попрошайку. Одноногий, худющий мужчина лет сорока.
– Подайте несчастному охотнику за гдаффами. Жена голодная, дети голодные, – запричитал нищий.
Гезеш кинул ему золотой. Глаза бывшего охотника округлились, и он шустро припрятал свалившееся на него богатство.
– Зря, – раздался за спиной Лесоруба наглый голос. – Все равно пропьет, а гдаффов он и в глаза не видел. Достаточно было и медяшки.
– Спасибо, великий воин, да не дрогнет рука твоя! – протараторил попрошайка. – Да затупятся клинки врагов твоих.
Гезеш обернулся. Советчиком оказался молодой парень. Двадцати лет или чуть старше. Кожаная куртка с наклепанными пластинами. Серые стеганые штаны, высокие сапоги. Добротная перевязь с потертыми ножнами. Лесоруб приподнял забрало и вопросительно глянул в голубые глаза незнакомца:
– Чем обязаны?
– Меня Гором звать, – улыбнулся тот. – Вы с юга прибыли? Хотя, что я спрашиваю, сегодня же только «Ястреб» прибыл? Аннтейр-Дарг, верно?
– Ну да, – прищурился Гезеш. Он заметил, как Искатели медленно обступили незнакомца. Без угрозы, из любопытства.
– Спокойнее. – От внимания Гора движение воинов не ускользнуло. Но он придал ему другое значение. – Я проводник!
– Кто? – не понял Гезеш.
– Проводник, знаю все Мертвые Зоны в округе, могу отвести куда угодно. Плата – сущие гроши. Золотой за день пути!
– Что за Мертвые Зоны? – поинтересовался Паблар.
– О-о-о, – расплылся в улыбке Гор, – вы даже этого не знаете? Тогда вам без меня точно не обойтись. На первой же загнетесь.
– Далеко отсюда до Счастливых Земель? – Вопросу Мудрого никто не удивился.
– До Черной Стены – семь дней, это летом. Верхом. Сейчас дороги разнесло. Раньше чем через две недели из города лучше не выходить. Бесполезно. И Мертвых Зон по пути очень много. Сами не доберетесь, – весело сообщил Гор. – Но в Счастливые Земли проход закрыт. Если даже от гдаффов уйдете, то Страж точно никого не пустит.
– Что еще за страж? – деловито осведомился Друз.
– Страж Ворот. Прохода через стену. Она ж от Ангифии до Стургода длится, а пройти, по слухам, можно только в одном месте. Как раз у его цитадели. Но он никого не пускает, да и вообще – враки это, думаю. До замка еще дойти надо, а гдаффов там пруд пруди.
– Вранье, – убежденно заявил седовласый.
– Вот и я говорю – вранье, – ухмыльнулся проводник.
– Нет! Это ты врешь! – процедил Мудрый.
Гор окинул воина быстрым взглядом и спорить не стал. Почувствовал, что рискует.
– Ну так что, по рукам? – проговорил эльнаец. В последние дни Гезеш и сам склонялся к мысли, что через таинственную Стену не пройти. Безумная вера друга гнала прочь подленькие сомнения, но ненадолго.
– Друга дождемся и решим, – мрачно сообщил Лесоруб.
– Откуда друг? – живо поинтересовался парень.
– С юга, по побережью идет.
Лицо Гора вытянулось:
– Он смертник? Через Свирепый Умрал?!
– Он Горящий, – злорадно ответил Друз. – Ему плевать на все с высокой колокольни.
– Еще хуже. – Гор, как показалось Гезешу, специально издевался над Искателями и получал садистское удовольствие.
– Это почему? – удивился Паблар.
– Весна, Низины затоплены. До мая пеший путь не восстановят. А на паром Проклятого никто не возьмет, сами понимаете.
– То есть как – затоплены?'
– Скрылись под водой, – ехидно пояснил проводник. – Каждую весну Низины превращаются в море. Обойти невозможно. Черную Стену никто не отменял.
– Ты не умничай, а по делу говори, – Теккена задели интонации Гора. – Или жить надоело?
– Хочешь драки? – просиял молодой эльнаец.
– Драки не будет, – буркнул Джаззи, – а вот убийство…
Гезеш так и не понял, что произошло. Клинок Гора, оказавшийся у горла, недовольный рык Искателей. Мечи, готовые обрушиться на голову проводника.
Нищий, словно излечившись от травмы, спешно ретировался.
