— В том то и дело, что с вами расправились чужими руками.
— На что ты намекаешь? — возмутился Бертольд.
— Я не намекаю, а говорю прямо, что люди за последние столетия ничуть не изменились. Они по- прежнему подвластны зависти, жадности и коварству. Орден Храма слишком возвысился. Его могущества стали бояться сильные мира сего. Ваш орден стал богаче многих европейских монархов вместе взятых. Королю Франции, чьим кредитором являлись тамплиеры, нужны были деньги. Вот он и решил пополнить за ваш счет свою казну. Нелицеприятный грабеж замаскировали расследованием преступлений ордена. Не было преступлений? Их легко придумали. Воспользовались одним из доносов, чтобы начать судебное преследование. Под пытками братьев-монахов заставляли признаваться во всех смертных грехах.
— Я согласен с тобой, что Филипп IV Красивый подлый мерзавец, но при чем здесь папа римский?
— Король Франции вел тайные переговоры с папой о преследовании вашего ордена. Рядом со светскими судьями сейчас сидят церковные инквизиторы. Орден обвиняют в колдовстве, преступлениях против церкви и нравственности. Церковный клир не простил тамплиерам тех привилегий, которые вам были когда-то пожалованы. Папе очень не нравилось, что орден начал посягать на права церкви отлучать и прощать.
— Я знаю, что в первое время папа Климент V возражал против светского суда над тамплиерами, — припомнил Бертольд. — В том, что он не смог этого добиться, виновен Филипп IV Красивый.
— Совершенно верно, — согласился Григорий. — Шла борьба. Ее цель была проста — заполучить ваши сокровища. Кто будет судить, тому они и достанутся. Сейчас папа и Филипп договорились. Их примеру последовали правители других стран. Все поняли, что с Орденом Храма покончено. Теперь идет всеобщая травля тамплиеров. Каждый хочет обогатиться за ваш счет.
— Что сейчас происходит в Европе? — спросил Бертольд. — Меня лишили возможности вести переписку. Королевские стражники хватают всех, кто приближается к монастырю. Сведения, доходящие до меня, очень противоречивые.
— По всей Европе полыхают костры, на которых сжигают тамплиеров. В редких странах можно найти честный суд. Инквизиторы пользуются признаниями, полученными с помощью жестоких пыток. Некоторые тамплиеры сбрили бороды и кинулись в бега.
— Не лучший поступок для рыцаря, — осуждающе произнес Бертольд.
— Смотря, с какой стороны посмотреть, — не согласился Григорий. — Рыцари избежали унижения и пыток. Их не могут заставить давать лживые показания. Они предпочли бегство невольному предательству. Это единственное, что рыцари могли сделать для Ордена Храма.
— Лучше бы они взяли в руки мечи, — горестно вздохнул Бертольд.
— Некоторые так и сделали, но слишком неравные силы. Замки тамплиеров один за другим поднимают белые флаги.
— Ты считаешь, что это конец? — Бертольд пристально посмотрел в глаза своему другу.
— У тамплиеров нет никаких шансов, — ответил Григорий. — Вы слишком удалены друг от друга. Отдельные очаги сопротивления быстро подавляют. Многие надеются на беспристрастный суд, но такого нет, и не может быть. Ведь вас судят не за преступления, а за богатства.
— Мрачную перспективу ты обрисовал.
— Я тебе обрисовал реальную обстановку. Нет смысла сидеть и надеяться на чудо.
— Что ты предлагаешь?
— Бежать.
— Если я убегу, то тем самым подтвержу все выдвинутые обвинения. На суде у меня есть возможность доказать свою невиновность.
— Твои доказательства никто не услышит. Все уже предрешено. Какой вердикт огласит суд ясно любому здравомыслящему человеку.
— Я не собираюсь позорить рыцарское звание постыдным бегством, — гордо заявил Бертольд. — Великий магистр мог избежать ареста и пыток. Тем не менее, он сознательно пошел на эти муки. Своим примером этот достойный человек показал, что за правду надо бороться до конца. Помимо земного суда существует суд Всевышнего.
— К сожалению, живым людям не дано побывать на Божьем суде и услышать вердикт. Мне приятнее увидеть при жизни, как наказывают подлеца.
— Мне кажется, что твоя вера в Господа нашего ослабла, — нахмурился Бертольд.
— Слишком много зла происходит на земле, а наш Создатель ничего для его искоренения не делает. Каждый раз людям приходится рассчитывать только на свои силы.
— Бог помогает только тем, кто искренне в него верит, — ответил Бертольд.
— Ты и великий магистр в него искренне верите. Почему же Бог равнодушно взирает на ваши мучения?
— Возможно, что Создатель проверяет силу нашей веры. Когда-то он своего сына подверг подобным испытаниям.
— А над нами с тобой он поставил эксперимент? — язвительно спросил Григорий. — Я даже не знаю, могу ли я себя считать созданием божьим?
— Прекрати кощунствовать или мы поссоримся, — попросил Бертольд.
— Это не кощунство, а попытка разобраться в наболевшем вопросе.
— Верь в Бога и веди праведный образ жизни. Тогда на тебя и снизойдет откровение, — посоветовал Бертольд.
— Устал я ждать, — признался Григорий. — Поэтому решил не сидеть, сложа руки, а действовать. Для этого и пришел к тебе, надеясь образумить.
— Я остаюсь на своем посту до конца, — заявил Бертольд. — В этом вижу свой долг и предназначение.
— Мы будем в день казни рядом с тобой, — пообещал Григорий.
— Роберт и Гуго здесь?
— Да. Роберт привел небольшой отряд тамплиеров, который готов прийти тебе на помощь. Сейчас они находятся в лесу, недалеко от города. Если за нами будет погоня, то они ее отсекут. Все ждут твоей команды.
— Спасибо, но я не хочу быть виновником гибели своих собратьев. Ступай и поблагодари этих славных воинов, — Бертольд встал на колени и начал молиться.
Григорий понял, что его друг хочет остаться наедине с Богом. Все слова были сказаны, все доводы приведены. Бертольд выбрал свой путь, и не желал ничего менять. Вера в правоту своего дела этого человека была столь велика, что заслуживала уважения. Григорий тихо прикрыл дверь кельи и удалился.
Глава сорок пятая
Зачитывали приговор на городской площади при большом скоплении народа. У входа в ратушу поставили помост, где за длинным столом расположились судьи. Бертольд стоял перед ними в белом балахоне. Его окружали четыре стражника с алебардами. Германец стоял прямо, высоко подняв голову. Внешне он был совершенно спокоен. Создавалось впечатление, что его абсолютно не интересует, вынесенный ему приговор. Люди же, собравшиеся на площади ловили каждое произнесенное слово. Для многих было непонятно, как настоятель монастыря мог обвиняться в таких преступлениях? Каждый из них с самого детства видел в монахах святых людей, чей образ жизни и поступки всегда были примером для подражания. Обвинения против прецептора монастыря тамплиеров были ужасны. Его обвиняли в святотатстве и ереси, в поклонении идолам, колдовстве и связи с дьяволом. Суд происходил при закрытых дверях. Поэтому никто из простолюдин на заседаниях не присутствовал. Кто свидетельствовал против прецептора, и какие доказательства вины были приведены, никто не знал. Все знали только о добрых делах тамплиеров. А их было немало. Тем ужаснее сейчас звучали слова обвинительного приговора.
