— Ты умеешь молиться? Я — очень плохо.
— Можно снова попытаться связаться с Пэдди О’Куинном, — предложила она.
— Да, не помешает. По крайней мере скоротаем время, — согласился он и включил спутниковый телефон. — Ты, пока не начали стрелять, отведи женщин вниз, в убежище за бруствером.
Глядя им вслед, Гектор перемещался выше и ниже по завалу, пытаясь найти место, где телефон поймает спутник. Но в конце концов сдался.
— Словно на дне колодца, — сказал он себе. Спустился к женщинам и сел рядом с Хейзел.
— Затишье перед бурей, — тихо сказал он.
— Давай не будем терять ни секунды. Обними меня.
— Приятно, — сказал он.
— Да, очень. Но знаешь, если все здесь и кончится, будет ужасно жаль. У меня столько замечательных планов…
— У меня тоже.
— Если решишь поцеловать меня прямо сейчас, я не стану сопротивляться, — заметила она.
— Кайла смотрит.
Оба улыбнулись Кайле, и та ответила неуверенной улыбкой.
— Мисс Бэннок, не возражаете, если я поцелую вашу маму? — спросил Гектор, и Кайла покачала головой.
— Какие вы безобразники!
Она с интересом наблюдала за поцелуем. Он занял некоторое время и был прерван мужскими голосами, донесшимися с утесов. Все трое посмотрели вверх.
— Не уходи, — сказал Гектор Хейзел. — Я скоро вернусь, и мы продолжим с того места, на котором остановились.
Он встал и взял автомат. Тарик и его люди уже наблюдали за утесами, ожидая появления первого противника. Хейзел и Кайла пригнулись за бруствером, со страхом глядя наверх. Хейзел прижала приклад автомата к плечу и направила ствол вверх, а у Кайлы «беретта» лежала на коленях. Девушка держала пистолет обеими руками. Рядом с ними сидела Далия.
— Стрелять умеешь? — спросил ее Гектор.
Далия покачала головой и потупилась.
— Тогда присматривай за Кайлой, — сказал он, и она кивнула и улыбнулась, по-прежнему не глядя на него.
Гектор оставил женщин, поднялся на завал и присел рядом с Тариком. Теперь им хорошо были слышны голоса тех, кто собирался за поворотом. Каменные стены действовали как резонатор, и Гектор узнал голос Утманна: тот подбадривал стражников, приводил их в боевую ярость.
Гектор знал, что люди покажутся в первую очередь на утесах, и потому сосредоточил внимание на них. Увидел вкрадчивое движение на фоне неба, но продолжал ждать. Движение повторилось; он поднял автомат и прижал приклад к плечу. Показалась голова. Гектор дал очередь из трех выстрелов. С верха утеса полетели каменные осколки, и голова исчезла. Гектор решил, что промахнулся. Он подождал несколько секунд, готовый стрелять по новой цели, но сверху по склону вдруг съехал автомат. Он с грохотом упал на камни рядом с Гектором. Несколько секунд спустя туда же, прямо на оружие, упало бездыханное тело в белом одеянии, развевавшемся, как флаг. Мертвец лежал навзничь и удивленно смотрел в небо одним глазом. Второй глаз вышибло пулей Гектора.
Гектор подошел к трупу, стащил его с автомата, поднял оружие и с радостью взвесил в руке. Это была «Беретта SC-70/90». Гектор вначале удивился, откуда здесь такое, потом вспомнил бойцов «Кроссбоу», убитых Утманном в оазисе. Очевидно, это был автомат одного из них. На поясе у одноглазого мертвеца был патронташ. Гектор снял его. Проверил карманы и обнаружил пять обойм, по тридцать патронов в каждой. И повесил патронташ через плечо.
Быстро проверил, не повредило ли падение оптический прицел. Но прежде чем смог решить, исправен ли тот, снова заметил наверху движение. Он непроизвольно поднял оружие и увидел в центре перекрестия прицела увеличенную голову. Гектор выстрелил. Пуля попала точно в то место, куда он целился. Араб перевалился через край утеса и мертвый упал к ногам Гектора.
Однако радость обладания настоящим оружием была недолгой. Почти сразу над краем показалось с десяток голов в чалмах, и на камни вокруг тропическим ливнем обрушились пули. От стен отразились воинственные крики. Их издавали те, кого Утманн собрал за поворотом.
— Пошли! — крикнул Гектор Тарику и двум своим уцелевшим людям. — Нельзя здесь оставаться: нас переловят, как блох на собачьем брюхе. Уходим под навес!
Все вскочили и побежали вдоль завала с обратной стороны. Почти сразу в одного попала пуля, пущенная сверху. Человек упал, обмякнув, как тряпичная кукла; Гектор знал, что так выглядит смерть. Тем не менее он остановился посреди огненной бури, чтобы убедиться, что помочь нельзя. Потом выпрямился и снова побежал. Прежде чем они достигли дна прохода и оказались под навесом, пуля попала в Тарика и он во весь рост растянулся на земле. Гектор увидел кровь у него на спине, и перед его глазами словно прошла темная тень.
— Только не Тарик! О Господи, только не он!
Он переложил автомат в левую руку и, почти не замедляя бег, подхватил Тарика с того места, где тот упал. Тарик оказался легким, и Гектор без труда унес его и уложил за «бруствером» из камней.
— Сделай для него что сможешь, — велел он Хейзел.
Страшно рассерженный, он, распрямившись, выпустил по вершине утеса над собой длинную очередь. Трое противников перевалились через край и заскользили вниз по камням. Остальные скрылись. Хейзел и Далия уже хлопотали возле Тарика. Гектор увидел, что Далия плачет, и даже в таких критических обстоятельствах удивился.
— Чего она голосит? — выпалил он.
— Глупый вопрос. Она его любит, конечно, — не поднимая головы, ответила Хейзел.
— Боже! Общее поветрие! — Гектор беззаботно улыбнулся: в его крови кипела ярость боя. — Рана тяжелая?
Он дважды выстрелил по головам, показавшимся в глубине прохода, и убил одного противника.
— Не знаю. Спина. Но в крови нет пузырей, так что, возможно, легкие не задеты.
— Зажми рану. Постарайся уменьшить потерю крови. Это все, что мы сейчас можем сделать. Ты тоже, Кайла. Ты не достанешь их из пистолета.
Он подчеркнул свои слова выстрелом из автомата.
По брустверу застучали вражеские пули, осыпав осажденных каменной крошкой и пылью. Гектор резко пригнулся и сплюнул каменную крошку. Потом поднял голову и прислушался. Из устья прохода доносились громкие воинственные исламские возгласы. Люди Утманна полезли на завал и достигли верха, не встречая сопротивления. Гектор пополз на животе за бруствером и занял позицию, с которой мог стрелять по гребню завала, не подставляя голову под выстрелы сверху. Когда первый человек показался над краем, он был к этому готов, но не открывал огонь, пока не появились другие. Голова снова исчезла, но, поскольку никто не стрелял, показалась снова. За ней появились и другие. Гектор ждал, чтобы они потеряли осторожность. Трое встали в полный рост и закричали:
— Аллах акбар!
Гектор пять раз прицельно выстрелил, так быстро, словно дал очередь. Люди падали или бросались наземь, крича от удивления или вопя от боли. В шуме невозможно было определить точно, но Гектору показалось, что он убил всех троих.
— Неплохо, — негромко поздравил он себя. — Мы не совсем потеряли сноровку.
Разъяренный враг обрушил на них огонь и с вершины завала, и с утеса наверху. Пули дробили камень, заполняя воздух белым пыльным туманом, и с визгом рикошетили. Гектор одной рукой обнял Хейзел, другой Кайлу и прижал их к камням. Лица у всех стали мертвенно белыми от каменной пыли. Сквозь хаос автоматного огня и воинственные крики Гектор различил нарастающий гул моторов нескольких грузовиков.
«Что придумал Утманн сейчас? — спросил он себя. — Он не настолько безумен, чтобы подвести грузовики прямо к завалу, как бы мне этого ни хотелось». Но моторы гудели все громче, почти заглушая
