И тут студент проявил недюжинную эрудицию:
— Ну, раз денег не было, на тебе две статьи: за покушение на десять тысяч рублей и кражу пальто.
Покатываясь со смеху, Берестага поинтересовался у одного из сотрудников отдела:
— Что ей грозит теперь?
Тот хмыкнул, подписывая протокол:
— Открытое похищение денег, пальто. Могут года три впаять.
— А парнишка?
— А что парнишка? Он — жертва грабежа. Сейчас все подпишем да отпустим.
Получив настоящее удовольствие от «спектакля», Берестага дождался студента для более близкого знакомства. На выходе из линейного отдела тот снял ненужные очки и, не ведая ни о чем, бодро зашагал навстречу качественным переменам в своей бурной жизни.
Семен Цыбулька родился в интеллигентной краснодарской семье. Иван Аркадьевич — его отец — типичный российский подкаблучник с мягким характером, выбирая между необходимостью доказывать свое мужское право на последнее слово и возможностью спрятаться за бутылкой «беленькой», предпочитал последнее. «Беленькой» он изменил только несколько раз с «красненькой», да и то не по-настоящему, считая ее лучшим выходом из всех жизненных передряг.
Мать — Марина Сергеевна, в прошлом учитель, напротив, как человек с гипертрофированной ответственностью, сначала взяла под контроль домашний быт, раздражаясь от беспечности мужа и подрастающих сыновей, затем семейный бюджет. А после, видя, что никому ничего не надо, стала единственным добытчиком. Бросив работу в школе, она сделала карьеру в крупной компании, торгующей пшеницей и мукой. А когда разобралась в бизнесе, перехватив нескольких крупных клиентов, организовала свою фирму по поставке зерна из Кубани на московские мукомольные комбинаты. Дело пошло, и она перевезла бизнес и семью в Москву.
Свой командный стиль, укрепившийся в этом мужском деле, она применяла и в семье, сокрушаясь от непонимания со стороны домочадцев. Семья же в полном составе практиковала «мягкий бунт», клянясь в лояльности и послушании, а на деле саботируя установленный дома порядок.
Старший сын — Игорь — сбежал из дома первым к женщине, которой уступал в возрасте 8 лет. «Синюхе» предпочел «дурь», «лишь бы не как отец», родному дому — чужой, «лишь бы не там, где мать». Младший — Семен — тоже продержался недолго. Сначала он просто пропадал ночами, доводя мать до истерики. Позже совсем перебрался в общагу мединститута. Видя такую «увлеченность» медициной, Марина Сергеевна оплатила его обучение премудростям Гиппократа. Но лекциям в мединституте Семен Цыбулька предпочитал веселую компанию, красивых девушек и новую страсть, затмившую остальные — игровые автоматы. Мамины деньги помогли преодолеть первые две сессии. А затем Марина Сергеевна поставила ультиматум: или начинай учиться, или иди в армию.
Семен подумал-подумал и поступил в театральное училище, освободившись и от армии, и от ненавистного мединститута. Как ему это удалось? Неизвестно. Всем сказал, что сам поступил. Поверили, поскольку очевидным было, что хоть и разгильдяй, но между ушей не ветер гуляет. А когда познакомил родных с будущей женой Машей, стало понятно, что парень-то точно не промах.
— Правильная девочка, — оценил старший брат.
Впрочем, очаровать красивую девушку из хорошей семьи для Семена с его репутацией ловеласа было не так уж и сложно. Главной проблемой в жизни молодожена оставалась финансовая зависимость от матери. Деньги были нужны всегда, их все время не хватало. Параллельно с учебой Семен торговал гербалайфом, продавал рекламу в журналах, толкал акции финансовых пирамид. Позже он начал сам организовывать разные предприятия. Например, газету «Секс и автомобили», интернет-портал «Легкие деньги», журнал-каталог эксклюзивной мебели.
Самым поразительным было то, что все (!) его начинания были в той или иной мере успешны. Своей активностью, энтузиазмом и работоспособностью он заряжал людей на свершения и получал быстрый результат. Но каждый раз, как что-то начинало получаться, внутри Семена Цыбульки его вечный тайный демон переключал рубильник. И интерес к делу, энтузиазм и радость, как по мановению волшебной палочки, сменялись тоской и брюзжанием, устранить которые, правда лишь на время, можно было только одним способом. И этот способ окончательно уничтожал все усилия, направленные на выход из тупиковой зависимости от материнских денег.
Игра. Салоны игровых автоматов завлекали и пленили, опьяняя не только гасящим разум азартом обреченного на неудачу состязания с запрограммированной машиной, но и реальными напитками. Менеджеры «любили» таких клиентов. Их поощряли бесплатным пивом и коньяком, иногда вперемешку, подсказывали «удачливые» автоматы — те, на которых кто-нибудь уже спустил много денег. А значит, там должно было повезти. Такие как Семен уходили под утро без гроша в кармане. Но, несмотря на жестокое утреннее разочарование, в памяти оставалось волнующее счастье от нескольких часов безрассудного забытья.
Маша, любившая своего беспутного мужа, боролась, как могла, с его пороком. Даже пыталась скооперироваться со свекровью. Но это приводило к еще худшим результатам. И однажды утром, когда Семен позвонил отцу, чтобы попросить забрать его из какого-то казино, где он, с трудом протрезвев, не мог расплатиться за комнату, выпивку и проститутку, Маша, сидевшая в этот момент рядом с Иваном Аркадьевичем, поставила точку.
Семен объяснял, что никакой проститутки не было — это администраторы казино воспользовались его состоянием, чтобы содрать побольше денег. Да у него и деньги оставались, но были украдены из кармана брюк. Но уставшая жена была непреклонна.
Он названивал ей по нескольку раз в день и даже ночью, встречал и провожал у подъезда. Он впервые осознал, что никого и никогда не любил так в своей бестолковой жизни. Но поезд, наполненный счастливыми мгновениями совместной истории, неуклонно уходил от него. Маша заставила Семена подписать бумаги на развод и исчезла из съемной квартиры, где они создавали свой семейный очаг.
Так Семен оказался один на один со своей проклятой всеми страстью. Доходило до того, что порой ему нечего было есть. Идти на поклон к матери он уже не мог. А когда ударили морозы, он осознал, что ему даже нечем прикрыть голову. В этот раз он впервые познакомился с цыганами Киевского вокзала. К моменту встречи с Берестагой у него уже появилась хорошая соболиная шапка, теплые ботинки и немного денег от проданного барахла. Это было время очередной попытки жертвы «однорукого бандита» взяться за ум.
На этот раз произошел сбой. Ботинки оказались слишком скользкими, а цыгане слишком ловкими. Но в целом все закончилось благополучно. Кроме одного. Для холодного зимнего вечера недавний арестант был слишком легко одет. Оставшись без пальто и дубленки, в одном лишь синем в клеточку вязаном свитере, он вздрогнул от мысли, что ему придется покинуть полуоткрытое и холодное здание железнодорожного вокзала.
— Не слишком мелко для такого таланта? — неожиданный вопрос выбил Семена из размышлений о превратностях судьбы. Перед ним, ухмыляясь, стоял недавний корреспондент. Его Семен заметил в линейке.
— Что?
— Согрей тело, пока душа не улетела! — и журналист протянул ему старую знакомую цыганскую дубленку.
«Да пошел ты!» — хотел недвусмысленно выразиться Семен, но развивающаяся параллельно мысль остановила его.
— Каким образом? Это же улика! — наконец сформулировал он.
— Фигня, другую купят. Я компенсировал ее стоимость. С запасом. Надевай, нужно, чтобы ты адекватно соображал, пока я знакомлю тебя со своим предложением.
Таким образом, вербовка нового сотрудника в «Берестага и компания» заняла не больше двух минут и была подтверждена со стороны завербованного коротким словом:
— Покатит.
