немногому, что я знаю о Дрейке, это меня не удивляет. У тебя были подруги?
— Конечно, были.
Ни одной, понял по ее тону Джеб и решил, что со своими собственными чувствами разберется позднее.
— Центральный парк сейчас все равно что один большой снежный ком. — Джеб оттолкнул от себя мысль, что Клэри умерла где-то здесь; где именно — он так в точности и не знает. — Давай найдем для тебя джинсы и свитер.
Сюзанна привезла с собой из Сан-Франциско одежду для похорон, но в данном случае она явно не подходила.
— В комнате Бриз должно быть что-нибудь подходящее, — сказал Джеб. — Переоденешься, и сразу пойдем. Я хочу посмотреть, какой у тебя бросок.
Сюзанна ожидала, что свитер Бриз будет покрыт блестками, а джинсы сделаны из атласа, и ошиблась. Ее отороченное лисьим мехом пальто и высокие ботинки вполне гармонировали с позаимствованными у Бриз обычной рубашкой и джинсами. Надев полушубок из овчины, Джеб повел Сюзанну к боковому выходу из гостиницы, чтобы избежать встречи с фанатами, все еще дежурившими возле главного входа. В парке, с жадностью проглотив купленные у какого-то торговца пирожки с кислой капустой, они провели два часа, швыряя искрящиеся ледышки, ныряя под оледеневшие кусты и, конечно, целуясь.
Сюзанна не сразу включилась в игру, но, включившись, никак не могла остановиться. Когда Джеб предложил вернуться в отель, эта идея не вызвала у нее восторга.
Уже стемнело, обитатели Манхэттена тащили домой свои лыжи и санки. Джеб прижал Сюзанну к себе и поцеловал. Она улыбнулась ему в ответ.
— Я много лет так хорошо не проводила время, — сказала она. — Сначала на твоем концерте и… вот теперь. — Голос ее звучал задумчиво.
— Не хочешь продолжить?
Джеб поднял руку, пытаясь остановить одно из редких такси. Ему это удалось. Через несколько минут, когда на небе уже проступили звезды, машина остановилась у красного здания на Вест-Сайде — с другого края парка. Над входом светилась вывеска: «Башмаки и шпоры».
У тротуара стояло несколько частных лимузинов с работающими двигателями. В тот момент, когда Джеб и Сюзанна высаживались из такси, к входу подкатил еще один «кадиллак», из которого вышли мужчина и женщина. На мужчине была стетсоновская шляпа, на женщине — шуба и ковбойские башмаки.
— Ковбои? — спросила Сюзанна.
— Только по одежке. Ты еще увидишь, что будет внутри.
Вышибала у двери пропустил первую пару, но, заметив простые джинсы Джеба и Сюзанны, до колен мокрые после игры в снежки, окинул подошедших подозрительным взглядом:
— Прошу прощения, но вход только по предварительным заказам.
— Сделайте для нас исключение. — Джеб посмотрел на вышибалу и начал отсчет. В последние дни до момента узнавания проходило все меньше времени, так что в тот момент, когда выражение лица привратника изменилось, Джеб успел досчитать только до трех.
— Мистер Коуди! — Вышибала широко распахнул дверь и с легким техасским акцентом произнес: — Входите. Желаю вам приятно провести время.
Внутри заведения, как и надеялся Джеб, гремела ритмичная, захватывающая музыка. Ему не хотелось теперь анализировать свое отношение к Сюзанне и решать, не допустил ли он ошибку. Еще успеет сделать это. Сейчас же единственное, чего хотел Джеб, — это показать ей кое-что любопытное.
Он с удовольствием наблюдал, как Сюзанна с изумлением смотрит на толпу, одетую по образцу техасского высшего общества. В большом зале везде висели уздечки и седла, был даже механический бык — реликт, оставшийся от короткой эпохи господства «городского кантри» в начале восьмидесятых. В воздухе витал аромат табачного дыма и дорогих духов. Пол дрожал от каблуков гостей, выстроившихся в сложный хоровод.
— Это сейчас последний крик, — сказал Джеб, сначала направляя Сюзанну в сторону стола, рядом с которым стояли стулья, обтянутые кожей пони. Он посмотрел на свои потертые ковбойские башмаки и высокие английские ботинки Сюзанны. — Придется обойтись без шляп. — Он обнял ее за талию и без колебаний присоединился к хороводу.
К полуночи, когда они перетанцевали все танцы и выпили, Джебу пришлось спеть несколько песен и раздать энное количество автографов.
Лицо Сюзанны раскраснелось, глаза блестели.
— Я быстро научилась, верно? — спросила она, когда они вышли из клуба.
— У тебя прирожденное чувство ритма. — Он прижал ее к себе, и не только затем, чтобы прикрыть от пронизывающего ветра. — И в танцах тоже.
Сюзанна все еще не хотела возвращаться в отель. Шофер такси высадил их в нескольких кварталах от клуба, и они начали в обнимку бродить по улицам, смеясь и болтая — особенно Сюзанна.
— Помнишь того мужчину с женой? Им, должно быть, за восемьдесят!
— Они танцевали не хуже остальных.
Она положила голову на его плечо.
— Так приятно видеть, — сказала она, — когда люди вместе состарились и сохранили свою любовь. Я знаю, это глупо, но я по-прежнему хочу, чтобы мои родители… — Она осеклась и схватила Джеба за рукав. — Посмотри! Бедняжка!
Джеб увидел двигавшуюся по пустынной улице согбенную фигуру, волочившую за собой металлическую тележку. Женщина была без пальто, с непокрытой головой, без перчаток. Тележка все время застревала в снегу и ее приходилось вытаскивать. Не поднимая головы и что-то бормоча про себя, нищенка прошла мимо.
— Она напоминает мне тех, кого я видела в Сан-Франциско. Все это так печально! Власти должны для всех них найти кров, — сказала Сюзанна.
— Для всех не хватит места. Последний раз, когда я играл в Нью-Йорке, я видел людей, ночующих на вентиляционных решетках, а один жил в ящике на Мэдисон-авеню, прямо напротив пятизвездочного ресторана. — Старуха обернулась и посмотрела на них. Глаза ее слезились, из носа текло. — Он ел бобы из банки. Прямо руками.
Сюзанна не сводила глаз с женщины.
— Давай дадим ей что-нибудь. Я оставила кошелек в отеле, но я тебе потом верну деньги. — И, не дожидаясь ответа, Сюзанна устремилась вслед за женщиной. — Подождите!
Джеб полез было в задний карман, но затем остановился. Скользя по обледеневшему тротуару, он побежал к Сюзанне. Женщина остановилась, вид у нее был испуганный, вероятно, она думала, что ее поймали полицейские в штатском. Джеб взял Сюзанну за руку.
— Я не хочу просто так давать ей деньги, — сказал он.
Сюзанна посмотрела на него с осуждением.
— Мы поможем ей по-другому.
Нагнувшись, он встретил взгляд женщины и содрогнулся: ей ведь всего лет тридцать пять — сорок!
— Мэм, — сказал Джеб, — мы с подругой хотим купить вам горячую еду и кофе. Сегодня очень холодная ночь. Вы не составите нам компанию где-нибудь в тепле?
Сначала женщина не соглашалась на его предложение, возможно из гордости, — и ее пришлось уговаривать. «Ей нужно удовлетворить свою гордость», — подумал Джеб. Судя по ее виду, женщина совсем замерзала. Сюзанна предложила пойти в ресторан, где подавали блины, но Джеб отрицательно покачал головой, решив, что гамбургеры более подходящая еда для голодной женщины. Он считал, что так будет безопаснее, к тому же это простая американская пища.
Когда принесли заказ, женщина плотнее завернулась в свой грязный свитер и набросилась на еду. Чтобы доставить удовольствие Сюзанне, Джеб попытался поддержать беседу, но из этого ничего не получилось. Женщина не захотела даже сообщить свое имя. И хотя речь ее звучала довольно правильно, она явно не желала рассказывать о своей жизни, и Джеб ее хорошо понимал. Он сам был когда-то беден и
