Николай Норейко. В борьбе с басмачеством
Память не всегда бывает услужливой: наступает время, когда из нее и маковой росинки не выжмешь. Дневников мы не вели, не до того было, да многие из нас и грамоте-то учились в боях. Сейчас даже в литературе о тех днях все реже встречается слово «ликбез». Это и понятно: теперь неграмотных нет. Нынешней молодежи оно мало о чем говорит, а в дни нашей юности слово «ликбез» произносили с уважением наряду с такими словами, как винтовка, патроны, хлеб, вода. Как свидетельствует М. В. Фрунзе, среди призванных в Красную Армию бойцов рождения 1901 года грамотных было не более 20 процентов.
А время неумолимо. Все меньше остается тех, кто участвовал в событиях, о которых я хочу рассказать, все меньше возможностей заполнить белые пятна того времени с достоверностью, подтвержденной живыми свидетелями. Оставшиеся в живых должны рассказать все, что они помнят о тех днях. На обломках царской России поднималась Россия Советская. Внутренняя и внешняя контрреволюция терпела крах. Англо-американские империалисты особенно страшились утверждения Советской власти на бывших окраинах Российской империи. Еще бы! Они знали, что означает победа идей Октября. Ведь рядом Индия — жемчужина в британской короне, рядом Иран с его богатейшими запасами нефти.
Нет такой подлости, коварства, низости, которые не были бы использованы врагами для отторжения территорий Средней Азии и Казахстана от Советского государства. Они действовали по принципу «для достижения цели все средства хороши».
А обстановка к этому располагала. Огромный край, долгое время оторванный от центра России фронтами гражданской войны, к описываемому периоду почти не имел связей даже с центрами Советского Туркестана. В труднодоступных горных пространствах Тянь-Шаня, Памира, Копет-Дага, в пустынях Каракум и Кызылкум владычествовали ханы и беки, родовые сердары, хакимы, мюхердары, амлекдары, муллы и ишаны. В своих владениях они были полными властителями и безнаказанно распоряжались имуществом, жизнью и смертью простых людей.
Трудящиеся массы — дехкане и скотоводы-кочевники — жили в средневековом угнетении. Грамотных, по официальной статистике, было не более одного процента, да и этот процент падал на духовенство. Любая живая мысль подавлялась. Все было подчинено требованиям корана, адата, шариата.
В этих условиях руками местных феодальных реакционеров и духовенства, люто ненавидевших Советскую власть, американо-английской агентуре и зависевшим от империализма реакционным кругам Турции, Ирана, Афганистана удалось спровоцировать басмачей к выступлению.
Потерпев сокрушительное поражение в открытой интервенции, враги ничего не жалели для поддержания басмачей. Они давали им оружие, деньги, присылали военных инструкторов и руководителей. Делать черное дело врагам помогало и то обстоятельство, что государственная граница с Ираном, Афганистаном и Китаем протяженностью в тысячи километров не охранялась. Выполнявшая эту обязанность царская пограничная стража частично была разгромлена, а в большинстве своем разбежалась.
В первое время Советская власть ничего не могла выделить для охраны далеких и тяжелых участков границы. Все силы приходилось отдавать фронтам гражданской войны, борьбе с иностранной интервенцией.
К 1921 году положение молодой социалистической республики в центральных районах России, да и в городах Средней Азии, стало достаточно прочным, и настало время взяться за полную ликвидацию басмачества. Для этого необходимо было прежде всего закрыть границу, потому что главной питательной средой басмачества были внешние империалистические силы. В гуще народных масс оно уже стало терять доверие, а притягательные идеи Советской власти все больше и больше овладевали умами людей даже в самых глухих уголках края.
После организации штабов войск ВЧК мы начали формирование пограничных частей, которые создавались из войск внутренней службы, частей и соединений из состава РККА.
Весной 1921 года решено было в первую очередь закрыть Ферганский участок границы с Китаем, чтобы изолировать басмачество этого района от прямой английской помощи из Синьцзяна (Кашгара) и из Афганистана и Индии через Памир.
В то время я был инспектором штаба войск ВЧК и в качестве его представителя принимал от полевых частей 9-ю бригаду Красных коммунистов. Из этой бригады сформировали 2-ю Отдельную пограничную бригаду и отдельный Памирский отряд. Командиром бригады был назначен В. Г. Гостев — член партии, бывший офицер старой пограничной стражи.
Назначение на должность комбрига Василия Георгиевича Гостева, светлая память о котором навсегда сохранится в сердцах ветеранов, его соратников, было большой удачей. Беспредельно преданный Советской власти, мужественный, он хорошо знал пограничную службу, азы которой многие из нас тогда только постигали. Под его умелым руководством были проведены все операции по восстановлению границы на этом участке; он много потрудился над разработкой службы пограничной охраны и не случайно позднее был одним из авторов первого устава пограничной службы.
Формирование первых пограничных частей в Ферганской долине проходило в исключительно сложной политической обстановке и затянулось далеко за середину лета.
Ферганская долина с давних пор была предметом особых вожделений английских империалистов. Происшедшая революция не охладила пыла захватчиков. Озлобленные враги делают ставку на басмачество, пытаясь выдать его за движение народное, чисто внутреннее, стремящееся освободиться от большевизма. Создаются многочисленные басмаческие банды — от пятисот до тысячи всадников. Командуют ими курбаши — бывшие феодалы, придворная ханская знать, а часто и самые обыкновенные бандиты.
В районе городов Ош, Андижан, Джалал-Абад в те дни бесчинствовали крупные банды курбашей Юнусали, Казакбая, Ахматпалвана, Юлчи, Парни, Тюряджана и многих других.
Долго в секрете цель наших приготовлений нельзя было удержать, потому что выполнить намеченное без участия местного населения конечно же не представлялось возможным, а у главарей шаек в городах и селениях находились свои люди. Формирование 2-й бригады и Памирского отряда проходило в условиях изнурительной борьбы.
В нашей литературе, особенно художественной, борьба с басмачеством нередко изображается как беспрерывная серия кавалерийских атак незначительных по численности красноармейских отрядов на огромные банды басмачей. Иные авторы с упоением описывают, как красные конники на бешеном галопе атакуют, а бесчисленные массы басмачей в полосатых халатах, посеченные шашками, падают или сдаются.
Нет, не так просто и легко давались победы. Мы вторгались в старый мир, несли новое, непонятное для отдельной части населения. Некоторые люди еще шли на поводу у своих коварных и безжалостных «авторитетов». Вечная борьба с нуждой, голодом, холодом наложила на них, казалось, неизгладимую печать апатии, безразличия. Слепая вера и преданность обычаям, установкам шариата делали простых людей послушным оружием в руках курбашей. И пока они не разобрались, что к чему, трудно нам было…
У курбашей не было недостатка в военных инструкторах. При них находились и набившие руку на войне бывшие белогвардейские офицеры, и английские эмиссары. А рядовой басмач, пока у него не открылись глаза, дрался упорно.
Правда, друзей у нас становилось все больше, но в условиях жесточайшего террора они не всегда могли помочь нам.
Главной базой формирования Ферганской группы пограничных войск был избран небольшой в то время городок Огд. Выбор пал на него не случайно. В городе высоченная Сулейман-гора — идеальнейшая позиция для обороны и самой природой устроенный наблюдательный пункт. Беда состояла в том, что железная дорога тогда доходила только до станции Кара-Су. Снаряжение, оружие, боеприпасы и продукты питания доставлялись с этой станции в Ош гужевым транспортом. Басмаческие банды, стремясь помешать нам, а при возможности и захватить город (такие попытки предпринимались не раз, и были случаи, когда
