта сволочь знала наше слабое место. Я бы и десять голов Дзонга не променял даже за голову Баки.
Кстати, о шушере. На поляне его не было. Эх, ефрейтор, а ведь мог бы и предупредить. Хотя, даже если он опять приведет на помощь знакомую компанию, сейчас это вряд ли поможет. На поляне находилось около сотни жрецов, имеющих, судя по одежде, различные ранги. Что для них два десятка дикарей!
— Как же долго я ждал этого момента. Вот мы и встретились, Унг.
Главный жрец заметно выделялся среди своих подчиненных. Постоянные думы о благе племени существенно отразились на габаритах бывшего ученика савора. При таких жировых отложениях он уже вряд ли мог активно заниматься физическими упражнениями, и, хотя все жители Тангора казались мне на одно лицо, эту физиономию трудно было спутать с кем-либо. Морщинистый лоб, узкие щелки заплывших глаз, маленький нос и огромные щеки, заканчивающиеся заостренным подбородком, производили неизгладимое впечатление.
— А я тебя никогда и не избегал. Только не пойму: зачем ко мне юнцов посылать? Это дряхлое, как ты изволил заметить, тело десяток таких светлейшеств, как ты, на тот свет может отправить, не запыхавшись, — вызывающе ответил савор.
— Слишком дешевый трюк. Пытаешься меня разозлить? Напрасно. Легкой смерти от меня не дождешься, к тому же у нас еще остались кое-какие незавершенные дела, — кивнул Дзонг на меч своего бывшего учителя и, рассмеявшись, добавил: — Кое-кому нужно закончить образование. Увести всех.
Отобрав оружие, воины отвели нас в огромную клетку, расположенную в самом центре поляны. Охрана кружила на расстоянии трех метров от решеток. Вот влипли!
Недалеко от места нашего заточения в землю был воткнут шест с насаженной на него головой. Да, украшение не из приятных. По шраму на щеке узнал недавнего знакомого. Видимо, Рзан не намного опередил нас, и, хотя этот человек не вызывал у меня добрых чувств, я бы все-таки предпочел видеть его целым. Скорее всего, Дзонг специально оставил этот «сувенир», чтобы наши головы сделали правильные выводы. Пока у них еще есть такая возможность.
Из клетки также хорошо была видна резиденция главного жреца гроунов. Только у него на этой поляне имелась просторная палатка, откуда изредка появлялись… по-моему, женщины. Волос на голове у них тоже не наблюдалось, но строение тела… А что мне еще оставалось? Только любоваться соблазнительными фигурками представительниц слабого пола. Все же лучше, чем предаваться унынию.
— Серж, Дербс сломает стенку и набросится на врагов, — оторвал меня от созерцания лерх. — Пока они будут приходить в себя, вы убежите.
— Нет, не годится, — быстренько обдумав предложение Дербса, заключил я. — Дзонг, может быть, именно этого и ждет. Пророк, убегающий от главного жреца, только поднимет авторитет мерзавца, а скрыться нам не дадут. Нужно придумать что-нибудь неожиданное.
— Но нельзя же сидеть без дела и ждать, — вступил в разговор Гриф.
Берт был абсолютно прав, и я начал напряженно думать, сопровождая мыслительный процесс методичным обшариванием карманов собственной куртки. Самой ценной находкой оказался подарок Соньки — ларчик с сонным газом. Жаль, радиус действия у него маловат. Не могли полянку поменьше выбрать или, на худой конец, собраться в одном месте.
— Мужики, есть одна идея.
И я рассказал о действии ларчика и мерах по избежанию сонных чар:
— Главное, запомните: если я ни с того ни с сего начинаю считать, то на счет «три» все задерживаем дыхание.
Настроение шерстяных бойцов отряда сразу улучшилось, но наш гид все равно продолжал заниматься самобичеванием.
Дзонг в это время собрал несколько человек и проводил какое-то совещание. Голоса до клетки почти не долетали, но, если судить по жестикуляции, там проходили горячие дебаты.
— Кто это? — спросил я у савора.
— Старшие жрецы стана. Наверное, решают судьбу пророка, — ответил он безжизненным голосом.
— Похоже, ругаются. Неужели что-то не поделили?
— Среди старших жрецов много сторонников Даворга, предшественника Дзонга, а они, я слышал, не в восторге от действий нынешнего владыки.
— Хочешь сказать, у нас есть шанс?
— Разве что призрачный, — «оптимистично» ответил Унг.
В этот момент я заметил, как главный жрец поднес небольшой посох ко рту, словно скрывая сорвавшийся зевок.
— Ты гляди, чего вытворяет, — толкнул я Унга в бок.
— Что необычного? Они собираются голосовать.
— Как, неужели не видишь? В воздухе около Дзонга крутится настоящее привидение.
Сокамерники разом уставились сначала на собрание, а затем на меня. Они никого не заметили. Я же отчетливо видел на фоне коричневой листвы крупного парня, словно сделанного из пластичного льда.
— Там никого нет, Серж, — сказал Унг, и Гриф с Дербсом дружно закивали головами в подтверждение его слов.
Предпосылок для галлюцинаций у меня не было: головой не бился, не голодал, какой-нибудь дрянью не дышал — все время по лесу идем. Поэтому сказал как можно убедительнее:
— Ребята, если вы чего-то не замечаете, это не значит, что там его нет. Дзонг тоже не видит призрака, но разговаривает с ним через свой посох.
— Почему ты решил, что толстяк не видит того, с кем разговаривает? — спросил берт.
— Да этот полупрозрачный такие рожи ему строит, что, если бы жрец их заметил, удавился бы от злости.
