Жрица кивнула ему, развернулась, встретилась взглядом с конвоирами, которые неуклюже расступились, пропустив ее.
Весть о том, что Элая доставили в лазарет, и лекарям срочно нужна помощь жрицы, настигла Нару в пяти минутах от покоев стратега. Медик, связавшийся с ней по коммуникатору, сильно нервничал. Он, заикаясь, попросил Нару срочно прийти в больничный отсек, так и не объяснив, что, собственно, случилось. И, не дожидаясь ее ответа, разъединился.
Солдаты конвоя покорно затопали за резко сменившей маршрут жрицей. Но сейчас ей было наплевать на преследователей. Пусть хоть целая армия по пятам ходит. Что случилось с Элаем?! Почему так нервничал медик?
Вечная Глубина, неужели клещ очнулся? От мелькнувшей в сознании мысли Нара даже остановилась. Сердце панически заколотилось, мешая дышать, и жрица прислонилась к стене, жадно глотая воздух.
— С вами все в порядке? — тотчас нагнал ее один из солдат. Сквозь прозрачное забрало на жрицу уставились взволнованные глаза. Нара бросила взгляд на коридор: из-за угла шаркающей походкой вывернул окровавленный водитель. На сей раз он держал убивший его кинжал в руке.
— Все хорошо. Уже все хорошо, — отвернулась Нара.
Только бы не клещ! Только бы не клещ!
Когда она ворвалась в больничный отсек, то путь ей преградили двое охранников, но их тут же одернул властный голос Рудольфа.
— Пусть войдет!
Глубина его побери, он воистину вездесущ.
— Что с Элаем? — она миновала верзил в доспехах.
Рудольф обернулся и ткнул рукой в карантинный блок:
— Он там. Столкнулся с тем дерьмом, что тебя напугало.
— Он живой? — Сердце заныло от боли, а руки как онемели.
— Да, но что-то странное с ним. Медики разводят руками. Думают от греха подальше в саркофаг положить. Но Элай сопротивляется. Ты особо не задерживайся, Нара. Он дал приказ садиться. Так что скоро нас потрясет. Я в рубку отправляюсь.
— Куда садиться?! — обомлела Нара, вспомнив ту дорогу на Раздоре и шевелящуюся от хитиновых спин землю.
— На южную базу. Приказ от владыки, так что… Я пойду. Но ты посмотри внимательнее, Нара. С ним и правда что-то не то. От ударов я таких следов никогда не видел.
— Я посмотрю, — кивнула жрица и поспешила к карантинному блоку.
Рудольф несколько секунд буравил ее взглядом, а затем развернулся и ушел, отсалютовав охранникам.
Только когда жрица увидела Элая, то волнение немного спало. Живой, и это уже хорошо. Значит, клещ его не сожрал. Да и не выглядел Ловсон пожираемым заживо. Может быть, Наре удалось основательно усыпить инсектоида?
Элай полулежал на койке и устало что-то выговаривал крутящемуся вокруг него медику. Нара вошла в дезинфицирующий шлюз, стоически вытерпела все процедуры и наконец оказалась в карантинном блоке.
Следов гибели Лепароса и Лаэны тут уже не было, но жрице все равно стало не по себе, и она поежилась, стряхивая с себя дурные мысли.
Медик, пожилой седовласый дор Скиано, из благородных, увидев жрицу, всплеснул руками:
— Слава Лодену, что вы пришли, досса Нара!
Элай приветливо, но вяло взмахнул рукой. Он даже не пытался скрывать, насколько ему в тягость находиться здесь, в больничном блоке.
— Объясните ему, что нам необходимо полностью его обследовать! Опухоль и гематомы в брюшной полости очень опасны. Я никогда не видел ничего подобного.
Нара перехватила взгляд Элая. Стратег криво и грустно улыбнулся.
— Я посмотрю.
— Очень необычная гематома, досса Нара. Я опасаюсь за здоровье дора стратега.
— Дор Скиано, разрешите, я посмотрю его?
— Конечно-конечно! — медик поднял руки, отошел от койки Элая и остановился неподалеку.
Отсылать прочь одного из лучших врачей на «Рывке» было бы поступком неосмотрительным и подозрительным.
— Дор Ловсон, вы позволите? — она подошла к Элаю и склонилась над ним. — Я могу взглянуть?
Стратег бросил взгляд на Скиано, поморщился и неохотно расстегнул рубаху. Нара с трудом сдержала возглас удивления. Кожа внизу живота и по левому боку почернела. Жрица инстинктивно принюхалась, но с облегчением не уловила запаха гнили. Это клещ его так? Глубина вечная и всепрощающая…
Положив руки на живот Элая, Нара спросила:
— Так больно?
Ловсон мотнул головой, опять посмотрел на Скиано. Пожилой медик скрестил на груди руки и с живым интересом наблюдал за жрицей Медикариума.
— Как вы думаете, досса Нара, что это? — спросил он.
«Клещ, разумеется, дор Скиано», — подумала Нара.
— Сильный удар. Что случилось, дор Ловсон?
— Подрался, немного, — хмыкнул Элай. — Я хорошо себя чувствую, мне надо на мостик идти. Досса Нара? Все ведь в порядке?
— Удар? Я видел множество ударов, дор Ловсон. Это — не удар. Я считаю, что мы должны обследовать вас, дор Ловсон. На борту есть необходимая аппаратура, но ее нужно расконсервировать. И я хотел бы…
— Мы сейчас будем садиться на Раздор, дор Скиано! Какая, Глубина ее побери, аппаратура? Вы с ума сошли? Вам больше делать нечего? Так вы не волнуйтесь, скоро работа появится. Дайте только приземлиться, — вспылил Элай.
Нара вызвала в себе силу, прощупав ауру стратега, проникнув внутрь и коснувшись клеща. Вокруг твари клубилось что-то странное, что-то чуждое. Дотронувшись до загадочной оболочки, жрица вскрикнула и отпрянула назад.
— Что с вами? — встревожился дор Скиано.
Элай тоже посмотрел на нее с изумлением.
Нара прикрыла глаза, сдерживая ярость, готовую излиться на голову пожилого медика. Он явно был здесь лишним. Он мешал ей, стоял над душой, отравлял жизнь, портил воздух. Глубина, как же она ненавидела его сейчас! И ведь не прогонишь. Нужно терпеть! А ведь ей необходимо поговорить с Элаем. Откровенно поговорить. Потому что, то, чуждое, окутывающее инсекта, появилось не просто так.
— Дор Скиано, — сдерживаясь, заговорила она, — в комнате дежурного медика должен быть мой журнал по больным. Не могли бы вы его принести?
Глупо, но какие еще были варианты?
— Я сталкивалась с подобными симптомами. Но не помню, как звали больного.
— Конечно, досса Нара, — торопливо кивнул медик и ушел в шлюз.
— Что случилось? — зашипела она, едва за Скиано закрылась дверь.
— На меня вышла эта тварь. Поймала у зала совещаний. И я ее убил.
— Что он сделал с клещом?! Ты знаешь, что у тебя внутри теперь не только он?
Элай побледнел, и Нара поняла, что перегибает палку.
— Это магия Ксеноруса, Элай. Жрец усыпил клеща. Но зачем он это сделал?
— Он больше не проснется? — с надеждой спросил Ловсон.
Жрица прислушалась к ощущениям и отрицательно мотнула головой:
