уже был бы слышен звук сирен. Высунувшись из разбитого окна, он осмотрел улицу. Она была совершенно пустынна — никого, ни бегущего подростка, ни старухи, подметающей крыльцо.
Винни перевязал платком ногу Тони.
— Кровь хлещет рекой, — пожаловался он Луке. — Я не могу ее остановить.
— Отвезите его и Поли в больницу, — распорядился Лука. — Придумайте что-нибудь. Скажите, что это случилось в порту.
— В больницу? — удивился Хукс. — Неужели ты думаешь, что доктор Галлахер ими займется?
— Ты слишком много берешь себе в голову, — сказал Лука. Он кивнул Винни.
Тот прошел в квартиру за Поли. В дверях он остановился и сказал Хуксу и Джоджо:
— Вы поможете мне вынести Тони.
Сняв шляпу, Хукс принялся теребить перья.
— И что дальше? — спросил он у Луки. — Что насчет Чинквемани?
Лука выбил из рамы последние застрявшие осколки рукояткой револьвера. Он поднял взгляд на потемневшее небо, на котором зажглись первые светящиеся точки. Две маленьких черных птички подлетели было к подоконнику, но стремительно развернулись и скрылись прочь.
— Что ж, давайте встретимся с Чинквемани, — сказал Лука, усаживаясь на подоконник. — Передай ему: мы его услышали. Передай, что мы готовы встретиться в каком-нибудь многолюдном месте…
— В каком? — перебил его Хукс. — В ресторане, да? Что-нибудь в таком духе?
— Это не имеет значения, — сказал Лука.
— Почему это не имеет значения? — спросил Хукс. Под пристальным взглядом Луки он снял шляпу и снова надел ее. — Я ничего не понимаю. Разве не лучше выбрать место самим?
— Хукс, — сказал Лука, — ты начинаешь действовать мне на нервы.
— Хорошо, босс, — пошел на попятную Хукс. Он развел руками, показывая, что вопросов у него больше нет. — Я передам Чинквемани, пусть место встречи назовет он сам. Для нас это не имеет значения.
— Вот и отлично, — сказал Лука. — Просто сделай упор на то, что место должно быть многолюдным, хорошо? Так будет лучше для всех.
— Ладно, — сказал Хукс. — Когда?
— Как можно быстрее, — ответил Лука. — Чем раньше, тем лучше. И будет неплохо, если ты изобразишь, как тебе страшно. — Он указал на сидящего на полу Тони. Тот был близок к тому, чтобы потерять сознание. — Отвезите ребят в больницу, после чего возвращайтесь сюда, и я поделюсь с вами своим планом.
Хукс посмотрел ему в глаза, пытаясь понять, что у него на уме. Он открыл было рот, собираясь что- то спросить, затем передумал.
— Пошли, Джоджо, — сказал он, и они скрылись в квартире.
Голова у Луки перестала болеть сразу же, как только началась стрельба. Стоя в темноте рядом со стонущим Тони, он размышлял, почему так произошло.
Подъехав к булочной Эйлин, Сонни остановился у тротуара, заглушил двигатель и откинулся на спинку сиденья. Шляпу он сдвинул на глаза, словно собираясь немного вздремнуть. Мимо громыхали поезда, идущие на грузовую станцию, по улице проезжали машины и телеги. Покинув дом Сандры, Сонни какое-то время бесцельно бродил по Артур-авеню, не зная, чем заняться — в чем для него не было ничего необычного, — после чего сел в машину, не признаваясь самому себе, что собирается поехать к Эйлин. У него мелькнула было мысль просто вернуться к себе и отдохнуть, однако на самом деле он не хотел проводить в одиночестве вечер на Мотт-стрит. Он не представлял себе, чем там заняться. Если бы в холодильнике была еда, можно было бы поужинать, но ходить по магазинам Сонни терпеть не мог. Покупая бакалею, он чувствовал себя finocch’. Обычно он отправлялся есть домой, и мать непременно давала ему что-нибудь с собой, и вот таким образом съестное и попадало к нему в холодильник — остатки лазаньи и пасты и большие банки соуса. После каждого визита домой Сонни запасался провизией на несколько дней, а затем он снова наведывался домой, и все начиналось сначала. У себя в квартире он лежал на кровати и смотрел в потолок, а если не засыпал, то вставал и отправлялся искать кого-нибудь из ребят, или шел играть в карты, или наведывался в питейное заведение, — а на следующее утро ему приходилось полумертвым тащиться на работу. Встреча с Сандрой вывела Сонни из себя. Мысленно он расстегивал ей блузку и раздевал ее, добираясь до груди, которая должна была быть восхитительной и тугой, — однако об этом лучше было даже не думать, поскольку потребуется еще целая уйма обедов, а может быть, еще и обручальное кольцо, прежде чем он сможет добраться до этой обнаженной груди, а к этому Сонни еще не был готов. Но девушка ему понравилась. Она была такой милой и красивой. Определенно, она произвела на Сонни впечатление.
Сдвинув шляпу назад, он наклонился на рулевое колесо и посмотрел вверх на окна квартиры Эйлин. Свет горел в окнах гостиной. Сонни не знал, как отнесется Эйлин к тому, что он завалится к ней вот так, без звонка, поздно вечером. Сонни взглянул на часы. Было почти девять, то есть Кейтлин, скорее всего, уже в кровати. У него мелькнула мысль, что Эйлин по вечерам тоскует у себя дома в одиночестве, как и он сам, вынужденная от скуки слушать радио перед тем, как лечь спать, и он вышел из машины и позвонил в дверь, после чего отошел на тротуар. Распахнув окно, Эйлин выглянула на улицу, и Сонни раскрыл свои объятия.
— Я подумал, может быть, ты будешь рада гостям.
На Эйлин было голубое платье с белым воротничком, волосы у нее были завиты щипцами.
— Ты уложила волосы, — сказал Сонни.
Эйлин улыбнулась, но он не смог понять, что означает ее улыбка. Похоже, Эйлин не очень-то была рада его видеть, но, с другой стороны, недовольства по этому поводу она тоже не испытывала.
Закрыв окно, Эйлин скрылась в комнате, не сказав ни слова. Шагнув на крыльцо, Сонни стал ждать звуки открывшейся двери в квартиру и шагов по лестнице. Ничего не услышав, он снял шляпу и почесал голову. Затем снова отошел на тротуар и посмотрел на окна — и тут входная дверь распахнулась, и на улицу выскочил Корк.
— Привет, Сонни! — воскликнул он, держа дверь раскрытой настежь. — Что ты здесь делаешь? Эйлин сказала, ты меня ищешь?
— Черт побери, что с тобой? — сказал Сонни. Он произнес это чересчур громко и чересчур резко, стремясь скрыть свое изумление от встречи со своим другом, но тот, похоже, ничего не заметил.
На рубашке Корка в области сердца алели яркие отпечатки маленьких ручек.
— Это Кейтлин, — сказал Корк, хмуро оглядывая пятна. — Рубашка безнадежно испорчена.
Сонни провел пальцем по красным пятнам. Палец остался чистым.
— Какая-то детская краска, — сказал Корк, по-прежнему разглядывая отпечатки ручек. — Эйлин говорит, рубашке каюк.
— Эта малышка — просто страх божий.
— На самом деле она очаровательное создание, — возразил Корк. — Так в чем дело?
— Я заглянул к тебе домой, — солгал Сонни. — Тебя там не было.
— Потому что я здесь, — сказал Корк, скосив взгляд на друга, словно спрашивая, не отупел ли тот внезапно.
Сонни кашлянул в кулак, лихорадочно соображая, что бы такое сказать. Наконец он вспомнил про план следующего дела.
— До меня дошли сведения об одной небольшой партии, — сказал он, понизив голос.
— Что? Сегодня?
— Нет. — Подойдя к Корку, Сонни прислонился к дверному косяку. — Пока что я еще не знаю точно, когда. Я просто хотел с тобой посоветоваться.
— Что за дело? — Взглянув на лестницу, Корк пригласил Сонни пройти в дом. — На улице похолодало. Такое ощущение, будто уже пришла зима.
— Партия небольшая, — повторил Сонни. Усевшись на ступеньку, он сдвинул шляпу на лоб. — Ее привезут в легковой машине со специальным тайником под днищем. И еще несколько бутылок будет спрятано под обшивкой салона.
