товарищей, людей, близких по духу и культуре. Большая их часть наверняка в одиночестве. Опасность погибнуть, риск быть захваченным стали нормой жизни, ожесточили характер и притупили эмоции. Тембр голоса капитана по телефону был спокоен и ровен, будто только вчера он разговаривал с родной планетой. Тренированная психоустойчивость и работа спасли от помешательства. Однажды проснувшись, он наверняка задал себе вопрос, зачем и кому понадобятся те сведения, которые он собирает о потенциальном противнике. Полученное когда-то задание переросло в обычную жизнь, в которой не стоит никуда торопиться. Он придумывал себе маленькие радости и развлечения, а когда становилось до тошноты одиноко, устраивал смертельные корриды, дразня противника своей бесшабашной смелостью и неуязвимостью. Скорее всего, он вполне серьезно считал, что является одной из сил на планете, с которой должны считаться наверху, и когда охота за ним на время прекращалась, это его раздражало. Каянову начинало казаться, что о нем забыли, и он, требуя к себе внимание, начинал наносить болезненные удары по противнику.
Психопортрет разведчика, заброшенного судьбой десять лет назад на территорию противника, нарисованный специалистами, не мог не вызвать у членов группы настороженности и даже некоторого чувства опасности. Психологи рекомендовали не затрагивать вопросы десятилетней давности. Не высказывать сожаления о времени, проведенном разведчиком в отрыве от родины, безоговорочно признать его лидерство, советуясь с ним о направлении усилий группы и при разработке всех операций, даже если их проведение бесспорно очевидно.
Сейчас, сидя на ящике, Шаман слегка нервничал, проигрывая в голове момент первой встречи.
Хозяин подземелья появился внезапно, даже для ожидающего его диверсанта.
В комнату шагнул из-за ящиков, стоящих вдоль стены, сухощавый мужчина в сером комбинезоне. Разбросанные по плечам длинные волосы были чистыми, ухоженными. Впалые щеки подчеркивали волевой разрез скул. Голубые глаза смотрели на диверсанта оценивающе, с холодноватой уверенностью.
Шаман неторопливо встал при его появлении и, сделав несколько шагов навстречу, остановился напротив Каянова, пытаясь заметить хоть какие-то признаки волнения, эмоций в лице и фигуре, но не находил ничего.
— Здравствуйте Константин Иванович, — приветствовал он Каянова, протягивая руку для пожатия.
Разведчик подал свою, неотрывно всматриваясь в лицо диверсанта.
Смирнову ничего не оставалось делать, как только представиться.
— Я — командир группы управления специальных операций, капитан Смирнов Виктор Александрович. Рад вас видеть. Вам привет от Александра Васильевича Разина.
— Значит, жив и командует, — спокойным голосом произнес Каянов.
— Да. После вашей заброски попал на Эру. Пять лет бултыхался там, в болотах и сырости организовывая сопротивление. Вернулся, поправил здоровье и вновь в строю.
— Откуда ты обо всем этом знаешь, капитан? — спросил разведчик, проходя мимо и начиная рыться в шкафу с продуктами. — С каких пор в конторе такая откровенность?
— Перед выброской был приглашен на беседу.
— Приглашен, — стоя спиной к Шаману, проговорил Каянов. — Значит, Сашка уже генерал.
— Да. Случай рассказал, как вы вместе вербовку заместителя министра на Чхоре проводили.
— Помню. Все помню, — задумчиво произнес разведчик, поворачиваясь и держа в руке кружку с дымящимся напитком.
— А это кто с тобой? — кивнул он на проснувшихся и стоящих рядом с Шаманом Колдуна и Самума.
— Капитан Гошар и майор Конев.
— Можно просто Борис и Михаил, — проговорил Самум.
— Ну и какое вы получили задание, если мне позволено узнать? — спросил разведчик, делая глоток напитка и смотря поверх кружки.
— В расчете на имеющуюся у вас информацию мы должны полностью прекратить производство на Портейне и уничтожить заводы на орбите.
— Ни больше ни меньше, — присев на кухонный стол, произнес хозяин подземелья. — Информация имеется. Информации сколько хотите. Только устал я сегодня. Надо бы отдохнуть часика три-четыре.
— Мы подождем, отдыхайте. Поговорить можно и позже, — ответил Шаман.
— Зачем же позже. Пойдемте. Пока я буду спать, вы почти во всем разберетесь, — вынес свое решение Каянов и, спрыгнув со стола, двинулся за ящики, из-за которых и появился в своем убежище.
Диверсанты прошли следом за ним и оказались еще в одном помещении, замаскированном уходящим в пол куском стены.
— Здесь когда-то, еще до моего появления на Гемме, был резервный пункт управления связью, — пояснил хозяин. — Позже его забросили. Лет семь тому назад я вычистил из памяти их компьютеров эту часть сектора, так что всего этого, — он развел в стороны руками, — в природе не существует.
Одну стену просторного помещения занимал устаревший стенд связи, за которым, судя по экранам, работало не менее десятка операторов. В стороне располагался отдельно пульт старшего дежурного смены. Противоположную стену занимал огромный экран, сейчас безжизненно отливающий серым блеском мертвого стекла. Пол помещения слегка пружинил под ногами резиновым покрытием.
— Располагайтесь, — пригласил Каянов, указывая на кресла операторов и подходя к аппаратуре поста дежурного смены.
Он нажал несколько кнопок на пульте и экран засветился.
— Тут вы найдете все, что нужно. Никаких паролей. Не от кого прятать. Работайте, — он щелкнул еще одним тумблером, и засветились два экрана на операторском посту. — Файлы можно просмотреть отдельно, но один со всех мониторов нет. Разберетесь.
Каянов постоял молча еще несколько секунд, решая что-то про себя, потом махнул рукой и, резко повернувшись, вышел из помещения.
— Не позавидуешь мужику, — произнес с сочувствием Колдун, когда разведчик скрылся в своей гостиной.
— Может, за ним присмотреть, — спросил Шаман, глядя на психолога.
— Если он заметит, это его только разозлит. О своем будущем он должен принять решение сам. Сейчас он не сделает ничего кардинального. Решение придет позже.
— Он ничего не спросил о семье, о способе нашей высадки, об обстановке в Союзе.
— Он еще не знает, нужно ему все это или нет. Сегодня ему достаточно того, что мы вломились в его жизнь, — ответил на вопросы инженера Самум.
— Хорошо. Оставим пока Каянова. Это твой объект, — сказал Шаман, обращаясь к психологу.
Тот утвердительно кивнул.
— Посмотрим, что мы имеем по информации, — произнес Шаман, усаживаясь в кресло перед экраном и просматривая названия открывшихся файлов. — Ого, да тут работы не на один день. Коммуникации, связь, энергетика, вода, погода, политика, сопротивление, технологии, тактика, подавление, дневник.
Более тридцати файлов открылось взору смотрящих на экран диверсантов.
— Похоже, придется разделиться, — озвучил свое мнение психолог. — По ознакомлению краткий экскурс необходимого для всех.
— Согласен, — проговорил Шаман. — Борис, возьми дневник и особенно не торопись. Нам с Каяновым работать, не хватало еще форс-мажорных ситуаций от непредсказуемых реакций.
— Сделаю все, что в моих силах.
— Миша, определяйся сам, что нам понадобится в первую очередь.
— Разберусь, не беспокойся.
— Я займусь политикой и сопротивлением. Общий расклад сил все равно надо знать, хотя как обычно ставку на это скорее всего делать не придется.
Смирнов быстро рассортировал файлы и открыл к ним доступ с машин центрального поста. Каждый приступил к своей части работы.
