относятся «Мерлин» Роберта де Борона (около 1190 г.), «История Мерлина» — одна из пяти книг «Вульгаты» (около 1225 г.), «Смерть Артура» Томаса Мэлори (1485 г.), а также гораздо более поздние «королевские идиллии» Альфреда Теннисона. Появляется он (либо о нем говорится), в частности, у Ариосто, Сервантеса, Гете, Уланда и Сигрид Ундест.
Ясное дело, ни одна уважающая себя артуровская фэнтези не могла обойти Мерлина молчанием. Марион Зиммер Брэдли в «Туманах Авалона» даже вывела их несколько, сотворив из «Мерлина» — в соответствии с некоторыми историческими тезами — титул либо друидскую «должность», а из Нимуэ — младшую сестру Галахада, дочь Ланселота и Элейны. Т.Х. Уайт «приказал» Мерлину «долго жить»... назад, в том смысле, что чародей постоянно молодеет (вероятно, поэтому-то и ведет себя с Нимуэ как сопляк какой-нибудь). Стивен Льюхед делает из Мерлина сына Талиесина и княжны из Лионессе, потомка атлантов, а Мэри Стюарт в книге «Хрустальный грот» превращает его во внебрачного сына Амброзия Аврелия, преемника Вортигерна. В «That Hideous Strength» Льюиса Мерлин восстает из гроба, дабы еще раз принять участие в борьбе Света и Тьмы...
Заглавным героем своей книги сделал Мерлина английский писатель Роберт Нэй — «породивший» знаменитого Фальстафа. Мерлин Нэя — это невероятно любопытная штучка. Мудрый, изысканный, эрудированный, постмодернистский и... неприличный — пальчики оближешь! Рекомендую.
А вот Роджер Желязны во втором цикле «Амбера» искусно пошаливает с мифом. Имя «Мерлин» у Желязны носит сын Корвина из Амбера, внук короля Оберона (владыки эльфов из «Сна в летнюю ночь»). Матерью и долгое время единственной воспитательницей Мерлина оказывается Дара из «дьявольского» Хаоса. И хотя предание о «сыне монахини и дьявола» здесь, похоже, перевернуто с ног на голову, никого не удивляет, что парень с таким происхождением становится чародеем. Уже в первом томе коварный Желязны запирает своего Мерлина в классический хрустальный грот... Правда, автор из шкуры лезет вон, чтобы запутать фабулу, однако проницательный читатель сразу видит, кто за всем этим скрывается: классическая, жаждущая чародейских знаний адептка, которой Мерлин доверял, потому как — любил. Классическая Нимуэ...
У лорда Теннисона («Королевские идиллии») чародейка-соблазнительница, погибель Мерлина — не Нимуэ, а Вивьен, Владычица Озера. Точнее такую же версию предлагает «Вульгата»: Мерлина соблазняет та самая Владычица Озера, которая воспитала Ланселота.
Могилу Мерлина до сих пор показывают наивным доверчивым туристам в Бретони, в знаменитом лесу Брокелианде (Броселианде), в так называемой Долине Ворожеек, неподалеку от Квинтина.
Круглый стол
Когда король Леодегранс Камелиардский узнал о матримониальных планах Артура касательно своей дочери Гвиневеры, он тут же заявил, что вместе с рукой дочери презентует Артуру в качестве приданого хранящийся в Камелиарде Круглый Стол, предмет мебели, некогда изготовленный чародейской силой Мерлина для Утера Пендрагона. Сказано — сделано. Одновременно со Столом, который тотчас после бракосочетания установили в Камелоте, Леодегранс вручил Артуру гораздо более практичный подарок — сотню рыцарей.
Мерлин, применив волшебство, сделал так, что на каждом стуле при Столе разгорелись магические буквы, составляющие имена рыцарей, коим предстояло на сии стулья сесть. Однако одно место осталось необозначенным.
«Король Артур, — молвил чародей, — позаботься о том, чтобы стол заполнился, ибо он вместит сто пятьдесят храбрых и благородных людей, кои будут именоваться рыцарями Круглого Стола. Однако одно место не должен занимать никто, поскольку это есть Гибельное Сиденье (Siege Perilous), на котором когда- нибудь усядется Избранник, достойнейший из достойных. А случится это в великоважный день, когда будет объявлена Великая Цель».
Речь шла, разумеется, о Галахаде и о появлении Грааля.
Как мы уже знаем, первым этот важный для легенды предмет мебели в тронном зале Камелота «поставил» клирик Вас, автор «Брута». Стол, за которым вместе со своими рыцарями восседал Артур, был круглый, у него не было ни почетного «верха», ни «второстепенного» «низа», что долженствовало символизировать равенство и братство.
Более поздние обработчики мифа как следует потрудились над тем, чтобы «усовершенствовать» идеологию Стола. Во-первых, у него была своя традиция — он был третьим по счету Круглым Столом, продолжателем идеи предыдущих двух. Первым же из этих двух был стол Тайной Вечери, за которым сидел Христос с апостолами. Вторым — стол Грааля, поскольку продолжатель Иосифа Аримафейского Брон, который опекал Грааль в Британии, также посиживал с дружками за Круглым Столом, в центре которого как раз и стояла чудесная Чаша. Именно за этим столом Брон получил титул Богатого Короля-Рыбака, который впоследствии носили все очередные Поверенные и Стражи Грааля. В соответствии с легендой Брон досыта накормил всех ужинающих за столом сотоварищей одной малюсенькой рыбкой, которую чудесным образом «растиражировал». Разумеется, Рыбаком был и Христос. Ну и конечно, апостолы, которых Иисус призвал словами «Идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков» (От Марка святое Благовествование. 1,17).
Символику и более глубокое значение придали также Гибельному Сиденью, тому Siege Perilous, кое аж до прибытия Избранника должно оставаться пустым. Оно изображало место, которое во время Тайной Вечери занимал Иуда. Когда в Камелот прибыл Галахад и уселся на Гибельное Сиденье, то этим действием он свершил символическое искупление Иудовой вины и «укрепление» стола Иисусова, «разбитого» предательством.
В Англии Плантагенетов, как я уже упоминал, легенду об Артуре пытались использовать в политических целях. Плантагенеты быстро узурпировали привилегии «наследников Великого Артура» и на каждом шагу подчеркивали Артурово наследие и его атрибуты. Именно в те времена возник популярный при многих дворах Европы обычай устанавливать в тронных залах круглые столы, за которыми монарх и его вассалы разыгрывали роли Артура и его рыцарей. Такую же роль играл, вероятно, Круглый Стол в Винчестере, изготовленный около 1300 года, то есть в правление Эдуарда I. До наших дней дожила лишь столешница восемнадцати футов в диаметре, расчерченная на места для короля и двадцати четырех вкушающих. Аутентичный Круглый Стол короля Артура, чтобы за ним поместились сто пятьдесят рыцарей, должен был быть гораздо крупнее. Исходя из теоретического — скромного — предположения «метр стола на рыцаря» получался круг диаметром пятьдесят метров. Это немало. Не говоря уж о технических возможностях тогдашних ремесленников и проблемах с установкой такого гиганта в каком-либо зале, следует заметить, что рыцарь едва-едва видел бы сотрапезника vis a vis, а если б пожелал перекинуться с ним парой слов, вынужден был бы реветь быком.
Некоторые версии исходят из предположения, что в Камелоте имелось несколько круглых столов. Самым главным был, конечно, тот, за которым восседал сам Артур и абсолютная элита рыцарей в количестве двенадцати. И стало быть, это был классический стол Иисуса и апостолов.
Другие короли
В момент смерти Утера Пендрагона, как учит нас легенда и литература фэнтези, на роль Dux Bellorum претендовало несколько королей (клановых князьков). У некоторых наверняка были свои легендарно-исторические предшественники, поскольку их имена повторяются во многих версиях.
Один из них — Лот, король Лотиана и Оркадских (Оркнейских) островов, породнившийся с Артуром путем женитьбы на дочери Игрейны Моргаузе, единоутробной сестры короля. Несмотря на родственные связи, Лот пребывал в активной и вооруженной оппозиции к Артуру и в одной из битв, которые король вел с мятежниками, погиб от меча короля Пеллинора. «Вульгата» и «Туманы Авалона» приводят иную версию: Лот погиб в бою с саксами, защищая страну от нашествия. Все его сыновья были «действующими»
