голым стволам деревьев и разбрызгивая во все стороны тягучую слизь. Монстр словно пытался зацепиться за что-нибудь. От разрывов на его плоти потянуло горелым. От попаданий щупальца извивались пуще прежнего, а под землей вздрагивала невидимая туша.
Пока еще невидимая.
Ланс развернулся и бросился наутек, к товарищам. Сейчас идея подойти к ямам поближе показалась ему не такой уж и умной. Вставшие дыбом щупальца в любой момент могли рухнуть на землю и размазать любого, кто им попадется.
Спустя несколько мгновений конечности монстра с силой обрушились на поляну. Сглазил! Одна из них грохнулась в паре футов от Гарбандера, и Ланс споткнулся, а затем рухнул лицом вниз. Перекатился в сторону, вновь вскочил на ноги и еле увернулся от еще одного удара. Черные слизистые щупальца жадно замолотили по земле вокруг провалов. Выглядело это так, будто из недр планеты лез разъяренный спрут.
— Что это за тварь? Что это за тварь?! — заорал в исступлении Лось.
Верзила встал во весь рост и от бедра расстреливал щупальца из разрядника. Но с каждым мигом их становилось все больше. Тварь выбиралась наружу.
— В джунгли! Уходите в джунгли! Лось, прекратить огонь! — крикнул Ланс.
Обезумевший гигант его не услышал.
— Манал! Эвик! Успокойте его!
Юркий Эвик повис на руках у Лося, пытаясь отобрать у того разрядник. А Манал, недолго мучаясь, прыгнул верзиле на спину. Стрельба утихла, здоровяк шагнул назад под весом накинувшегося товарища и неловко повалился в заросли.
— Отступаем!
Щупальца на островке все еще секли землю размашистыми ударами, но с каждой минутой их движения замедлялись. Ничего нового раздоровская тварь не делала, и Ланс немного успокоился. Хотя где-то в глубине души он все еще боялся увидеть, как окрестные болота уходят в небытие и оказываются черной слизистой тушей, по которой им предстоит путешествовать.
Повезло.
Ланс еще несколько раз оборачивался назад, в сторону проклятого островка, опасаясь увидеть погоню. И только когда джунгли полностью скрыли загадочную поляну — он вздохнул спокойно. Занятная зверюшка им попалась. И просто сказочно повезло, что обошлись малой кровью. Будь тварь пошустрее и поумнее — вряд ли ноги бы унесли.
Головной отряд они нагнали только через полчаса торопливого марша, когда проторенная товарищами тропка нырнула в низину, в море бурой травы. Здесь Ланс попытался еще раз выйти на связь с Фабом, но тот либо отключил коммуникатор, либо тупо игнорировал запросы Гарбандера. Но младший тактик не сдавался, пока в эфире не послышался голос Сана, который пообещал все передать командиру.
Ланс отметил, что поведение Гурена на Раздоре становится хуже с каждой минутой. Истерика это? Страх? Не придется ли брать командование на себя? Не угробит ли их солокерец, играя в сурового офицера? Это все-таки не учения. Это настоящая операция. С Фабом надо что-то делать. Может, поговорить? Объяснить, в чем тактик ошибается?
— Наши, — просипел Борода, идущий в голове отряда. Он вскинул руку и ткнул куда-то вперед.
Ланс кивнул: они все-таки нагнали своих.
Замыкал колонну солдат из подразделения Феноса по прозвищу Черныш. Увидев нагоняющих Алых, он расслабленно опустил разрядник и приветственно взмахнул рукой.
— Слышь, Пила, что это за хрень была? — переводя дыхание, спросил Манал. Отступали они в молчании, экономя силы, но теперь уже можно было и поговорить.
— Не знаю. В записях по фауне Раздора я о таких тварях не читал, — признался Ланс. — Но планета мало изучена, так что…
— Оно всех раненых утащило, — зло отметил Манал. — Если бы жрицу не оттащили, то и ее бы сожрало…
— Командир, доложись Гурену, — проговорил Борода. — Иначе он тебе опять взбучку устроит.
Ланс посмотрел в спину солдату. Это приказ был, что ли?
— Дор Гурен не отвечает. Но спасибо за совет, Борода. Чтобы я без него делал?
Боец фыркнул и вдруг сказал:
— А вот если бы ты не ответил, то он бы тебя оттрахал по полной. А сам-то…
— Я не желаю слышать этого, Борода. Рекомендую прикусить язык! — осадил его Ланс. Борода чуть замедлил ход, а затем махнул рукой:
— Не о том я говорю, дор Гарбандер. Это я от той твари еще не отошел. Виноват. Просто не любит он вас, дор Гарбандер. Дыры вами затыкает. И нами, получается, тоже.
— Я неясно выразился, Борода? — процедил Ланс.
— Виноват.
Борода замолчал.
А Ланс надолго задумался. К придиркам со стороны Фаба он почти привык. Но одно дело, когда ты обращаешь внимание на них и борешься с собой, и совсем другое — это происходит при свидетелях. Которые наблюдают за тобой и считают тебя слабаком, не способным постоять за себя. Или наоборот, благородным героем, оказавшимся в безраздельной власти злодея.
В обоих случаях нужно что-то делать. Что-то решительное. Что-то соответствующее. Либо доказывать, что ты не слабак, либо пафосно поднимать бунт против зла.
Однако это уже трибунал, принудительная модификация и полный раздрай в отряде, чего допускать никак нельзя.
Эти мысли преследовали Ланса весь день, пока отряд пробирался по душным болотам. Поля высокой травы сменялись паутиной деревьев, и солдатам приходилось пускать в ход резаки. До этого доходило редко, потому что обычно впереди шагали молчаливые некробойцы, вооруженные энергетическими палашами, и прорубали дорогу. Однако ослепшая жрица, которой помогал идти Фенос, слабела прямо на глазах. Наверное, очень много сил уходило на управление «Дыханием смерти».
Девчонка держалась отстраненно, безэмоционально принимая помощь Феноса, а младший тактик, еще на станции прославившийся амурными похождениями, умело обрабатывал ее, хитро поглядывая на товарищей. Конопатый рыжеволосый боец крутился вокруг жрицы верным псом и все время норовил то придержать ее за руку, то за талию.
Ланс наблюдал за героем-любовником с недоумением. Откуда только силы у него берутся? И как вообще можно смотреть на жрицу Медикариума, тем более слепую, в… этом смысле.
Им повезло. За те пять дней путешествия по бесконечно хлюпающим сырым джунглям Раздора штурмовикам ни разу не встретилась опасность. Просто курортная прогулка получилась. А вечером шестого они выбрались к пологому подъему. Здесь было посуше, чем в болотах. Однако теперь к путающимся в ногах корням и лианам добавились валуны и обломки скал. Фаб долго думать не собирался: отправил группу Ланса в авангард, и отряд начал медленное восхождение на огромный холм. Деревья здесь росли уже не так плотно, как в низине, и бурого склизкого мха на них было поменьше. Сырость осталась внизу, но зато теперь приходилось соблюдать осторожность, пробираясь через редкие каменные грядки. В костюме можно было ненароком зацепить какую-нибудь груду и обрушить ее на товарищей.
Ланс шел первым. Старая привычка, которой он втайне гордился. Командир должен показывать своим подчиненным пример. Он должен быть на острие атаки, а не в тылу, как Фаб. Да и идти первым всегда интереснее. Это не спину товарища гипнотизировать, шаги считая. Тут весь горизонт перед глазами. И каждый шаг продуман самостоятельно, а не впередиидущим, и маршрут ты сам себе прокладываешь, и опасность, если что, первым увидишь.
Вторым Гарбандер ходить не любил. В его группе об этом знали, и потому не пытались высовываться вперед командира.
