Фанки-идеи. Создание инноваций вне зоны комфорта

ли вообще это управление.

Конечно же, эти вопросы несравнимы с тем злом, которое представляют собой пытки электричеством или избиение, но все они являются табу для организации и говорить о них не хочет никто. Давайте я приведу пример. В качестве консультанта мне как-то раз довелось работать с компанией, занимавшейся оказанием технических услуг. Темой, на которую в этой компании никто не хотел говорить — точкой ее креативного дискомфорта — был вопрос «ноу- хау».

Боль и табу

Точки дискомфорта — места, где мы обычно отступаем, перестаем «грузить» себя, так как чувствуем почти физическую боль — сигнал того, что тело (и мозг) протестуют против конкретной формы напряжения в целях самозащиты. Если вы работаете над телом, следует воспринимать такие сигналы всерьез и не пытаться напрягать мускулы сверх необходимого, поскольку излишнее усердие может привести к растяжениям и травмам. Мышление же — процесс иной. Тело может получить травму, если пытаться преодолевать его физические возможности. Мозг — штука куда более гибкая и эластичная. Мы редко капитализируем эту возможность, редко пытаемся вытолкнуть мозг из зоны комфорта и посмотреть, чего можно достичь в новом пространстве. В зоне комфорта все просто, очевидно, заранее определено, даже свято.

Вернемся к моей истории. В компании, которую я назову Sordin[9], концепт «ноу-хау» был зоной общего комфорта. Можно даже сказать, что этот концепт без преувеличения относился к их святая святых. Говоря о себе, они в первую очередь подчеркивали именно этот аспект. В каждом видении, каждой стратеги и каждом списке базовых ценностей этой компании было написано о ноу-хау. И каждый раз, когда в компании начинались внутренние (или внешние) дискуссии на тему инноваций, развития идей или стратегии, акцент на ноу-хау лишь усиливался. Этот концепт стал их религией, их мантрой.

Но я — это я, и потому именно с этого концепта я начал свой семинар для высшего руководства компании. Я попросил собравшихся управленцев разработать новую корпоративную стратегию, но добавил, что разрабатывать ее нужно для компании, не имеющей ноу-хау и вынужденной нанимать специалистов извне. И вдруг упражнение, которое должно было быть таким легким, которое они проделывали раньше много раз, стало исключительно сложным. Многие из топ-менеджеров компании беспокойно заерзали в креслах, заворчали и иным образом начали показывать, как им неприятно и некомфортно. Это продолжалось некоторое время, но тут один из них решил, что с него хватит, и разразился тирадой: «Да ведь это чушь! Какой смысл продумывать ситуацию, в которой нет нашего лучшего и единственного конкурентного преимущества?» Что, конечно же, справедливо.

А что же это значит? Коротко: если организация или отдельный человек хотят стать более креативными, нужно начать с вопроса о том, какие идеи считаются запретными, неприличными, глупыми, трудными для обсуждения. Иными словами, развитие серьезной креативности — это преодоление табу креативности. Мы начинаем дрожать, читая о творческом подходе к пыткам, — точно так же и управляющая команда SordinInc отпрянула от творческого пространства, когда ей предложили отказаться от положения лидеров на рынке ноу-хау.

Исследование «злоумышленных» выражений креативности может быть одним из способов преодоления тенденции отстраняться от того, что кажется нам неприличным или неприятным для обсуждения. Мысли о такой креативности становятся для мозга своего рода шоковой терапией, заставляющей его покинуть зону комфорта. Это всего лишь один подход (позже мы рассмотрим и другие). На первой стадии развития рискованного мышления очень важно понять, что именно тогда, когда «вечер перестает быть томным», а управленцы ерзают в креслах, и начинает проявлять себя настоящая креативность.

Радуемся дискомфорту

Осознание этого факта позволяет дискомфорту занять свое место в обсуждении. У каждой организации и каждого индивида — свои собственные точки дискомфорта и боли, и потому нужно начать с определения существующих норм, тормозящих творческое мышление. Эти нормы имеют самую разную форму и регулируют значительные зоны нашего мышления: они решают, что для нас кажется важным, приятным, красивым, эффективным и так далее, и именно они определяют наши действия и процесс принятия нами решений.

Поняв это, нужно сделать еще один шаг — агрессивно и безжалостно наброситься на эти нормы. Когда Sex Pistols серьезно подумывали о релизе своего единственного настоящего альбома, Малкольм Макларен, менеджер группы, решил воспользоваться аж серебряным юбилеем королевы Елизаветы в 1977 году, превратив песенку God Save the Queen в особо дерзкую провокацию. Группа наняла лодку, чтобы демонстративно сыграть эту рушащую все нормы музыку прямо с Темзы, перед зданием Парламента и королевской резиденцией в Вестминстере, однако музыкантов остановили полицейские и заставили их прекратить выступление. Говоря иными словами, Макларен хорошо понимал, где находятся точки дискомфорта в коллективном сознании представителей британской элиты, и использовал это понимание для того, чтобы посмотреть, как далеко можно зайти. Общество отреагировало резко — и его творческий проект немедленно снискал успех. Именно поэтому Sex Pistols до сих пор живут в нашем коллективном сознании.

Обнаружить такие точки дискомфорта, конечно же, нелегко. Нелегко организациям, где такие действия логически порождают существенное сопротивление, нелегко лично вам, если вы всерьез решили развивать собственное креативное мышление: ведь вам приходится сталкиваться лицом к лицу и узнавать о себе множество неприятных сюрпризов. Но и это испытание можно выдержать, если работать упорно.

Для начала необходимо составить список из пяти пунктов, которые, по вашему мнению, являются жизненно важными для вашей работы и вашей компании. Выделив их, необходимо попытаться сформулировать полностью противоположные им. Если корпорация считает важным более тесное сотрудничество с клиентами и концентрацию усилий на разработке технологий, по всей вероятности, более продуктивным будет решение поработать над дизайном (хотя бы в течение некоторого времени). Еще один подход — проанализировать идеи, которые первыми отвергаются при разработке стратегии развития корпорации, составить на их основе план для определения утверждений, управляющих мышлением компании, и попытаться использовать все, что получилось, в творческих целях. Каковы же идеи, настолько некомфортные, настолько дрянные, что их сразу же игнорировали? И какие нормы руководят вами, подготавливая почву для пресного, безопасного мышления?

Неприятная правда

Остановитесь на минутку. Составьте список мыслей и идей, которые вы даже без дополнительного обдумывания инстинктивно считаете нерабочими или неподходящими для вашей организации. О чем вы не хотите говорить на совещаниях, что доводит вас до белого каления? А теперь внимательно взгляните на этот перечень раздражителей. И задайте себе вопрос: «Как бы я действовал, если бы знал, что именно здесь кроется самый большой потенциал для развития и совершенствования моих способностей и потенциала моей компании?» Возможно, вам непросто было составить список — и это показывает, насколько трудно заглядывать за пределы того, что наполняет нас чувством безопасности и комфорта. Возможно, вам покажется, что такие вещи не «зажигают» вас, не наполняют энтузиазмом. Это очень важно. Мы естественным образом склонны следовать за тем, что нас вдохновляет, но у этого чувства есть и оборотная сторона. Вдохновение чем-либо — это часть процесса узнавания, чувства удовлетворения от того, что мы делаем что-то приятное, а значит, вдохновение берет истоки из когнитивной беглости. Подобный комфорт, как я уже говорил, опасен. То, что может показаться креативностью, на самом деле будет всего лишь консервативным мышлением в новом модном платьице.

Если новая стратегия очень, очень вдохновляет, скорее всего, она — дерьмо.

Для корпораций, желающих стать более креативными, эта ловушка еще опаснее. К вдохновению и страсти нас притягивает инстинктивно, мы запрограммированы любить их. Но проблема в том, что за этими приятными чувствами кое-что скрывается.

Мозг, этот хитрый орган, очень ловко умеет создавать чувство вдохновения и страстного стремления,