совсем рядом: внизу, в номере Марка и Альбины. Я чувствую его. Вернувшись в ванную, я оглядела себя: восстановленная кожа немного отличалась от загоревшей. Наградив Макса нелестными эпитетами за бледные полосы на шее, я вышла из номера и быстро спустилась по деревянной крутой лестнице, придерживаясь за перила. Робко постучав, зашла в комнату.
Разместившись в креслах и на диване, там сидели Марк, Елизар, Альбина и Макс. Номер такой же, как у Елизара, но с одним отличаем: в крошечной прихожей стоят чемоданы. Марк замолчал, на полуслове прервав разговор. В комнате повисла тишина, нарушенная моими шагами, смягченными мягким ковром. Фадеев подскочил с кресла. Не удостоив его вниманием, я села на диван рядом с Альбиной и Елизаром. Тагашев закусил губу, странно глядя на меня, затем наклонился к журнальному столику, взял плитку шоколада и молча протянул.
– Спасибо, – тихо поблагодарила я, взяв шоколад.
Всего на мгновение он задержал свою руку возле моей. Вглядываясь в черты его лица, я улыбнулась. Кажется, не видела целую вечность.
Макс потоптался на месте и, не выдержав, подошел. Присел на корточки напротив меня. Заглянул в глаза. Я раздраженно повернулась к нему, смерив его уничтожающим взглядом.
– Злата, прости, – едва слышно прошептал он.
– Мне нужно собрать вещи, – холодно сказала я и демонстративно отвернулась.
– Я попросил Киру, она уже все собрала. Чемоданы у меня в машине, мы можем ехать, как только ты будешь готова. Прости, Злата.
Он взял меня за руку, но я выдернула пальцы. Голос Макса был торопливый и заискивающий, но это не тронуло.
– Тогда можешь быть свободен, – зашипела я.
Больше не обращая на него внимания, я развернула шоколадку. Отломив кусочек, протянула Альбине. Макс поднялся и пошел к выходу. Открыв дверь, оглянулся.
– Что мне сделать, чтобы загладить свою вину? – с болью в голосе спросил он.
«Убраться из моей жизни», – хотелось ответить мне, но я промолчала. Тяжело вздохнув, он вышел.
– Ты умеешь быть жестокой, – ухмыльнулся Марк. – Он ведь и правда очень переживает.
– Пусть переживает на улице, – поморщилась я. – Давай не будем обсуждать мою жестокость. Если помнишь, он набросился на меня. Разорвал. Оставалось только зажигалку сверху бросить. Я даже говорить о нем не хочу!
– Тема закрыта, – согласился Марк. – Я бы тоже не простил. Видела бы ты его вчера, – вроде бы случайно добавил Марк и неопределенно пожал плечами.
Смутное нечеткое воспоминание выплыло из глубин памяти… Мой охранник очень расстроен. Елизар влепил ему пощечину, чтобы привести в чувство. Макс надрывно стонал, у него, кажется, была истерика… Но поверить в это сложно. Как ни старалась, но представить расстроенного Макса я не смогла: это что-то из области фантастики, надуманное, ненастоящее. Но факт остается фактом: он очень переживал. Острой иглой кольнула совесть.
– Нужно выезжать, – вздохнула я, меняя тему и стараясь избавиться от чувства вины. – До аэропорта почти два часа, потом три – в самолете. На территории клана мы будем только поздно вечером. – Я взглянула на Елизара. – Чем раньше выедем, тем быстрее узнаем, сможете ли вы пройти защиту. – Отломив еще два кусочка, я протянула Марку и Елизару. – Гормон счастья, – вздохнула я, повертев в руках очередной кусочек, – но сейчас это не помогает. Я очень волнуюсь, – призналась я.
Елизар, не отрываясь, смотрел на меня. Оставив без внимания сжатый в моей руке шоколад, он обнял меня и нежно прижал к себе. Забыв обо всем, я прильнула к нему.
– Злата! – прошептал он. Горячее дыхание обожгло шею. – Зачем ты бросилась защищать меня? – Руки Елизара заскользили по спине.
Закрыв глаза, я наслаждалась каждым прикосновением. Поворот головы – и я найду его горячие губы. Взгляд затуманился, даже Альбину и Марка я больше не видела, забыла о них. Моя рука непроизвольно потянулась к щеке Елизара. Кожа гладкая и горячая. Высокие, словно высеченные из мрамора, скулы… Сильные, ласковые руки отстранили меня.
– Ты маленькая и хрупкая, но бросилась защищать мракаура. – Тагашев отвернулся.
– Ты все перепутал, Елизар, – улыбнулась я. – Хрупкость – только внешняя. Спроси у Романа, он тебе мно-о-го чего расскажет о наших тренировках. Нежности во мне – как в настоящем мракауре, не таком, как ты. А рядом с тобой действительно чувствуешь себя коротышкой, – хмыкнула я, обращая его слова в шутку.
Марк рассмеялся. Я бросила взгляд в сторону чемоданов.
– Вы собрались?
– Мы готовы. Ждали, пока ты проснешься и искупаешься, – сказала Альбина. Я протянула ей телефон. Взяв мобильник, она медленно поднялась и прошептала: – В клан верлафов.
Ее щеки побледнели. Встретившись взглядом с Марком, она поежилась, будто в комнату влетел холодный порыв ветра.
Глава 6
Испытание
Напрочь проигнорировав Макса, распахнувшего дверцу прокатного внедорожника, и намеренно пропустив мимо ушей его слова: «Я твой охранник, и ехать ты должна со мной», – я села рядом с Альбиной на заднее сиденье «ниссана».
– Что-то мне не по себе становится, – шепотом сказала она.
Девушка обхватила себя руками, ежась от страха. Я успокаивающе погладила ее плечо.
– Поволноваться мы еще успеем, – вздохнула я. – Ты не спала всю ночь. Думаю, отдохнуть тебе не помешает.
Джип медленно покинул парковку и устремился за внедорожником Макса, расстроенного до крайности. Успокаивать его я не собираюсь, пусть помучается.
Выехав на федеральную автостраду, мы приостановились рядом со ждущими нас машинами, в которых сидели Хранители света, Кира и Роман. Эскорт из четырех черных внедорожников набрал скорость. Альбина, утомленная бессонной ночью, положила голову мне на плечо и скоро заснула. Марк, заткнув уши наушниками, откинулся на спинку сиденья и, закрыв глаза, слушал музыку. Могло показаться, что он спит, но брови парня хмурились и иногда он вздыхал. Елизар, сидящий за рулем, всю дорогу молчал. Иногда в зеркале заднего вида я видела его непроницаемое лицо: сосредоточен на дороге и замкнут. Иногда бросал обеспокоенные взгляды на Альбину или Марка. Конечно, он переживает за свою семью, любой бы переживал.
Время словно стекало по капле, совсем как загустевший мед, утомляя своей длительностью. Горы становились ниже, сглаживались, уменьшались в размерах и скоро остались позади. Солнце давно перевалило к закату. Уже убранные пшеничные поля тянулись нескончаемой полосой: огромные, бескрайние – до самого горизонта, рыжие в свете ослепляющих лучей солнца, выжженные жарким августом. Кое-где виднеются черные живые островки. Они двигаются, перемещаются. Это птицы. Огромные стаи пернатых склевывают потерянные комбайном колосья. От шума машин на автомагистрали стаи пугаются, поднимаются в воздух, роятся и плавно перетекают живой темной массой по небу, образуя причудливые картинки. Покружив, птицы снова садятся.
Выпив банку холодного кофе, я перестала смотреть на надоевший пейзаж за окном. Одно и то же на протяжении многих километров. Засунув пустую банку в подстаканник, в очередной раз взглянула в зеркало заднего вида. Темные глаза перехватили мой взгляд. Елизар едва заметно улыбнулся, но улыбка получилась грустной.
Аэропорт краевого центра встретил нас переполненной автостоянкой и толпами снующих отдыхающих в пестрых летних одеждах и с чемоданами наперевес. Юг, ничего не поделаешь. Море как магнит притягивает туристов, хотя до него отсюда еще километров сто. Но нам – на северо-запад. Аэропорт – лишь небольшая остановка. Я тронула Альбину за руку. Она мгновенно открыла глаза, проснулась.
– Немного отдохнула? – заботливо спросил Марк. Он убрал наушники и, повернувшись, посмотрел на девушку.
