— Эй, — озадаченно выговорил Рэндел. Наконец кто-то разозлил его сильнее, чем Мэллой. — Фаррелл наш!
— Если местные вмешаются, он будет принадлежать им.
Джош Саттер покачал головой.
— Ханс нам сказал…
— В ту самую минуту, как только немцы арестуют Фаррелла, Ханс исчезнет. Испарится! Вы столкнетесь с парнями, которые ни бум-бум по-английски. Все закончится очень печально. Вы улетите домой без Джека Фаррелла, а генеральному прокурору США позвонят и все уши прожужжат насчет того, какую массу законов Германии Фаррелл нарушил, явившись в страну по подложным документам.
— Но зачем немцам его удерживать? — удивился Джош Саттер.
Мэллой улыбнулся.
— Я могу привести вам полмиллиарда причин, но короткий ответ таков: потому что они могут это сделать. Такое случалось раньше, и вы оба это отлично знаете.
— Но Ханс сказал…
— Ханс говорит вам то, что ему велит начальство.
Оба агента рассвирепели, но Мэллою поверили. Пусть и нехотя, но поверили, и, кроме того, они понимали, что ничего не смогут поделать, если немцы захотят обвинить и судить Джека Фаррелла в Германии.
— С другой стороны, — сказал им Мэллой, — вы можете присоединиться к захвату Фаррелла, и, если все получится, я доставлю этого парня на американскую землю еще до того, как немцы узнают, что мы его взяли.
Джош Саттер прищурился.
— Но как? Как вы собираетесь это сделать, Ти-Кей? В чемоданчик его положите?
— У нас больше дюжины военных баз США в нескольких часах к югу отсюда. Это американская земля, джентльмены. Довезем Джека Фаррелла туда — и он наш.
— Сегодня ночью? — уточнил Саттер.
— Может быть, ночью. Может быть, на рассвете. А может быть, завтра. Прямо сейчас мне недостает одного-единственного шага. Нет уверенности. Но если что-то случится, это произойдет после полуночи, и мне нужно знать, могу ли я на вас рассчитывать.
— Это вы о чем? — нахмурился Рэндел. — В смысле — что именно вы хотите от нас?
— У меня есть два человека, которые будут производить захват, и еще один, который будет нас прикрывать, но я не уверен, что этого хватит. Меня тревожит вот что: как бы Чернова не выставила вторую линию обороны. Нужно, чтобы вы находились в зоне операции и были в курсе ситуации. С тем, что они противопоставят нам, мы справимся сами, огневая поддержка не нужна, но мне надо заранее знать об их приближении. Вот это и будет ваша работа.
Фэбээровцы переглянулись.
— А след крепкий? — спросил Джим Рэндел.
— Многообещающий. В худшем случае мы ничего не теряем, но все пойдет хорошо — я думаю, что должно так получиться. У меня просто нет времени все растолковывать. Вы мне понадобитесь — либо мне придется все делать самому и надеяться, что я не угожу в ловушку. Если иного выбора у меня нет — пусть так, но тогда за арест Фаррелла вам награды не видать. С другой стороны, если вы присоединитесь, я потом тихо исчезну, а вся слава достанется вам.
Джим Рэндел снова посмотрел на напарника и перевел взгляд на Мэллоя.
— Что ж, я вам благодарен, что вы готовы с нами, так сказать, поделиться.
— Рад этому, потому что я вас фактически запихнул в самую середину криминального заговора.
Вид у агентов стал такой, словно им обоим хорошенько дали по челюсти.
— Если хотите отказаться, лучше позвоните Хансу и расскажите ему все, что только что услышали. В противном случае вы являетесь соучастниками, независимо от того, будете вы сегодня ночью что-то делать или нет.
— Никто Хансу звонить не станет, — ответил Саттер.
— Если мы возьмем Фаррелла, — сказал ему Мэллой, — а немцы поймут, что случилось — ведь они сообразят, когда у них будет на это время, — они потребуют, чтобы вас обоих экстрадировали и доставили сюда для следствия и суда. Но в Нью-Йорке вы, ребята, конечно, будете национальными героями, и никто не захочет отдавать вас каким-то там немцам.
Фэбээровцы переглянулись. Они явно пытались сравнить риск с возможным вознаграждением. Работа наверняка опасная, а Мэллой не удосужился их просветить даже наполовину. Однако даже теперь было понятно, что им предстоят незаконные действия.
— А если немцы нас схватят, что они будут делать? — спросил Джош Саттер.
— Они будут сильно давить на вас — вы же знаете полицию, — но если вы дадите им то, что им нужно, вас отпустят домой. Правда, конечно, ни за что не позволят вернуться сюда…
— Это я переживу, — прервал его Рэндел. — А чего они захотят?
— Меня. Но это нормально. Если все-таки в дело вмешается местная полиция, во всем буду виноват я. Можете выболтать немцам все, что вам известно, без угрызений совести.
— Но что они с вами сделают?
— За меня не переживайте. Я этим зарабатываю на хлеб.
Агенты снова посмотрели друг на друга. Ясное дело, они не собирались отступать — ведь им предоставлялась возможность отвезти Джека Фаррелла в Нью-Йорк в наручниках.
— Мы согласны, — объявил Рэндел.
— Нужно, чтобы сегодня ночью вы были наготове и ждали звонка. Где-то между полуночью и рассветом. Будьте одеты и готовы действовать, как только услышите мой голос. Он протянул Рэнделу клочок бумаги с адресом и номером мобильного телефона. — Приходите по этому адресу. Там бар. Один из вас может войти, сесть и заказать выпивку. Второй должен остаться в машине и держать ее «под парами». Вы оба вооружены?
— Лицензия у нас есть, — ответил ему Рэндел, — но Ханс сказал, что будет большой проблемой, если нам придется вытащить оружие — разве что это понадобится в целях самозащиты.
— Если мы угодим во что-то подобное, то не станем ничего объяснять немцам. Мы сделаем свое дело, а потом уйдем в подполье и затаимся на время. А если что-то случится со мной… — Мэллой постучал кончиком пальца по листку бумаги, который он отдал Рэнделу. — Позвоните по этому номеру. Тот, кто вам ответит, вытащит вас из страны.
— Имя у него есть? — спросил Рэндел.
— Конечно, но вам его знать ни к чему. Просто позвоните, если останетесь одни, а потом все делайте в точности так, как вам скажут. А пока поешьте и постарайтесь хоть немного поспать до полуночи… и будьте готовы, если придется оставить в отеле все.
— Вы имеете в виду наш багаж? — озабоченно осведомился Джош Саттер.
— Убытки я возмещу или сделаю так, что вещи вам доставят, но если у вас есть что-то, чего вы не хотите лишиться, возьмите это с собой в машину. И… пожалуй, вам неплохо бы с кем-нибудь обменяться номерами в гараже.
— Это противозаконно, — сказал ему Джим Рэндел.
Он не шутил. Но Мэллой улыбнулся и встал.
— Думаете, вас за это экстрадируют?
Мэллой съел две порции спагетти в семейном итальянском ресторанчике и выпил пару бокалов красного вина. От кофе он отказался. Когда он шел к гостинице в Нойштадте, ему позвонил Дейл Перри.
— Юрист во второй половине дня был в городе — на несколько часов заезжал в офис, — сообщил Дейл. — Весь вечер дома.
— Отлично. Через пару часов я его навещу. Ты не нашел чего-нибудь по тем телефонным номерам, о
