Настало время отправляться в путь.
Девять рыцарей отправились каждый своей дорогой, возглавив свои караваны. В небе маленькой планеты Труа корабли-челноки, переправляющие паломников, беспрерывно сновали между Землей и кораблями дальнего следования, ожидавшими на орбите.
Флодоар лично проверил отправление последних грузов — книг и диска. Его помощник Эрих доставил манускрипт, поврежденный в дорожном происшествии возле форта и отреставрированный до единой буквы Гаргсалем.
Пути Козимо, Ролана и Круатандьё разошлись. У каждого была своя посадочная карта — серая пластинка с полной информацией о пассажире. Козимо получил место в караване Робера де Крона и Карла де Рюи, зарегистрировавшись под вымышленным именем Чосер; его друзья отправлялись с караваном дю Грая-Селье и де Мондидье, также под вымышленными именами. В последние дни перед отправлением каждый из них зарегистрировался во всех четырех караванах, чтобы значиться во всех списках. Благодаря деньгам Козимо, трое друзей зарегистрировались под двенадцатью разными именами.
— Будьте осторожны, — напутствовал их Козимо. — При первой же возможности я присоединюсь к вам. Думаю, что это произойдет скоро. Собственно, что нам нужно — так это собрать информацию.
Они обнялись перед дорогой.
— Как мы найдем друг друга в караване? — спросил Круатандьё.
Козимо задумался.
— Спустя неделю приходите ежедневно в полдень в зал гибернации корабля, где должно быть зарегистрировано мое имя. Это место нашей встречи.
— Через неделю.
— И не забывайте: все, что имеет хоть какое-то отношение к предмету, называемому Столп, нас интересует прежде всего.
Друзья разошлись.
При посадке на челночное судно Козимо показал свою карту, как и все пассажиры. Прежде чем пройти на судно, он убедился, что погрузили его личный летательный аппарат. Козимо знал, что рано или поздно он ему пригодится.
На орбите вокруг Труа космические корабли-города были готовы принять на борт тысячи паломников. Они назывались Азимо-5. Мощные и быстрые, они считались лучшими кораблями галактики. Во флоте насчитывалось четыре таких корабля, каждый из них обладал системой и биотопом почти как у искусственной луны. Они медленно вращались вокруг собственной оси, создавая длительный эффект гравитации. Козимо был доволен, что попал на этот корабль-город: он хорошо знал его конструкцию. Предыдущее поколение этих аппаратов, Азимо-4, было спроектировано несколько лет тому назад архитекторами Табора. Козимо запомнил многие особенности их конструкции, еще находясь в Гильдии. Аппараты последнего поколения были больших размеров, но снаружи не были заметны какие-либо существенные новшества.
Поэтому, в отличие от большинства паломников, растерявшихся после высадки из кораблей- челноков, Козимо уверенно направился к своему сектору, чтобы найти выделенную ему каюту.
Войдя в свою каюту, он увидел две койки. Он предпочел бы не иметь соседа, который стал бы ему мешать и мог бы отслеживать каждый его шаг и жест. Хотя, если повезет, вторая койка могла остаться свободной.
Каюта была узкой. Кроме коек, там был маленький рабочий стол с настольной лампой, табурет и комод, в стенке каюты был один иллюминатор.
Козимо поставил багаж и выбрал койку напротив иллюминатора. Он лег на койку, положив под подушку сумку с оружием, пояса и документы.
Погрузившись в свои мысли, он почти не заметил мощной вспышки реактора, отправившего гигантский галактический корабль в космос. Со всех кораблей возносились тысячи и тысячи молитв, и голоса молящихся перекрывали урчание турбин.
Так начиналось паломничество.
Миллион кающихся грешников со всей галактики отправились в Землю предков.
Так начиналось паломничество.
Восемьдесят тысяч кающихся грешников отправились в путь — в Святую землю.
Книга вторая
Есть в человеческой натуре нечто, приводящее в отчаяние мыслителей, которые хотят найти смысл в развитии социумов и установить законы развития разума. Поражающая сила сверхъестественных явлений, чудес, совершенных публично, какими бы грандиозными они ни были, погружается в пучины океана морали и слегка будоражит их, как быстрый водоворот, но вскоре поверхность этого океана снова становится гладкой и недвижимой.
Глава I
Тщеславный Полибюс
Есть, несомненно, в истории события намного ужаснее, чем падение империй — это гибель религии.
Несмотря на скептицизм, свойственный нашей эпохе, мы порой боимся очутиться перед множеством мрачных дверей, открывающихся в бездну.
Козимо заснул. Когда он проснулся, звезда Труа была уже далеко позади. Он посмотрел в иллюминатор; рядом был виден шлейф, оставляемый реакторами другого корабля Азимо, который двигался параллельным курсом. Мимо них медленно проплывали созвездия.
Вдруг он услышал звук трения пера по бумаге. Он повернулся и увидел человека, сидящего спиной к нему за рабочим столом. Освещение было слабым. Лицо незнакомца нельзя было рассмотреть: он что-то писал, согнувшись, положив руки на лист бумаги. Козимо вздохнул. Итак, ему нужно будет смириться с нежеланным соседством. На застеленной койке лежали две большие сумки. Незнакомец появился неслышно. Поэтому Козимо проверил, на месте ли его вещи, спрятанные под подушкой. Убедившись, что все а порядке, он встал и зажег лампу на ночном столике. Незнакомец был так увлечен своей работой, что ничего не замечал. Козимо рассматривал его. Молодой человек был небольшого роста, светловолосый, как и Козимо, на нем была длинная рубашка из небеленого холста, какие раздавали самым бедным паломникам.
Козимо представился, назвав себя вымышленным именем.
— Добрый день, меня зовут Чосер, — сказал он.
Он еще не успел договорить, как его сосед подпрыгнул от неожиданности, а затем начал торопливо собирать исписанные листки. Козимо забавлял его испуг. Это был юноша лет пятнадцати, с бледным продолговатым лицом, тонкими губами, маленькими глазками и носом, который, казалось, был создан для того, чтобы на нем восседали очки ученого с круглыми линзами. Юноша покраснел.
