Тайна

только пожимают плечами.

– А не мог он… – Оля слегка покраснела, пытаясь старательно подыскать слова, – ну, быть с кем-то другим… другой женщиной, например?

Валентина покачала головой и спокойно сказала:

– Любовница? Нет, понимаешь, он не мог просто так исчезнуть. В конце концов, у нас дети, но дело даже не в этом… Деточка, ты не представляешь, такого просто не бывает. Там, – она показала пальцем куда-то вверх, – там все знают про всех. Но и они не в курсе, где он, я это знаю точно.

– Вы его любите? – неожиданно спросила Оля.

Валентина слегка опешила от такого вопроса, потом молитвенно сложила руки:

– Скажи, что с ним? – словно не услышав вопрос Оли, попросила она, – сделай что угодно, только пусть он будет жив. Без него я пропаду, – она развела руками, – у меня все отберут, ведь у нас все служебное – квартира, дача, машина…

– А на работе и… вообще… его ищут?

– Конечно. У нас была милиция, и его ведомство тоже прилагает определенные усилия… Они ведут поиски, но никто ничего не может сделать. Ни следов, ни улик. Я уже ни во что больше не верю, – со злостью добавила она, – у них из-под носа пропал человек, словно иголка в стогу сена. А ведь хоть и большой город Москва, но все же не бездонный, как человек может вот так бесследно исчезнуть?

– Может, его похитили? Ему угрожали?

– Когда у нас была милиция, они задавали эти вопросы. Но я ничего не знаю, – пожала плечами Валентина, – он не посвящал меня в свои дела. Но думаю, что такого быть не может. Все же он работает там… – и она закатила глаза, словно представляя это таинственное «там».

– Я даже, стыдно сказать, у гадалок была. Они говорили разное, но никто не смог помочь. А потом я случайно узнала о тебе и ухватилась как утопающий за соломинку. – Валентина почему-то снова начала нервно поеживаться и озираться, словно опасаясь невидимых свидетелей.

– Ну, а почему это стыдно? Ко мне же вы приехали.

– Ну да, – растерянно подтвердила Валентина, – но это другое… Про тебя мне знакомые сказали, уверяли – чудеса творить можешь. Я приехала сюда прямо из Москвы и проделала такой путь не просто так, все равно отступать мне некуда. Я не пожалею никаких денег, только найди его. Ты – моя последняя надежда, не откажи, – взмолилась женщина.

Оля некоторое время сидела, смотря перед собой, потом сказала:

– Можно вашу руку?

– Что? – непонимающе переспросила Валентина. – А его вещи не надо? Я вот галстук привезла. Даже фотокарточка есть, правда, старая совсем, плохая, он не любил фотографироваться, – она засуетилась и начала копаться в сумочке, – и клочок волос…

– Нет, – улыбнулась Оля, – ничего не надо, только руку дайте, пожалуйста.

– А обычно просят, – недоверчиво протянула женщина. Видимо, ей показалась нелепой и сама эта поездка, и беседа с юной девушкой, которая ведет себя так просто, так неискушенно… Вряд ли она поможет в таком сложном деле. Может, про нее люди попусту болтают?

– Ты правда находила пропавших людей? – с подозрением спросила Валентина, но руку, хоть и с некоторой опаской, все же дала.

Оля ничего не ответила, только посмотрела на наманикюренную, унизанную кольцами кисть. На ощупь рука посетительницы была мягкой, безвольной, податливой, словно тряпка.

Девушка поразилась – она ничего не почувствовала. Обычно видения возникали у нее сами собой – неизвестно откуда появлялся ответ на вопрос, который волновал пришедшего. Оле не приходилось особенно напрягаться или еще как-то искусственно вызывать образы, но сейчас она ничего не увидела и не ощутила.

«Муж пропал, а накраситься и ногти покрыть лаком не забыла…» – вдруг некстати подумала девушка.

– Как его зовут?

Валентина посмотрела с недоумением, потом, спохватившись, воскликнула:

– Ах, да… Анатолий Петрович, – и, чуть поколебавшись, добавила: – Николаев.

Но и это не помогло – Оля даже на мгновение засомневалась, существует ли этот Анатолий Петрович на самом деле.

Важная высокомерная дама не нравилась девушке все больше и больше. Но проявлять свою неприязнь было бы нехорошо. У человека все-таки горе…

Оля никому не отказывала, как бы она ни относилась к человеку. Она и сама не знала, почему это так. Только твердо знала: отказывать нельзя. Этот пугающий дар принадлежит не ей. Он проходит через нее, как луч света сквозь тьму, выхватывает во тьме какие-то картины, события будущего. Как это происходит – она не понимала, знала только, что надо помогать людям, если можно помочь. Ведь не зря ей дан этот дар, рассуждала девушка, значит, нужно, чтобы она использовала его во благо. Судьба у нее такая – не Оля ее себе выбирала, не ей и распоряжаться.

Она вздохнула и еще раз взяла руку женщины, пытаясь сосредоточиться.

– Я не пожалею никаких денег, – горячо зашептала Валентина, она словно услышала мысли Оли и испугалась, что та передумает. – Я сделаю все, что захотите, только найди его.

– Да помолчите вы, – слегка раздраженно прикрикнула Оля, и Валентина испуганно замолчала.

В комнате было тепло, и удушливый запах духов гостьи мешал сконцентрироваться.

И вдруг Олю словно что-то толкнуло – на нее нахлынул калейдоскоп каких-то непонятных образов. Они вертелись в каком-то бешеном ритме. Ничего нельзя было рассмотреть. Но вот кружение стало замедляться и остановилось. Внутренним зрением, появлявшимся у нее в эти минуты, Оля увидела перед собой мужчину, так же ясно, как только что видела стену избы и Валентину. Он находился в каком-то доме – сидел в кресле и читал газету. На столе рядом с ним дымилась чашка кофе, в пепельнице лежала зажженная папироса. Мужчина отложил газету, встал, подошел к окну, и Оля увидела в окне кроны колышущихся деревьев. У мужчины было усталое грустное, но спокойное лицо. Потом внутренний взгляд Оли как будто вышел за пределы дома, теперь она видела его снаружи. Ветхие с облупившейся краской зеленые доски, раскидистые деревья в саду, мощенная кирпичом дорожка. У крыльца росла старая береза, на суку покачивались качели. Еще Оля увидела церквушку. Взгляд повлекло куда-то дальше, но тут видение стало меркнуть, затуманиваться и исчезло…

Оля очнулась. Валентина вскочила со своего места, возбужденно тормошила ее за плечо и заглядывала Оле в глаза. Что-то, наверно, происходило в эти мгновения с Олей и происходило столь наглядно и убедительно, что от былого недоверия этой холеной женщины не осталось и следа.

– Ну что там? Что? – кричала она.

Девушка отпустила ее руку и устало сказала:

– Я же сказала вам сидеть молча. Вы все испортили. Зачем вы встали?

– Мне показалось, что ты что-то видишь… И я… я испугалась, – смутилась Валентина.

– Ваш муж жив и здоров. Вот я видела… то ли в данный момент, то ли недавно он находился в какой-то комнате и читал газету. Он в старом деревянном доме, там сад, береза с качелями и еще неподалеку церковь.

– Где он? – тут же спросила женщина.

Оля пожала плечами:

– Не знаю. Я сказала все, что… увидела. Похоже, что он находится там по своей воле.

– Что за ерунда? Ты несешь какой-то бред! Давай, напрягись… Скажи, где этот дом! – закричала Валентина.

– Больше я ничего не смогу добавить. Я даже города не знаю, где стоит этот дом, ни чего-либо еще. Только этот дом, сад и церковь неподалеку.

– А что там внутри? Какая обстановка?

– Да обычная, – задумалась девушка, – как на картинках рисуют, – стол, стул…

– Попробуй еще раз, – Валентина неопределенно покрутила рукой вокруг Олиной головы, – как ты там это делаешь…