Глава 43
Чарли и Джим молча вошли в коттедж на Бил-роуд.
Все так же, ничего не говоря, Джим пошел и зажег свет где только можно. Свет придавал ему уверенности, потому что при освещении тени на стенах, на потолке и на полу были всего лишь тенями и больше ничем. За окнами все еще стояла ночь, и было непонятно, когда она кончится. Джим твердо знал, что восхода солнца недостаточно, чтобы рассеять мрак.
Эйприл отправилась укладывать Сеймура, и Джим зашел на минуту в комнату пожелать ему доброй ночи. Мальчик объяснил, что ему не спалось и он вышел с собакой, решив забраться в дом на дереве, поскольку днем это развлечение было ему недоступно. Он не знал, какая опасность ему грозила, и всерьез радовался, что непослушание на сей раз сошло ему с рук.
Джим объяснил ему, что он не должен бояться Немого Джо, что пес вовсе не собирался его кусать, а, напротив, хотел защитить. Сеймур спокойно посмотрел на него.
– Да я и не испугался. Я знаю, что Немой Джо – хороший пес.
Сеймур не спросил, почему Джим вдруг очутился у них дома. Его занимало другое, и после недолгого колебания он решил заговорить об этом:
– Какой ты странный, Джим. У тебя глаза разные.
– Ну да. Мне они для работы нужны. Ты знаешь, что я вожу вертолеты?
– Правда? А глаза при чем?
– Одним на землю смотрю, другим – в небо.
Сеймур озадаченно сдвинул брови, а потом лукаво прищурился.
– Знаю, разыгрываешь!
– Я? Ничего подобного. Вот полетишь со мной и увидишь.
Сеймур тут же вопросительно уставился на мать. Эйприл кивнула. И тут началось такое!.. Сеймур кувыркался на кровати, прыгал и вопил от счастья:
– Ура! Я полечу на вертолете! Я полечу на вертолете!
Немой Джо спокойно разлегся на ковре под окном. Эйприл осталась приводить Сеймура в чувство. Когда Джим выходил, она посмотрела на него так, что Джим подумал: ради одного этого стоит жить.
В гостиной у окна его поджидал Чарли. Лицо у индейца было усталое, но держался он, как всегда, гордо и прямо. И как ему в его-то возрасте удается выносить такие нагрузки?
– Чарли, нам надо поговорить. Но не здесь.
Старик понял и кивнул.
– Хорошо.
Они вышли из дома, не говоря ни слова, доехали до коттеджа Джима и вот теперь сидели в гостиной друг против друга. Джим думал о том, что Алану, Эйприл, Сеймуру и многим другим грозит смертельная опасность. И так будет до тех пор, пока они не найдут какое-то решение. Джим всей душой надеялся, что Чарли хоть что-нибудь ему подскажет, хоть самую малость.
– Ну что,
Чарли, по обыкновению, был немногословен. Но в голосе его звучала такая железная уверенность, на которую Джим и надеяться не смел:
– Посмотри среди ценностей твоего деда.
В сумятице этого дня Джим совсем забыл про кукол и клеенчатый конверт, который нашел в «фамильном сейфе» Калеба.
Он прошел в спальню, посмотрел на кукол, уложенных в шкафу и завернутых в прозрачную пленку. Среди свертков был один, не похожий на прочие. Поначалу Джим не обратил на это внимания. Он был мягкий на ощупь, и там никак не могло быть статуэтки. Джим взял этот сверток и подошел к креслу, на котором висела его джинсовая куртка. Он вспомнил, что клеенчатый конверт положил во внутренний карман, а потом переодел куртку и про конверт совсем забыл.
Вытащив конверт, он вернулся в гостиную и положил его вместе с необычным свертком на стол перед Чарли. Конверт пришлось разрезать ножницами. Там оказался документ на нескольких страницах. Плотно запечатанный конверт из клеенки предохранял бумагу от влажности. Джим осторожно достал странички и быстро пробежал их глазами.
Это было приложение к договору от 1868 года между Соединенными Штатами Америки и племенем индейцев-навахов, согласно которому вождю по имени Элдеро и его потомкам передавалась в вечное пользование обширная территория вокруг деревни Флэт-Филдс.
Джим сразу понял огромную важность этого документа. На территории, отписанной Элдеро, в настоящее время разместилось ранчо «Высокое небо». Если документ подлинный, Коэну Уэллсу едва ли удастся осуществить свои грандиозные планы.
Джим поднял голову и в упор посмотрел на Чарли.
– Именно этот документ они ищут. Но при чем тут мы с дедом?
Чарли кивнул на сверток.
– Открой и посмотри.
Джим снова взялся за ножницы. Надрезая очень осторожно, чтобы не повредить содержимое, он наконец снял обертку и развернул на столе старое индейское одеяло. Рисунок на нем в точности повторял узоры того одеяла, в которое был завернут золотой сосуд, найденный Калебом в пещере. Знак власти индейского вождя по имени Элдеро. В одеяле обнаружились два искусно сработанных амулета. Два медальона, видимо переплавленные из серебряных долларов, с выгравированным на них профилем флейтиста Кокопелли, покровителя племени.
Джим опять посмотрел на Чарли.
– Что это значит?
Ответом ему был удивленный взгляд.
– Что ты видишь, то и значит. – Старик встал, зашел ему за спину, положил руки на плечи. – Ты прямой потомок Элдеро, Три Человека. После побоища во Флэт-Филдс его дочь Талена с новорожденной дочерью укрылась в клане Эрреро Кузнеца, на окраине форта Дефайанс. Элдеро остался один в пещере и совершил обряд возмездия.
Чарли снял руки, но единение их душ не исчезло, и слова старого шамана звенели, словно колокол в голове Джима.
– Дочь Талены Линда была матерью Ричарда Теначи, твоего
– Почему вы мне ничего не сказали?
– Потому что тебя здесь не было. Тебя никогда не было, даже когда ты еще жил здесь. Твоя душа рвалась отсюда, и никто не мог ее остановить. Мы с твоим дедом решили, что ты свободен в своем выборе.
Джим расслышал в голосе Чарльза Филина Бигая печаль о прошлом и невозможность примириться с настоящим.
– И ведь не ты один так думал. Мы видели, что творится вокруг, видели, как меняется жизнь. Ныне молодые индейцы, которым должно чтить своих вождей, даже не знают, кто они. Наши потомки одеваются, как эти болваны рэперы, которых показывают по телевизору, и изображают гангстеров. А ведь это все липа, как и их наряды. Мы настолько позабыли себя, что наряжаемся, как попугаи, чтобы потешить туристов. Нас много. Мы могли бы стать одним сильным голосом. А вместо этого стали хором фальшивых и раболепных голосов.
Джим постепенно понимал, что хочет донести до него этот человек.
– Ты все знал. Ты все знал с самого начала и ничего мне не сказал.
– Я молился всем богам, чтобы это прекратилось. Чтобы я мог тебе помочь.
– Мне помочь?! – сорвался на крик Джим. – Надо было помогать тем несчастным…
Чарли, казалось, потрясен его словами.
– Ты что, до сих пор не понял, Три Человека? – Голос его надломился от боли, когда он добавил: – Средоточие всех этих бед – ты, и больше никто.
