— Светочка… есть…
Светлана поглядела на сестру. Та с сомнением качала головой.
— Немного погодим, Валечка! — сказала Светлана. — Придет врач, мы у него спросим. Полежи спокойно, постарайся уснуть.
В ответ она услышала:
— Светочка, дай…
Светлана со слезами закричала:
— Нельзя, слышишь! Твой желудок не принимает пищи. Я сама просила тебя есть — нельзя сейчас!
Валя с трудом приподнимала голову над подушкой. Ее желтые глаза неподвижно смотрели на смятенную Светлану. Валя, собрав силы, прошептала глухо:
— Дай, Света!.. Дай.
4
Когда Надя уводила спать Светлану после почти суточного дежурства у постели, та побежала искать Лешу. Дома его не было, в клубе тоже. Светлана постучала в комнату Внуковых. Леша играл с Виталием и Сашей в домино.
— Вот ты куда забрался! — сердито сказала Светлана. — Где только я тебя не искала!
Саша с Виталием ухмыльнулись, Леша покраснел.
— Никуда я не забирался! Два шага от своей комнаты.
Светлана вытребовала Лешу наружу, чтоб потолковать наедине. В коридоре ходили люди, пришлось идти в комнату Леши, где не было никого. Леша хотел поцеловать Светлану, она оттолкнула его.
— Мне не до поцелуев. Случилось ужасное несчастье с Валей.
О несчастье толковали всюду в поселке. Светлана рассказала, как мало помогает лечение. Если не совершить чего-нибудь чудодейственого, Валя умрет, сомнений нет. Леша должен придумать, как помочь Вале.
— Что же я могу придумать? Я ж в медицине не разбираюсь.
— Не обязательно разбираться! Я от тебя не лечения, а как помочь. Надо настоять, чтоб ее вывезли в Красноярск, там врачи солидней.
— Самолетами я не командую. Нужно идти к Курганову.
— Значит, иди к Курганову! Тебе все равно нечего делать, когда я дежурю в больнице, — вот, игры еще придумали! Чтоб больше игр не было! Завтра потребуешь у Курганова самолет.
— А что я скажу? Валя мне не родственница, не… в общем, далекая знакомая. Курганов нехорошее на меня подумает…
— Пусть тебя не мучает, что он подумает! Главное, чтоб я не подумала, понятно?
Вошедший в комнату Вася сообщил, что в обеденный перерыв они втроем — Чударыч, Лена и Вася — искали в книгах описание анаэробного сепсиса. При этой болезни требуется покой и постельный режим — никаких поездок.
— Видишь, — сказала Светлана, бросая возмущенный взгляд на Лешу, — другие не играют, когда с товарищем беда, а раздумывают, как бы помочь.
Вася продолжал:
— Но если вывозить Валю нельзя, то потребовать надежного лечения мы обязаны. Сомневаюсь, чтоб в нашей больнице имелось все необходимое. Нужно, чтобы в поселок немедленно доставили лучшие средства. Может, даже привезти на самолете опытного врача.
— Я тоже думаю — пригласить специалиста! И не терять ни часа!
— Это я возьму на себя, — пообещал Вася. — Ухватим за бока Муху — пусть разворачивается!
— Идемте сейчас, — предложил Леша, стараясь этим сгладить обнаруженную у него Светланой черствость. — Будем говорить все вместе.
Миша был занят на совещании у начальства. Вася разузнал, что дело заряжено надолго.
— Иди отдыхать, Светлана. Я дождусь Мухи.
— Здорово! — приветствовал Васю вышедший через часок Миша. — Слыхал, что сотворил Дмитрий с Валей?
Думаю ставить на бюро о совместимости его поступка с пребыванием в комсомоле.
— Раньше нужно решить вопрос — как помочь Вале?
— Усольцев при мне звонил врачам — мобилизованы все достижения медицины.
Услышав, что Вася предлагает нажать на начальство, чтоб то затребовало подмоги со стороны, Миша поморщился.
— На кого нажать, зачем нажимать? Разве Курганов бездушный, чтоб жали на него? У тебя так — раз товарищ на высоком посту, значит бюрократ. По существу, ты должности не веришь, а не тому, кто ее занимает. Говорю тебе, все сделано, что можно.
Вася спорил. Миша рассердился:
— Валя поступила аморально, оправдать ее нельзя. А ты защищаешь ее, словно героиню, а на хороших людей набрасываешь тень подозрения. Даже слушать не хочу, комитет не поддержит подобного начинания!
Вася подыскивал возражения, возражения не подбирались. Все было азбучно, неотвергаемо правильно — и люди не обязательно становятся бюрократами, всходя на высокую должность, Курганов хороший человек, все о нем это знают. И врачи стараются спасти Валю, не жалеют ни времени, ни трудов, ни лекарств. И, наконец, Валя не героиня — никто не похвалит ее за то, что она совершила, скорее уж нужно ее осудить, и тут Муха прав. Но она умирает, она мечется, сжигаемая ужасной болезнью, ей надо помочь, это прежде всего, главнее всего — они так же обязаны ей помочь, как и врачи, никто не вправе отойти в сторону! И что из того, что каждое слово правильно, что нельзя крикнуть: «Врешь ты, Муха, вот тут и вот тут врешь!» Он неправ уже тем, что говорит эти правильные слова таким спокойным и деловым тоном! У него не дрожат губы, не сжимается сердце, никто не посмеет обвинить его, что он сделал Вале плохое — как же можно все это вынести?
— Вот так, Вася, — сказал Миша. — Теперь, надеюсь, ты видишь сам, что неправ?
— Подлец ты! — закричал Вася. — Гнать тебя поганой метлой из твоего роскошного кабинета!
Миша, взбешенный, крикнул еще громче:
— Не забывайся! Я не из тех, кого можно оскорблять!
— Гад ползучий, чурка с глазами! Давно догадывался, что мерзавец, себе не верил… Я тебя товарищем считал!
— Уходи, Ломакин! Закрой дверь с той стороны. Комитет о твоем поведении узнает. Мы еще вернемся к этому вопросу!
Вася оглушительно хлопнул дверью. Миша сел на стул, руки его тряслись, он ошеломленно бормотал:
— Дурак! Ну, дурак же! Такой подлости!..
Поджидавший дома Леша расстроился, узнав, как неладно кончился разговор с Мишей.
— Что же теперь делать? Ты слишком горяч, Вася!
Вася обругал и Лешу.
— Ты спокоен! Рассуждаешь, взвешиваешь, оцениваешь — мыслитель замедленного действия!
— Что же делать? — повторил Леша уныло. — Ума не приложу, что делать?
— Посовещаемся с ребятами. Идти к начальству мне не хочется. Что нам ответит Курганов? Снимет трубку и еще раз позвонит в больницу. Не такая помощь нужна!
Утром на строуйчастке знали, что здоровье Вали за ночь ухудшилось и что Вася поссорился с Мишей. Большинство встало за Васю, но некоторые считали, что он перехлестнул. Девушки ругали Мишу чуть ли не в тех же выражениях, что и Вася. Они всех винили в болезни Вали, кроме ее самой. Их интересовало еще, помогал ли кто Вале. Большинство считало, что сама она не могла бы справиться. Об этом неизвестном
