— Дуглас?.. — глаза агента Вэйда впиваются в меня.
Я неохотно вытаскиваю фотографию Ханны и показываю ему, изо всех сил стараясь казаться смущенным.
— Ты совершенно прав. Я не могу без женщин.
Только через три дня мне удается достаточно надолго избавиться от агента Вэйда, снова поговорить с Бетти и назначить ей встречу в кафе с ослепительно красивой официанткой. Я не знаю точно, что скажу ей, поэтому решаю просто плюнуть на все и плыть по течению. Я всегда могу вернуться к теме гипервентиляции, если что-нибудь пойдет не так.
Бетти изучает карточку Ханны, смотрит на изображение потрясающе прекрасной Ханны, которая улыбается ей в ответ, — в одной руке плетка, в другой вибратор с насадкой в виде молота. Она выглядит озабоченной, когда возвращает мне карточку.
— Ты уверен, что это та самая девушка, Дуглас?
— Абсолютно. Понимаешь, этот парень, который меня шантажирует, он совершенно аморальный. Он… Он постоянно ходит на стриптиз-шоу. И все время трахается с проститутками. Я думаю, что так он и подружился с этой Ханной.
Бетти делает глоток капуччино и очень быстро промакивает верхнюю губу салфеткой. При этом она смотрит на меня.
— Когда я позвонила по номеру, который ты мне дал, мне велели идти в номер какого-то мотеля и ждать там. Так я и сделала. Примерно через пять минут появились двое мексиканцев, навели на меня пушку и забрали мой кошелек…
Честно говоря, я не знал, что сказать, и немного расстроился.
— Значит, тебе не удалось повидаться с Ханной?
— Не думаю, что она вообще существует, Дуглас.
— Но у нее же есть карточка… Вот эта карточка. Я нашел ее в моем… Я имею в виду, она выпала из кармана шантажиста… Она должна существовать… Откуда бы иначе взялась ее фотография?
— Дуглас… послушай меня… — Бетти очень спокойна, очень разумна, и только спустя минуту я осознаю, что ее рука касается моей. — Послушай секундочку… — Я поднимаю глаза и вижу почти хрустальные голубые глаза Бетти. Они гипнотизируют меня. — Забудь о Ханне. Ты просто отчаялся, вот и все. Тебе нужно было за что-нибудь уцепиться, все равно за что…
— Она существует, Бетти… Наверное, там, в мотеле, произошло какое-то недоразумение…
Бетти пытается перекричать меня.
— Нам нужен другой план.
— Может быть, лучше мне позвонить ей. Может, они решили, что ты из полиции нравов. Может, если с ней встречусь я, все будет по-другому.
Бетти убирает руку. Я пытаюсь схватить ее, но она двигается слишком быстро, и я случайно опрокидываю солонку. Я немедленно беру щепотку соли и перебрасываю ее через правое плечо.
— На счастье.
Потом я перебрасываю соль и через левое плечо, потому что не знаю точно, через какое плечо нужно перебрасывать соль на счастье. Потом я еще раз перебрасываю соль через оба плеча — просто на всякий случай. Я не уверен, что посетители за соседним столиком в восторге от моего поведения, и по лицу Бетти могу догадаться, что она тоже не в восторге. Я слизываю с пальцев соль.
— Так… Сколько они взяли?
— Прости?
— Эти мексиканцы, грабители… Сколько денег они забрали? — Я уже доставал бумажник и готов был отдать Бетти все, что у меня есть, даже дом — если бы, конечно, он у меня был.
— Не глупи, Дуглас.
— Нет, Бетти. Я настаиваю. Сколько они взяли?
— Честное слово, не могу тебе сказать.
— Сто? Двести?
— Дуглас…
— Пятьсот?
— Откуда у меня такие деньги…
Я вытаскиваю из бумажника всю наличность. Пытаюсь вложить деньги в руку Бетти.
— Вот так? Здесь, наверное, триста пятьдесят… Возьми… Возьми все…
Бетти пытается сунуть мне деньги назад, но я сжимаю руки в кулаки, крепко-накрепко — чтобы разжать их, ей пришлось бы стукнуть меня молотком по пальцам.
— Я не хочу, Дуглас…
Пока она не успела всучить мне деньги, я быстро убираю руки и прячу их под стол, все еще не разжимая кулаков.
— Это я виноват, что тебя ограбили… Я хочу сказать, слушай, тебя же могли убить!
— Но ведь не убили…
— Но они могли… сама понимаешь… изнасиловать тебя… Или заставить сниматься в порнофильмах. Или вообще продать тебя в рабство. Они часто так поступают, знаешь? Эти люди, они на все способны ради денег. Они накачивают тебя наркотиками, связывают, а просыпаешься ты уже в Африке, и местные царьки за тебя торгуются…
Бетти смеется. Очевидно, она решила, что я смешу ее, шучу над тем, что на самом деле меня очень пугает.
— Ну, много бы они за меня не по лучи Ли. Я неликвидный товар.
Я останавливаюсь, пораженный тем, что Бетти так плохо о себе думает. Я смотрю на нее, на зачесанные назад волосы, на простую, но вполне практичную резинку для волос, стягивающую их в хвост, на огромные очки, закрывающие ее лицо. Я вижу ее снежно-белую кожу, ямочки на щеках, и, несмотря на то что губы у нее тонковаты, если использовать нужную губную помаду или даже сделать инъекцию этого препарата, который вводят себе в губы все топ-модели, они могли бы выглядеть невероятно соблазнительно. Я вижу, что деньги, которые я пытался отдать ей, лежат на столе между нами. Я вытаскиваю из-под стола один из своих стиснутых кулаков и придвигаю деньги к ней.
— Я бы снял последние штаны, чтобы заплатить за тебя… — Наши глаза встречаются.
— Ты просто стараешься быть любезным со мной.
— Нет. Вовсе нет. Я стараюсь быть честным… — Бетти вспыхивает, но каким-то образом ей удается выдержать мой взгляд. Она снова отодвигает деньги ко мне.
— Правда, Бетти, я стараюсь быть честным, — я опять подталкиваю деньги к ней.
— Пожалуйста, не говори так больше, Дуглас.
— Почему?
— Ну, просто я… Пожалуйста… Не надо.
Я чувствую, как рушится магическая аура, окружавшая нас. Быстро рушится. Я обнаруживаю, что собираю деньги и кладу их обратно в бумажник. К своему стыду, я понимаю, что на самом деле там было совсем не триста пятьдесят, а всего-навсего шестьдесят восемь долларов.
Бетти улыбается жалкой, пустой улыбкой и опускает глаза. Внезапно она кажется мне очень уязвимой, и я замечаю, что ее волосы у корней совсем седые. Я делаю зарубку в памяти. Чтобы анонимно послать ей бутылочку краски для волос.
— Мне нельзя ни с кем связываться, Дуглас… — говоря это, она все еще смотрит вниз. Я пытаюсь отвести взгляд от ее волос, но не могу.
— Я паук.
Это меня немного встряхивает. И я наконец отрываюсь от ее прически.
— Прости, пожалуйста, мне показалось или ты действительно только что сказала, что ты паук?
Бетти почти незаметно кивает.
— Черная вдова.
Я опускаю голову и слегка наклоняюсь вперед, чтобы взглянуть Бетти в лицо. При этом я едва не касаюсь щекой скатерти.
— Нельзя так о себе говорить… — я весело улыбаюсь.
