попыталась совместить вместе с ней еще и несчастную. Получился крошащийся кирпич. Жуткое, должно быть, зрелище!
— Тогда пойдемте? — подставил мне руку кренделем красавчик-мужчина, делая шаг в мою сторону.
— Не могу, — с сожалением призналась я. — У меня тут «железный занавес» и внутренняя оккупация!
— Что? — захлопал он на меня длинными черными ресницами.
— Выйти я отсюда не могу, — расшифровала я послание Юстасу от Алекса.
— Со мной, — напыжился Иртихал при всеобщем молчании, — вы сможете выйти куда угодно!
— Главное, потом не забыть войти обратно! — тихо, но очень эмоционально пробормотала себе под нос Севда.
Муж и жена сомкнули ряды, пресекая чужие поползновения.
Богиня громко сказала:
— К нашему величайшему сожалению, Илоночка не может принять ваше любезное предложение. У нее все расписано буквально до… мгновения. Даже в свой обеденный перерыв и то бедняжка трудится не покладая ног… Ой, простите, рук! Так что, может быть, в следующий раз как-нибудь зайдете. Лет через двести-триста… — Наступила каблуком мужу на ногу.
Терейн встрепенулся и запел:
— Да-да! Совсем зашились! Вот, видите, помогаем девушке в меру сил и возможностей, не щадя живота своего!
Бог смерти пристально посмотрел на плоский живот Терейна и кивнул, признавая, что для достижения такого эффекта нужно было немало потрудиться.
— Так, может быть, и я чем-то могу помочь? — выдвинул встречное предложение Иртихал и посмотрел на меня, как на сливочное мороженое. Я не растаяла, но была близка к этому состоянию.
Севда дала мне сзади хорошо ощутимый пендель и прожурчала:
— Ну что вы! Что вы! Тут всех дел-то на пару-тройку столетий! При Илоночкиной трудоспособности — оглянуться не успеете, как девушка освободится от трудов праведных!
— Тогда позвольте откланяться! — белозубо улыбнулся бог смерти, и я чуть не свалилась в его объятия спелой грушей. Но чуть-чуть не считается и на супружескую измену не тянет, хотя в мыслях я его раз несколько уже того… и в разных позах, и с вариациями. Прошу учесть для смягчения вины: это не я, это гормоны! И, добавлю, не фиг так под Кондрада мимикривать!
Иртихал поцеловал дамам ручки, махнул рукой на Терейна и удалился, оставив после себя тонкий аромат дорогого парфюма, сожаление у меня, облегчение у супружеской пары и раздражение у парфенушек, столпившихся у развалов.
— Вношу рацпредложение! — подошла я к волосатикам. Те подняли на меня глаза и посмотрели как на врага всего трудового народа. — Давайте построим тут бассейн!
На меня посмотрели уже более благосклонно и спросили:
— Зачем нам бассейн?
— Как зачем? Купаться! — поразилась я. — Можно будет шезлонги поставить и коктейли продавать.
— Что такое коктейли? — спросили парфенушки, прекратив строить планы по моему смертоубийству.
— Это смесь разного алкоголя, сиропов и соков в разных долевых пропорциях, — загнула я научную терминологию, словно находилась в химической лаборатории.
Но меня поняли и закивали.
— Ага, — сообразили парфенушки. — Если в водку для Форсета налить шампанского для Севды и добавить рому для Терейна, то получится…
— Ерш!!! — содрогнулась я. — Не надо так уж серьезно подходить к такому важному делу. Мешайте водку с томатным соком — и будет вам счастье!
— Что такое «продавать»? — задали следующий вопрос парфенушки и поставили меня в тупик.
— Знаешь, дорогая, — подлетела ко мне Севда. — Я так не люблю ремонты и строительства, что, пожалуй, пойду… Ревизую, как там мои подданные… Жрецов в храмах попинаю арбалетом…
— Вот! — материализовался рядом Терейн. — Все мысли только о мужиках!
— Милли, — поманила я пальчиком амурочку, которая крутилась вокруг ругающейся парочки. — Одолжи одну стрелу, пожалуйста!
— Не вопрос! — сунула мне в руку просимое деловитая Милли, поправляя пилотку. — Правила безопасности знаешь?
— Неа, — призналась я и резко воткнула кончик стрелы амура в аккуратный зад богини любви. И выдернула обратно, договаривая фразу: — Но сейчас узнаю!
— Ай! — взвизгнула Севда, потирая потревоженное место. Широко распахнув огромные волоокие глаза, богиня чувственным контральто произнесла: — Какой ты сексуальный, когда брызжешь слюной! — Это мужу, обалдело застывшему с непроизнесенным ругательством. — А когда вот так отупело молчишь — вообще лапочка! — и повесилась ему на шею.
Я показала Терейну использованную стрелу и подала ему знаки утаскивать жену куда-нибудь в романтическое путешествие, а лучше — в эротический тур!
— Итак! — Я проследила за разноцветным вихрем, разбрасывающим за собой предметы туалета и внезапно исчезнувшим. Широко улыбнулась: наверное, все же по моему совету в тур отправились! — Мы будем строить бассейн. Для этого нам нужна рабочая сила. — Вокруг запрыгали парфенушки.
— Прорабы! — Замахали крыльями вескрылы.
— И снабженцы! — Тут активировались херувимы.
Началась плодотворная работа. В середине выдачи ценных распоряжений меня жутко куда-то потянуло и везде засвербело.
Это что, жажда деятельности вылезает через мягкое место?
Оказалось, нет.
Это меня любимый супруг на связь вызвал. Качество связи, правда, оказалось отвратительное, но мне хоть так… одним глазком взглянуть. «Стоп, ты на его двойника часа два пялилась! Так-то ж двойник… Это все равно как цикорий вместо кофе дуть! Не сказать бы что-нибудь неприличное! Хочу к мужу! Хочу!»
— Илона! — Рядом возник Форсет, потрясая засаленным свитком. — Я нашел возможность освободить твоего брата от арианэ!
— С чего вдруг такая заботливость? — подозрительно поинтересовалась я, но уши навострила.
— Чувствую себя виноватым за прошлый раз, — прижал к пухлому брюху свиток бог и посмотрел на меня печальными глазками бассета, таившими в себе всю мировую скорбь проигранных в суде дел.
— Да? — усомнилась я, но руку протянула.
— Да! — всучили мне свиток. Там действительно был нарисован какой-то пестик из подозрительного зеленого камня и такая же раковина. Все это было окружено абракадаброй с громами и молниями. Очень художественно!
— Ты уверен? — покрутила я в руках пособие по освобождению от гнета хвостатых похитительниц чужих мужчин.
— Уверен, — часто-часто закивал головой Форсет, тряся четвертым подбородком.
— А где это можно изъять? — перешла я к следующей ступени эволюции и задала умный вопрос.
— Это, — ткнул пухлым пальцем в свиток бог, — хранится у Повелителя Смерти в сокровищнице. Лично я туда не ходок! Не удостоен чести, так сказать…
— Ладно, — поджала я губы, глядя на родню косого по папиной линии. — Сама справлюсь!
— Тогда всего доброго — и удачи! — пожелал мне Форсет, мгновенно истаяв в воздухе.
Интересно, чего это он так шустро смылся? Вроде я каленым железом ему не грозилась?!
Я тяжело вздохнула и пошла звонить родственнику со стороны мужа. Иртихал не заставил себя ждать — и вот уже передо мной склонился в поклоне красавец, вызывая одновременно и раздражение, и болезненное сердечное томление.
