тебя... опять 'Митя' накрылся...
Однажды вечером, сидя на завалинке рядом с десантником и вытаскивая из ладошки очередную занозу, я спросила мужчину:
- Скажи, Валерыч, а почему ты согласился со мной заниматься?
- Потому что у нас с твоей бабушкой был уговор, - ответил он, пуская в сторону папиросный дым.
- И на что вы уговаривались? На деньги?
- Нет, - засмеялся мужчина. - На лучшую жизнь.
- А разве такое возможно?
- Понимаешь... Ну, как я живу? - выразительно мотнул он головой в сторону горы пустых бутылок у крыльца. - Разве так мне хотелось, когда я валялся в госпитале и мечтал о том, как вернусь домой, женюсь, детей наделаю... А Неонила Марковна, она сможет мне помочь, даст второй шанс. Мне и Марина про нее говорила, только я боялся сам подойти, попросить ее. А тут так все вышло, само собой...
- Марина? - вспомнилась мне приятная невысокая женщина с родинкой на щеке, которая часто, как будто бы по делу, прохаживалась мимо нас во время занятий. - Она красивая... Да ты влюбился, Валерыч!
- А что с того? - с вызовом спросил мужчина и покраснел до ушей...
Ровно через месяц с начала наших занятий, мы устроили перед бабушкой 'показательное выступление'. Сначала я, после нескольких пробных тычек, колющим ударом в корпус, окончательно развалила многострадального 'Митю', потом наступила очередь спарринга. Валерыч волновался больше меня, но выступили мы на славу. У меня даже один раз получилось выбить из рук своего наставника тростку, причем, по его удивленному мату я поняла, что это были не 'поддавки'. Закончили мы с честным счетом 5:1, но зрительница осталась довольна.
Тем же вечером, сопровождаемый бабушкой, Валерыч гордо прошествовал в нашу 'лечебную' баньку...
Глава 6
Цацка...
Открыв переднюю пассажирскую дверцу 'шестерки', я с облегчением плюхнулась на жесткое сиденье. Машина тут же тронулась и, по-стариковски скрепя, начала маневр вокруг глубокой дорожной выбоины. С пыльной панели, со мной, отраженным лучиком солнца, приветливо 'поздоровался' традиционный водительский атрибут: три маленькие иконки на 'золотой' пластиковой основе.
- И давно ты, Валерыч, в Бога стал верить? - спросила я с интересом.
- Ты знаешь, - ответил мужчина, не раздумывая, - сразу после знакомства с твоей бабушкой, - и тут же добавил, увидев мой удивленный взгляд, - Я, Вета, точно знаю, сила, которая у нее была, никак не от дьявола. 'Светлая' она была, Неонила Марковна, хоть и строгая... А ты у нее переняла что-нибудь?
- Ну-у, умею немного. В травах местных разбираюсь, могу сделать сбор или настой от разных... неприятностей, заговоры, самые простые и так, по мелочи кое-что.
- Жаль, - искренне сказал Валерыч. - А, хотя, меньше знаешь, лучше спишь.
- Это точно, - невесело подтвердила я, вспомнив свои последние, почти бессонные ночи с какими- то мутными снами.
- Расскажи хоть, как твои дела, - решил сменить тему мужчина. - А то, на похоронах так и не пришлось поговорить. Замуж-то не вышла?
- Валерыч, где же я найду такого, как ты? В Тюмени такие не водятся. 'Исчезающий вид' смущенно хмыкнул и вытянул из верхнего кармана рубашки надорванную пачку 'Беломора':
- Все смеешься... А в остальном, как? Работаешь там же?
- Все в моей жизни стабильно до безобразия. Так и тянет, иногда, или послать кого-нибудь или самой туда податься. Я, в общем-то, поэтому сюда и приехала... - и замолчала, наконец, удивленно осознав, зачем на самом деле, как сомнамбула, стремилась в Качелино в течение последних недель, почему нахожусь сейчас здесь, в этой машине, на этой дороге. - Знаешь, Валерыч... я хочу, чтобы ты меня сводил на ЭТО место, там, где бабушка... где бабушку... Сводишь?
Машина резко затормозила и я едва успела упереться ногами. Валерыч, глядя на руль, потер ладонью лоб. 'Так и осталась у него эта старая привычка', - подумалось, почему то...
- А тебе очень надо?
- Да.
- И когда?
- Сейчас... Это далеко?
Мужчина, наконец, закурил, открыл свое окошко и посмотрел на меня:
- Нет, не далеко. Давай, только заскочим ко мне по дороге. Я рыбу выгружу, и сапоги возьмем, там трава высокая и мокрая. Хорошо?
- Спасибо, Валерыч...
Я, конечно, знала, что бабушку нашел на следующее утро лесник, шедший по следу одинокого волка. Еще знала, что погибла она около Дальних Болот, западнее нашей деревни. Но, в местах этих никогда раньше не бывала, потому что нехорошие это места, как говорила бабушка, 'нечистые'. И историю эту, где шепотом, где в полный голос много раз пересказанную в Качелино, конечно, знала. Причем, из первых уст, то есть от самого лесника, несшего, на похоронах, в числе прочих, бабушкин гроб...16-го октября прошлого года, с утра по раньше, пошла она на эти самые болота неизвестно зачем, потому что сумку при ней нашли почти пустую, только с комьями земли и без собранных трав или корневищ. Однако точно установлено, что убил ее волк. Лесник сказал, что зверь вел себя странно - обошел стороной лесную кормушку, у которой в это время находился 'охромевший' лось, но, как бы там ни было, шансов ей никаких не оставил. Вот и вся история.
Не скажу, что мысль, увидеть это страшное место, меня не посещала. Но, было это давно, ненадолго и только после большого количества выпитого. Один раз, я даже поделилась своей затеей с Юлькой, но, подруга так выпучила на меня испуганные глаза, что мне пришлось клятвенно ей пообещать, 'никогда больше такого бреда в голове не держать'. На похоронах, же я вообще ни о чем думать не могла, находясь все три дня, как в кошмарном сне. Если бы не Валерыч, взявший на себя всю организацию, и Катерина Ивановна, не отходившая от меня не на шаг, то это были бы самые безобразные похороны в истории Качелино. Осознавая сейчас мое тогдашнее 'бесполезное' состояние, мне, ужасно стыдно, но, это сейчас...
На огромном дворе бывшего десантника, где, когда то монопольно царствовал бурьян, полным ходом шло строительство. Из-за невысокого уличного штакетника уже видны были желтые кирпичные стены будущего большого дома. Там же, на стропилах, глядя куда то вниз, сейчас застыли два 'сильно смуглых' строителя.
- ... а я вам говорю, вокруг окон надо красными выкладывать! - услышали мы звонкий женский голос, едва открыв дверцы машины. - И ровнее старайтесь, а то видела я, как вы Тихоновым сработали!
- Моя командует, - довольно расплылся мужчина и распахнул калитку. - Здорово, мать, я с гостьей.
Из-за горы сваленных досок к нам на встречу, уперев руки в бока, вышла, уже располневшая, но, все такая же симпатичная женщина с родинкой на щеке. Увидев меня, она удивленно вскинула брови:
