Дмитриевич просыпался и ложился спать уже больше месяца.
Первой забила тревогу жена, Зинаида, когда обнаружила дома в кабинете мужа папку с какими-то вырезками из газет. Точнее, папка лежала на столе Константина уже несколько дней, что само по себе было из ряда вон выходящим: муж никогда не давал бумагам залеживаться без движения. Подогреваемая жгучим любопытством, супруга экс- банкира не удержалась и заглянула в неё.
«Фи, что за чушь? – сразу подумала она. – С каких пор Котик стал делать вырезки из газет?» Но по мере того как до неё стал доходить смысл написанного, супруге банкира стало не по себе.
Красным фломастером были жирно подчёркнуты именно эти выдержки.
А вот ещё. Супруга перевела взгляд на отдельно лежащий утренний номер газеты «Мегапресс». На первой странице этой «жёлтой» газетёнки ей бросился в глаза заголовок «Пугающая стабильность!».
Публикация изобиловала подробными описаниями случившихся за последнее время в Москве и области нераскрытых убийств. Заканчивалась она текстом, также удостоенным вниманием супруга, поскольку была подчёркнута всё тем же красным фломастером.«
Постояв ещё пару минут в кабинете мужа, супруга прислушалась к шорохам ожившей квартиры в районе Смоленской площади.
Эта грозная с виду, мужеподобная баба, напоминавшая своими пышными формами колхозницу знаменитой скульптуры Мухиной, держала на себе дом, регулярно таская в него всё, что попадёт под руку. Одних запасов продуктов, сосредоточенных в доме Осининых, хватило бы, пожалуй, на любую отдельно взятую экспедицию полярников к одному из полюсов.
– Что, Котик, опять перенапрягся мыслями? – первым делом спросила жена, заглянув на кухню.
Она сразу обратила внимание, что завтрак на столе стоял нетронутым, а муж занимался странным делом. Осинин, грузный мужчина лет шестидесяти, с окладистой, аккуратно подстриженной бородкой а-ля рюс, тупо смотрел на свои отёкшие, синюшные ступни, которые он дедовским методом отпаривал в алюминиевом тазике, пытаясь таким образом сбить артериальное давление.
– Ты почему не позавтракал, дорогой?
– Что-то не хочется, – не поднимая головы, буркнул супруг.
– Не ври. Чтобы ты отказался от завтрака?! Да ни в жизнь не поверю. Давай выкладывай. Хотя я уже догадываюсь, что с тобой.
Константин Дмитриевич удивлённо взглянул на супругу и неожиданно спросил:
– Кто сырники готовил?
Слегка опешив, Зинуля уставилась на мужа:
– В каком смысле?
– В смысле, из кулинарии принесла или домработница вчера состряпала?
– Что-то раньше тебя это не волновало, дорогой. Что случилось?
Озираясь, как затравленный зверь, Осинин выпалил:
– На меня готовится покушение. Могут убить. Или отравить...
Жена как стояла, так и плюхнулась на стул. Её халат распахнулся, открыв некогда зазывные места.
– Опять за своё?
Она живо вспомнила о давнем покушении, когда по окнам их прежней квартиры палили из снайперской винтовки. Как потом оба долго тряслись, обивали пороги милиции с требованием гарантировать безопасность.
– Ты думаешь, опять те люди?
– Дура ты, дурой и помрёшь! – заорал на неё Котик. – Какие ещё «те люди»? Если бы я знал, те или не те...
Всплеснув руками, жена запричитала на все лады:
– А ты не бойся. Сейчас не девяносто восьмой год. Так просто даже не укусят, а ты сразу – «убьют или отравят». Пусть только попробуют! Ты же, Котик, теперь в их команде. Голубыми факелами заведуешь как-никак...
– Так Туров тоже заведовал не свечным заводиком, в нацбанке реально был чуть ли не первым лицом. И то мужика убили.
– Тогда, Котик, иди в Кремль. К своим друзьям, Крутову, Смирнову... Да что я тебя учу. Будто сам не знаешь, кому надо в ножки кинуться.
– Ну и дура же ты! – второй раз за утро обозвал жену Осинин. – Что они могут сказать, когда сами, похоже, в полной трясучке?! У всех рыльце в пуху. Скажут, сам, мол, выкручивайся! Им легко так говорить. До них не добраться.
– Как это – «сам выкручивайся»?! Ты ж тогда за всех отдувался. А нервы сейчас треплешь больше всех! Унёс бы больше – не было бы сейчас проблем и всяких там фобий. Спал бы теперь себе спокойно...
«Вот она, железная бабская логика!» – с грустью подумал Осинин, но вслух в третий раз за утро сказал:
– Заткнись, дурила, я никогда не был вором!
– Нет, конечно, вором ты не был! Куда тебе?! – возвращая в холодильник нетронутую еду, язвительно ответила жена. – Ты был просто мелким воришкой! Только дураки вроде тебя копят копейки, а умные миллиарды делают! С ума сойти можно. Бог дал ему возможность хоть на минуточку стать Ротшильдом, а он такой момент прозевал.
– Зачем душу терзаешь?! Я же тебе русским языком говорю, что не сегодня- завтра меня могут убить! – истерично заорал Осинин и неожиданно заплакал.
– Господи, ну кому ты нужен, чтобы тебя убивать?! Туров – дело другое! Он ещё при твоём правлении хорошо разжился. Да и потом зря времени не терял. Сам же не так давно говорил.
– Идиотка! Заткнёшься ты когда-нибудь или нет?! Лучше бы кипятка добавила в таз! – в новом приливе гнева закричал Осинин и тут же почувствовал, как бешено запульсировало в висках.
«А может, и вправду я зря так дёргаюсь? – попытался приглушить в себе страх бывший банкир. – В конце концов, в махинациях с ГКО участвовали не только я с Туровым. Там шуровал вовсю и Мотя Веселов – финансовый министр, и агнец божий – сам премьер Половинников... Проще вспомнить, кто не грел руки на ГКО. Почти все тогдашнее правительство было в деле. Большинство из них и сегодня на коне! Не станут же своего заказывать?!» Лихорадочно размышляя, Осинин панически боялся признаться себе в том, что опасается он как раз этих самых бывших соратников. Именно тех, кто все ещё числится в злополучном подрасстрельном списке.
Словно читая мысли мужа, супруга вдруг заявила:
– Я знаю, что надо делать. Тебе нужно срочно собрать манатки и слетать в Киев! Кто, как не Степан Викторович, может дать тебе дельный совет?! Он единственный человек, которому можно полностью довериться. Женское сердце не обманешь. Он действительно твой благодетель... Ну а если и он даст от ворот поворот – прямо оттуда, дорогой, отправляйся в Австрию. Приведёшь наш домик в порядок, может, даже съездишь подлечить нервишки куда-нибудь в горы. А там и я подъеду.
Пропустив мимо ушей последние фразы из тирады супруги, Константин Дмитриевич задумался. В её словах есть здравая мысль. Осинин хорошо знал, что Степан Викторович Белолицев всегда умел виртуозно косить под своего парня и косноязычного простачка. На самом деле бывший премьер, некогда отец родной для тогда ещё молодого Котика, ничего и никогда не делал себе во вред. Он являл собой удивительный симбиоз энергичного «красного» директора, способного крутым матерным словом решать все проблемы, и одновременно хитрожопого менеджера, обладающего удивительным чутьём находить деньги даже там, где их, казалось бы, не должно быть по определению.
Именно эти качества позволяли Белолицеву оставаться на плаву и пользоваться авторитетом среди властьпредержащих персон и нуворишей обновлённой России, даже когда его сослали на посольство. Но не просто послом, а «смотрящим» за газовой трубой в Европу. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
Надо срочно лететь в Киев! Вмиг забыв о гипертоническом кризе, он зашлёпал босыми ногами в спальню. Собираться в дорогу.
Уже на следующее утро, а точнее, с восьми утра Осинин «дежурил» в приёмной Степана Белолицева, который по обыкновению запаздывал.
– Может, ещё чашечку кофе? Степан Викторович обещал скоро прибыть, – извиняющимся тоном обратилась к сидящему на диване бородатому московскому гостю миловидная секретарша. При этом она явно намеренно низко нагнулась над столом, чтобы тот по достоинству мог оценить великолепие её упрятанного под блузку тела.
– Не беспокойтесь, – натянуто улыбнулся Осинин.
Лишь где-то часам к одиннадцати в приёмной наконец появился Степан Викторович.
Белолицев не мог сдержать удивления:
– Сам Осинин! Да ещё в таком виде? Ты когда в последний раз бороду расчёсывал?
– Так я прямо с самолёта, и к вам...
– Велико счастье. Пожаловал. Ну, проходи, если явился.
Когда гость вкратце, перескакивая с одного на другое, изложил причины своего приезда, Степан Викторович ещё долго осмысливал то, что услышал.
– Всё ясно. Но ко мне ты что притопал?! Я что, комиссар Мегре или мать Тереза?! Мне здесь и без тебя проблем хватает! – Белолицев резко провёл ладонью по шее. – Самому впору удавиться.
– Как же вы не понимаете? Я специально приехал к вам за советом. Как мне поступить?