Счастливые Земли

– Все-таки ты – это ты, – сморщил морду старый знакомый. – Впрочем, уверен, что на этот раз все закончится так же плохо.

Тьма! Мы ж тебя, считай, похоронили! – восторженно завопил Джаззи.

Ну, извини, – пожал плечами мадрал и вдруг бросился к шуту. С довольным рыком обняв приятеля, он повернулся ко все еще беззвучно разевавшему рот Паблару и повторил нехитрую процедуру.

Остальным он просто кивнул.

– Когда тех чудаков в золотом покрошил, понял, что мне не по пути на север. Черная Стена – прибежище трусов и слабаков. Удивлен, что вы туда не ушли.

– Старый козлобаран! – Джаззи счастливо раскинул руки.

– Все, заканчиваем радостные визги, – прорычал Тьма. – Я собрал небольшой отряд мадралов. Он ждет нас в Лесу. У реки. Не Гончие, конечно, – при этих словах нелюдь покосился на Гезеша, – но тоже ничего. Пролетим без опаски.

– Сегодня не пойдем, – предупредил Лесоруб, которого нарочитая неприязнь мадрала задела.

– Завтра тоже не пойдем, – оскалился тот. – С Гневом потолковать надо.

– Он же тебя спалит, – задумался Джаззи. – Ты ведь ему ничего не сказал.

– Не спалит, думаю. – Мадрал почесал правый бок. – Надеюсь…

– А я бы поджарил, – вдруг очнулся Паблар.

– Ты бы раньше сдох, – парировал Тьма. – Жив я, и все. Радуйтесь. Почему, когда смерть не настоящая – близкие обижаются или беснуются, а? Будто недовольны, что так вышло.

– Ну, знаешь, друзей терять неприятно…

– Но я-то жив!

– Но мы же не знали! – Паблар хлопнул себя по бедру.

– Теперь знаете, – пожал плечами Тьма.

– Живой, ста-а-рый! – продолжил радоваться Джаззи.

– Цыц! – проскользнуло наружу веселье нелюдя. – Отправимся послезавтра. Мне еще интересно, какого Призрака нам в попутчики втюхают.

– Без понятия, – хмуро ответил Лесоруб.

– А ты молодец, – неожиданно произнес Тьма. – Решиться во второй раз… Молодец! Может, что и выйдет. Хоть я сильно в этом сомневаюсь, но чем Безумие не шутит?

– Выйдет, – Джаззи уверенно кивнул. – С нами Храм! И отовсюду отряды ползут.

– Кстати, а где остальные? – мадрал огляделся. – Старый нытик? Тек? Лир? Рыбак?

– Нет их больше… Один Рыбак остался. Он в деревушке осел, в Эльнан. А Мудрый… Мудрый сволочью оказался, – ответил Родинка.

– Мне он сразу не понравился, – фыркнул Тьма. – Жаль ребят…

– Пойду, железо скину. – Друз зашагал в сторону палатки. Гезеш поплелся следом. Хорошую идею наемник подкинул – сталь надоела. А в город без нее лучше не соваться. Мало ли в какой переулок занесет.

Остальные расселись вокруг мадрала. Им было о чем поговорить.

Из палатки Гезеш не вышел, молча завалился на свое место, завернулся в плащ и долго глядел в потолок. Под серенаду комаров неплохо думалось. Из головы все не шли слова волкоголового. Молодец? Как странно… Гнев его чуть не убил, хотя раньше они были друзьями, а мадрал, сразу же невзлюбивший Лесоруба, похвалил?

Впрочем, скажи Искатель нелюдю то, что он ляпнул Горящему – тут бы смерть и пришла.

Незаметно для себя Лесоруб провалился в сон.

Тихий стук. Вкрадчивый, осторожный и одновременно уверенный. Словно гость точно знал, что его прихода ждут, боятся, но обязательно откроют.

– Не подходи к ней! – одернула Гезеша испуганная Малия, жену (Творцы, он женат?!) била крупная дрожь.

Стук повторился. С улицы донесся чей-то безумный вой, череда проклятий, девичий плач. На этом фоне тихая дробь заставляла оцепенеть от ужаса.

– Не подходи… – взмолилась Малия.

Гезеш медленно прошел к стене, на которой висел старый отцовский клинок. Игрушка абсолютно бесполезная, ненужная… Он никогда не умел с ней обращаться. Знал, как сделать отличный меч, но пользоваться им просто не учился. На кузне такие таланты не требуются…

Он кузнец! Точно! Он же работал в кузне, помощником старого, хромого Туеса! На окраине Фурмагара… Очень любил доспехи ковать! Как раз такие, что были в Ан-Да-Геде!

– Не открывай! – простонала жена. А стук опять повторился, теперь он был настойчивее. Тихо свистнула, покидая простенькие ножны, холодная сталь.

– Иди на второй этаж, спрячься, – Гезеш понимал, что гость ничего хорошего не несет. Звуки на улице говорили отнюдь не об обыденности визита. Случилось что-то страшное.