– Дайте поспать, а? – зашевелился недовольный Рыбак.
– А я думаю, что зря мы к ней идем, – признался Гезеш. Мысли, украдкой посещавшие его в последние дни, вырвались, наконец, наружу.
– Чего? – не понял Родинка и даже приподнялся на локтях, в желании увидеть лицо друга и понять, всерьез ли тот говорит.
– Ничего, – огрызнулся Лесоруб. – Все твердят, что через Стену не пройти. Все. Даже слухов нет о тех, кому удалось.
– Ну да, мы ж постоянно в курсе всех слухов, – ехидно хмыкнул Родинка.
– Угомонитесь! – прорычал Рыбак.
– Тоже верно. – Гезеш задумался. – Держимся особняком. Какие слухи?
– Вы меня достали, – приподнялся Рыбак. – Спать!
– Успеется, – весело фыркнул Родинка. – Мы тут надолго.
– Сомневаюсь… – пробурчал охотник.
Он оказался прав. Ближе к утру Гезеша разбудил шум отдаленной драки и глухой вопль Мудрого. Искатели вмиг оказались на ногах. Когда Лесоруб в одной рубахе вылетел из комнаты, на лестнице промелькнула спина Теккена. Рыбак и Родинка, спавшие в акитонах, снесли плохо соображающего командира с дороги и, грохоча сапогами, устремились вниз.
Гезеш понял, что зря расслабился. Спал в кровати, разделся. Непозволительная роскошь. Но как хотелось стащить надоевшие, пропитавшиеся потом и пылью тряпки! Вот теперь пора расплачиваться. Экипироваться времени нет.
Поэтому в зал он вылетел в одной рубахе, но зато с алебардой в руках.
Искатели опоздали. Рыбак что-то орал на улице. Теккен с растерянным видом замер у двери. В проходе между столами лежал Друз. Родинка грязным куском тряпки суетливо затыкал жуткую рану на животе друга.
Грохнула дверь, и на пороге возник взбешенный Рыбак.
– Песий город! Удрали! – Он бросился к слабеющему другу.
– Кончается, – провыл Родинка. Гезеш пошатнулся, ноги задрожали.
– Кто?! Друз! Кто это был?! – заорал Рыбак.
На миг блуждающий взгляд приятеля стал осмысленным.
– Бородатые… – прохрипел наемник и обмяк.
– Он кончается! – Родинка беспомощно посмотрел на Лесоруба. Рыбак ринулся на поиски хозяина.
– Твою мать, что встал? Друз помирает! – проорал он на бегу.
Гезеш растерянно шагнул к телу. Мимо промелькнула яркая тень. Родинка предостерегающе поднял руки, но, отлетев в сторону, лишь изумленно ойкнул. Над Друзом склонился постоялец в красном плаще. Тот самый, что был в таверне, когда в нее вошли Искатели.
Стоя посреди зала в рубахе, с алебардой в руках, Лесоруб пытался понять, что происходит. Человек в красном что-то крикнул, зал озарился слепящим алым светом, Друз дернулся и заорал от боли.
– Отойди от него! – очнулся Теккен и кинулся к телу друга. Маг, а это без сомнений был чародей, повернул к Искателю голову, и молодой алебардист с воплем отлетел к двери.
Движение Лесоруба колдун остановил одним словом:
– Стоять!
Ноги окаменели. Друз орал от терзающей его боли, а Гезеш замер на месте, не в силах даже пошевелиться.
– Он затягивает рану! – радостно заорал Родинка.
– О чудо, – ехидно скривился маг.
Друз корчился на полу, скреб руками доски и выл от боли.
В зале появился Рыбак, волочащий за собой упирающегося хозяина таверны. Увидев склонившегося над орущим Друзом мага, он бросил свою ношу.
– Что происходит?
– Лечим, – деловито сообщил волшебник.
Бывший наемник, наконец, умолк.
– Будет на ногах уже утром. – Маг поднялся и оправил плащ.
Гезеш рухнул на пол, едва исчезли сдерживающие его чары.
– Где остальные? – с трудом проговорил Лесоруб.
– Сейчас узнаем. – Рыбак обернулся к пытающемуся отползти трактирщику.
– К Зеву повезли, как пить дать, – ответил за него чародей. На вид лет сорок, скуластое лицо, глубоко посаженные темные глаза, тонкие губы. И полное отсутствие бровей. – Меня зовут Дурень, – улыбнулся маг. Спокойно, уверенно.
